Все вокруг напоминало сказочную страну. С приближением города она не чувствовала страха, наоборот, ей становилось все спокойнее на душе. Вблизи дома не теряли сказочного очарования. Все они были явно старинными. Они шли рядами, один над другим. Никаких столичной суеты. Никакой спешки столицы. Видимо, эта мысль возникла потому, что ей приходилось бывать в других городах, где здания уходят к небу, а вокруг кипит и бурлит жизнь мегаполиса. Но именно здесь был ее дом. И она с радостью согласилась с этим. Ее дом.
– Вы не хотите рассказывать, какой я была. – Она взглянула прямо в глаза Арманду. – Расскажите тогда о Кордине.
Кажется, ему польстила просьба, она увидела это по довольному выражению его лица.
– Мы ведем род с древности. Биссет – фамилия нашей семьи. Они жили и правили здесь с XVII века. До этого Кордина была под властью то испанцев, то мавров, пока, наконец, не пришли французы. Наша Кордина – порт на Средиземном море, он очень выгодно расположен. В 1657-м один из Биссетов, тоже Арманд, получил право на княжение. Страна стала княжеством и с тех пор находится под нашим правлением. Так будет до тех пор, пока будут наследники по мужской линии. Титул не может перейти к дочери.
– Понятно. – Габриела с надменным видом вздернула подбородок – так хорошо знакомое отцу движение – и добавила: – Хотя я должна только радоваться этому обстоятельству, согласитесь, закон архаичный.
– Ты мне уже говорила об этом.
– Да?
Ее внимание привлекли дети, играющие на зеленой лужайке в парке у фонтана. Потом витрины магазина модной одежды, булочной-кондитерской с выставленными горками белых и розовых сладостей. Перед одним из домов пламенели азалии.
– И Биссеты правили хорошо?
Это снова был вопрос, который задала бы Бри.
Хотя она не помнила ничего из прошлого, ее пытливый ум и любознательность остались прежними.
– Кордина – мирная страна. Строй – конституционная монархия. Мы являемся суверенным членом Объединенных Наций. Я правлю, мне помогает Любэ – государственный секретарь. Есть еще Королевский совет, который собирается три раза в год. Я обязан с ними консультироваться перед принятием решений по международным делам. И все принимаемые законы должны быть одобрены Национальным советом, который избирается.
– Есть в правительстве женщины?
Князь потер щеку.
– Ты не потеряла вкуса к политике. Да, есть и женщины. Хотя тебя их процент не устраивал, но тем не менее Кордина – прогрессивное государство.
– Ну, прогрессивность относительное понятие.
– Возможно. – Князь снова улыбнулся – их споры были привычным делом. Он продолжил: – Главная отрасль, разумеется, морское судоходство, но не отстает и туризм. У нас для этого есть все: прекрасная страна, природа и благоприятный климат. Мы вполне успешны. Хотя наша страна маленькая, ничтожной ее не назовешь. Мы хорошо ею управляем.
Габриела приняла информацию к сведению и больше не задавала вопросов. Тем более что в этот момент ее взору предстал замок.
Он стоял на высокой скамье в самой высокой точке Кордины. Отвесные стены скалы уходили в море. Это место было достойно самого короля Артура, он мог вполне здесь побывать в те далекие времена. В мозгу сквозь пелену забвения мелькнуло смутное узнавание, как будто она видела это место во сне.
Замок был построен из белого камня и представлял собой нагромождение башен, башенок, крепостных стен и шпилей. Когда-то возведенный как защитное укрепление и символ королевской власти и могущества, он парил над столицей, как будто защищая и благословляя эту землю.
Ворота не были закрыты. Охрана – гвардейцы с безупречной выправкой в красивой униформе – выглядела почти экзотически.
Бри подумала о Риве Макги.
– Ваш друг говорил со мной… мистер Макги. – Она оторвала взгляд от дворца. Эмоции потом, сначала дело. Кажется, она была именно так устроена, то есть прагматична, лишена романтики? – Он сказал, что вы просили его помочь. Я, разумеется, оценила вашу заботу, но иметь иностранца все время рядом кажется мне нецелесообразным, это создаст неловкость и определенные неудобства в жизни.
– Рив – сын моего старинного друга. Он не чужой. – Как и я, чуть не добавил Арманд. Следовало проявлять терпение.
– Но мне он чужой. Он рассказал сам, по собственному желанию, что мы виделись один раз, десять лет назад. Так что в любом случае, даже если бы я помнила его, он был бы для меня сейчас незнакомцем.
Арманд всегда восхищался логикой дочери, которая безошибочно делала вывод, который ее устраивал. Но восхищение не должно мешать делу.
– Он служил в секретной полиции в Америке, имеет опыт в таких делах, как наше. Он как раз тот человек, в котором мы сейчас нуждаемся.
Габриела вспомнила гвардейцев в красивой униформе у ворот и охранников, тоже в форме, следующих за ними сейчас в машине сопровождения.
– Но разве у нас недостаточно своих людей?
Арманд подождал с ответом, пока шофер не остановился у входа.
– Если бы они справлялись, то сейчас не возникло бы такой ситуации. – Он вышел из лимузина и помог выйти дочери. – Добро пожаловать домой, Бри.
Легкий бриз обвевал их, пока они стояли рука в руке. Князь чувствовал, что дочь колеблется, как будто не готова войти во дворец, и ждал. Габриела вдыхала аромат цветов, высаженных перед фасадом в цветниках, – роз, жасмина. Трава была зеленой, свежей, каменные белые стены на солнце так блестели, что слепили глаза.
Когда-то здесь, вероятно, был подъемный мост, она это чувствовала, но теперь к высокой арочной двери вели ступени. Оконные стекла, прозрачные, матовые, цветные, как и положено в таких дворцах, блестели, сверкали, переливались. Купол венчал флаг, он гордо реял на ветру – белый с красной полосой по диагонали. Она оглядела еще раз все здание. Казалось, оно ждало ее, приглашало войти, манило, суля чувство покоя. Какое из сверкающих окон ее? Скоро она узнает.
Габриела сделала шаг вперед. И как только двинулась с места, дверь широко распахнулась и молодой человек, темноволосый, сложенный как балетный танцор, сбежал по ступеням и принялся обнимать ее с пылкостью и энтузиазмом юности. От него явно пахло лошадьми.
– Я только что вернулся из конюшни, когда Алекс сказал, что ты уже в пути! – воскликнул молодой человек.
Чувствуя, как волны любви и нежности исходят от него, но оставаясь безразличной, Габриела беспомощно обернулась к Арманду.
– Бри надо отдохнуть, Беннет, – сказал князь.
– Разумеется. Где и отдохнуть, как не дома. – Юноша немного отклонился, продолжая держать ее руки в своих и радостно смеясь. Он был такой молодой, такой счастливый и очень красивый. Взглянув сестре в глаза, Беннет сочувственно спросил: – Ты не помнишь? Ничего?
Габриела не могла отстраниться, он так был счастлив видеть ее. Поэтому, пожав ему ответно руку, она произнесла:
