понимать, что если у тебя в прошлой жизни была семья, для них ты уже умерла. Стоит ли их тревожить твоим возвращением, да ещё и в новом теле?
С этими словами Ланс скрылся за дверью, а девушка опустилась на ближайший стул, закрыв глаза и обхватив себя руками. Нужно было привести мысли и чувства в порядок.
А блондин ведь задал очень правильный вопрос: стоит ли сообщать родным, что она всё ещё жива. В памяти Ани появились яркие образы родителей, сестры Маши, племянников. Да, сейчас они, наверное, плачут и переживают, что её больше нет. Но пройдёт время, и постепенно они смирятся со смертью дочери и сестры. И если она вдруг вернётся и скажет родным, кто она такая, поверят ли они ей? Скорее всего, нет. Ещё решат, что она насмехается над их потерей, или вообще мошенница какая.
Девушка открыла глаза, обвела взглядом небольшую комнатку, где из предметов интерьера были только узкая кровать, небольшой деревянный шкаф, да стол со стулом.
— А смогу ли я вообще вернуться в свою родную страну? — принялась она рассуждать вслух — Пусть даже не с целью с семьёй объединиться, а чтобы просто вновь оказаться в родном городе, да на родных хоть издалека посмотреть.
Ланс сказал, что теперь она находится в Ницианской империи. В своё время Аня училась в университете не только спорта, но ещё и туризма. А потому с географией у неё всё было неплохо. И она прекрасно знала, что нет на Земле никакой Ницианской империи! Так где же она теперь находится? В параллельном мире? На этот вопрос ещё только предстояло найти ответ.
Девушка поднялась на ноги, ещё раз осмотрелась. Комнатка напоминала комнату в каком-то старом общежитии. Окрашенные в охру стены, деревянная, местами обшарпанная мебель, занавеска из плотной белой ткани. Аня шкаф открыла: несколько непонятных платьев вроде того, что на ней надето, пара длинных рубашек и юбок, серая утеплённая накидка, пара белых ночных сорочек, да пара лёгких ботинок. Небогато. Правда, отдельно ото всех нарядов ещё одно платьице лежало, скромное и закрытое, с множеством пуговок по всей длине и с широким поясом, но из очень приятной на ощупь ткани. Вероятно, у ключницы оно было парадно-выходным.
В столе было три выдвижных ящика и Аня приоткрыла самый верхний. Там лежали какие-то бумаги. Девушка вытащила всё, что есть, принялась изучать. Ницианский язык, или как он правильно называется, был совсем не похож на русский, да и буквы там напоминали скорее иероглифы. Но, удивительно, Аня прекрасно понимала всё, что было написано в документах. Вот, например, самый верхний листок, из плотной бумаги, напоминающий картон — это так называемая «справка о рождении». В ней указывалось, что Анита Кейн родилась десятого числа месяца абриана, в три тысячи двадцать первом году! Также в справке о рождении упоминалось, что родилась она в Центральных губерниях, в деревне Айрбрист. Родители — Барт и Сивилия Кейн, рядом шла приписка, что они фермеры.
А вот уже документы, датированные три тысячи тридцать восьмым годом. Это были справки о смерти, на Барта и Сивилию Кейн, родителей Аниты. В семнадцать лет Анита осталась без родителей, в справках указывалось, что они погибли во время пожара в их собственном доме. В том же тридцать восьмом году, через два месяца после смерти родителей, Анита Кейн заключила трудовой договор с Академией семи стихий: Академия обязывалась предоставить своей новой юной сотруднице жилую комнату, трёхразовое питание в местной столовой и оплату в пять суонов за неделю, а взамен Анита должна была трудиться на должности прачки шесть дней в неделю с шести утра и до позднего вечера. Тяжеловато, конечно.
Но девушка, судя по всему, трудностей не боялась. Уже через пару лет, в три тысячи сороковом году, с Академией был заключён новый трудовой договор. Можно сказать, повышение! Отныне Анита Кейн переходила на должность ключницы с зарплатой уже восемь суонов в неделю! Много это или мало, Ане ещё только предстояло узнать. А пока она углубилась в изучение последнего трудового договора: нужно же было точнее узнать, что входит в обязанности ключницы. В договоре, надо сказать, всё было очень и очень подробно изложено.
* * *
— Ну? — произнесённое грозным тоном. Это первое, что услышал Ланс, стоило ему вечером того же дня зайти в кабинет ректора, вроде как снова мусор убрать.
— Всё нормально, господин следователь — отрапортовал он — Девушка целый день в комнате ключницы сидит, никуда не выходит. Истерик из-за утраты прежней жизни тоже не устраивает. Сначала всё трудовой договор перечитывала. А когда я к ней зашёл, чтобы узнать, как у неё дела, попросила принести ей книги про нашу страну — сел напротив своего начальства и задумчиво усмехнулся — Ещё книгу с законами попросила. Я ей принёс всё, что в библиотеке нашёл, там и про историю Академии семи стихий, и про то, чему тут учат.
— Правильно, пусть изучает — кивнул временный ректор. А Ланс, помолчав немного, нерешительно уточнил:
— Господин следователь… мне следует написать объяснительную? Ну, по поводу того, что я зелья перепутал.
— Без этого обойдёмся — поморщился в ответ Райнер Кенинг — Пока девчонка не доставляет нам особых проблем, можно и промолчать. Вот если бы она, как ты выразился, устраивала истерики и требовала вернуть её домой и в прежнее тело, тогда да, а так… — неопределённо рукой махнул — Жаль только, что прежнюю Аниту Кейн уже не допросишь. Из-за некорректно проведённого ритуала «воскрешения» у меня потом даже дух её вызвать не получилось.
— Да уж — вздохнул Ланс — Мы тут уже три дня. И я даже лично стал свидетелем смерти ключницы, а в расследовании мы вообще не продвинулись. Я, конечно, прислушиваюсь к разговорам местных, про проклятие Академии много кто говорит, но ничего толкового, лишь слухи, по несколько раз пересказанные.
— Ну почему же, не продвинулись? — тут же ответил главный следователь Центральных губерний — Кое-какие выводы я могу сделать уже сейчас.
Ланс Коринг удивлённо посмотрел на своё начальство.
Первые выводы
— Вам удалось что-то разузнать, господин следователь? — напряжённо уточнил Ланс.
— Не то, чтобы узнать… — нахмурился следователь, наклонился вперёд, сложив сцепленные в
