Так нет, что бедная Августина появляется тут не чаще пары раз в неделю. И каждый раз после того, как Распутин на меня орет. Злость он на ней срывает что ли.
Господи, я уже жалею его любовницу. Меня бы кто пожалел.
Через секунду приемную оглушает звонок селектора, и я трясущимися руками беру трубку.
— Да?
— Договор, Котова! Или вас как котенка нужно рыбкой поманить, чтобы вы работали быстрее?
— Лучше сосиской?
— Что?
— Сосиски баварские, знаете, толстые такие, с которых сок стекает.
— Вы, блять, издеваетесь?
— Нет, конечно, уже несу договор! — отключаюсь и быстро распечатываю два экземпляра и несу в кабинет. Застываю, потому что начальник стоит спиной, без рубашки, и теперь я точно знаю, что он занимается тяжелым спортом, потому что на теле ни капли жира, лишь мышцы, вылепленные словно художником. Я бы потрогала. Ну чисто в познавательных целях, конечно.
— Договор, Котова, а то я подумаю, что вы в меня влюбились, и наконец найду повод вас уволить, — рявкает начальник, надевая рубашку.
— Нет конечно, — шагаю к столу, даю на подпись договор, стараясь не смотреть на стиральную доску из кубиков на животе. Издевается? Ищет повод меня выкинуть? Не дождется. Я у себя в зале и не такие тела видела. Правда не такие крупные. Но вряд ли Распутин относится к тому виду мужчин, которые лазают по пилону.
Он обходит меня сзади, обдавая приятным запахом геля для душа и собственным, принадлежащим лишь ему одному.
— Все, возьмете водителя и отвезете поставщику.
— Да я и сама могу.
— Чтобы как в прошлый раз бежать за автобусом?
— О, вы знаете?
— Да, я как раз ехал мимо. Котова, вы слышали о такси? Дайте пиджак.
Я тут же сбегаю к стулу, беру пиджак и помогаю упаковать эти девяносто килограмм чистого мяса. Не меньше.
— Такси дорого. А почему вы не притормозили?
— Честно? — поднимает он глаза, и мне, конечно, может мерещиться, но лед там давно превратился в бушующий океан.
— Ну конечно.
— Любовался тем, как вы бежали.
С этим он и уходит, оставляя меня в своем кабинете хлопать глазами и думать о том, как Распутин любовался моей пробежкой.
— Котова, водителя возьми! — слышу уже у лифта и кричу в ответ.
— Ладно! Августине-то звонить?
— Я уже еду туда. До завтра.
Глава 8
Водителя Распутина зовут Гена. Это довольно взрослый, добродушного вида здоровяк. За эти недели мы довольно частенько встречались, когда он приходил за начальником, или внизу, когда прощались. Машина у него «Мерседес» последней модели и, если честно, я побаиваюсь туда садиться. Нет, ну а вдруг я чего-нибудь сломаю? Электроника меня вообще не любит.
— Мария Викторовна, мне потом надо Арсения Ярославовича забрать. Но я вряд ли успею это сделать, если вы так и будете прятаться за столбом.
Черт.
Выглядываю, чувствую себя полной дурой.
— Я не пряталась, я макияж поправляла.
Он недоверчиво выгибает бровь, а я фыркаю. Ну да, с макияжем я переборщила. Я им пользуюсь только на выступлениях.
— Боитесь?
— Может, я лучше на автобусе?
— Я бы не против еще раз посмотреть, как вы за ним бежите, но работа мне важнее.
— Ну понятно. Это конечно. И чего, красиво бежала?
— Не то слово. Садитесь уже, — открывает он двери. — И просто ничего не трогайте.
— Ничего не трогать. Это я, пожалуй, могу.
Гена усмехается, ждет, когда я залезу в этого зверя, и наконец закрывает двери. Пахнет тут, конечно… Дорого-богато. Кожа, нотки виски и терпкого запаха… Да, самим начальником тут тоже пахнет. И не удивительно, учитывая, сколько времени он тут проводит.
— А Арсений Ярославович на такси?
— Да. Не переживайте.
— Не лучше было бы такси заказать мне.
— Я так и предложил, — настраивает Гена зеркало заднего вида, чтобы видеть меня, в том числе.
— Так? А Распутин чего?
— А он сказал, что вы либо сбежите, либо под колеса попадете, либо таксист в вас влюбится и увезет на свою родину. А вы ему еще нужны.
— Я ему нужна…
— Не в том смысле…
— Да я же не дурочка, просто… В общем я поняла. И часто вы меня обсуждаете? — складываю руки на груди.
— Мы почти не разговариваем, Мария Викторовна, хотя, надо признать, последние недели он стал разговорчивее. Недавно вот спросил, есть ли у меня семья.
— А он не знал?
— Он не интересуется сотрудниками. Ну не интересовался.
— Ну так и что? Есть у вас семья?
— Да. Жена и две дочки.
— Классно. Наверное, им живется весело. Ну… Вместе, — всегда мечтала о сестре, но мать рано развелась с отцом и больше замуж не выходила, а отец так и не завел другую семью.
— И им весело и нам весело.
— Ха, ну точно, — смеюсь вместе с Геной и осматриваю салон. Тут такие навороты, как, наверное, в вертолетах наших нет. Компания частенько делает вертолеты попроще, чтобы государство и самые дальние города имели возможность их приобрести. Хотя есть и такого, элитного типа вертолеты, для самых богатых.
Гена довозит меня до офиса поставщиков, и я выхожу из машины.
— Я подожду вас здесь.
— А может я сама… Не хочу вас отвлекать.
— Вы совсем не жалеете моих дочек. Что они будут есть, если Распутин лишит меня работы.
— Ой, я опять не подумала об этом. Ну тогда ждите, я скоро! — прощаюсь и уже бегу по ступеням, чуть не споткнувшись на одной из них. Тороплюсь. Забегаю в здание, сразу к ресепшну, чтобы меня проводили к руководителю электрической компании «Альтаир». Они поставляют нам электронику для вертолетов. Кстати, мой бывший работал в фирме, наподобие этой. Тоже как-то на «а». А….
— Котова?! Ты?! Неужели передумала?! — «Альтаир». Точно. Он работал в «Альтаире»… Только я могла это забыть. С другой стороны, не стала я бы отказываться от выполнения своих прямых обязанностей из-за бывшего.
— Привет, Антон. Нет, конечно. Я к твоему руководителю. Договор нужно подписать.
Показываю, не отдавая в руки.
— Точно, ты же в «Прогрессе» работаешь. Я думал, так и чертишь?
— Нет. Теперь я заместитель генерального, — немножко приукрасить свою должность перед бывшим вообще не грех.
— Ого. За какие заслуги?
— Ну точно не потому, что я вышла замуж за его сына или дочку…. — фыркаю. Он женился на дочери руководителя, и его повысили. Он вообще, помнится, пришел ко мне тогда и сказал, что я спокойно могу быть его любовницей, пока он не разведется. Охренеть, предложение. Мечта любой девушки.
— Я развелся.
— Потому что она тебя бросила. Брось ты ее, вернулся бы в свой ЖЭК трудиться электриком, — кстати,
