вида лужу, по какому-то недоразумению принявшую человеческую форму. Они расселись максимально свободно — почти каждый занял отдельную парту — и все равно средний размер тела был таков, что помещение мигом заполнилось и едва ли не затрещало по швам. А уж какой установился «аромат»…
— Ну-с, начнем, — с деланной невозмутимостью сказала Марина, раскатала свиток со списком класса… и уставилась на неизвестные закорючки. Отдаленно они напоминали буквы. В начале каждой строки было даже нечто, явно заменявшее цифру. Но на этом ассоциации заканчивались.
Марина мысленно выругалась. Ей еще в первый момент появления в этом мире показалось, что она говорит на другом языке. Но так как этот язык отчего-то воспринимался как родной, она не обратила внимания на этот факт — были дела поважнее. Похоже, артефакт, забросивший ее сюда, дал способность понимать чужую речь. Но не письменность.
— Кхм, — она прочистила горло, торопливо меняя план действий. — Давайте-ка вы представитесь, а я запишу имена.
Она взяла перо и макнула его кончик в чернильницу. В своих способностях красиво писать пером и чернилами Марина сомневалась. Но, к счастью, кафедра была устроена так, что загораживала от учащихся содержимое листа.
— Ну-с, давайте по рядам, — кивнула она, приготовившись. — Молодой человек, поднимитесь и представьтесь.
Из-за парты поднялся потрясающе красивый парень с фиолетовыми косичками, собранными в хвост и украшенными деревянными бусинами. Он чуть насмешливо улыбнулся и представился:
— Шерман.
Марина подождала немного, но продолжения не последовало. Тогда она уточнила:
— А фамилия?
— Просто Шерман, — пожал плечами красавчик.
— Ладно, садись, «Просто Шерман», — сказала она, начиная заполнять новый столбик. На первое время и так сойдет. Главное, что они не начали говорить всякую ерунду, вроде имен персонажей популярных фильмов или матерные слова — было в ее практике и такое. Впрочем, возможно, в этом мире были свои культовые личности. Главное было не подавать вида, что она растеряна и не может сличить имена со списком.
— Следующий! — велела Марина.
Из-за второй парты поднялся серьезный парень. Точнее, даже мужчина лет тридцати — с густой гривой золотисто-медных волос и опрятной бородкой. Марина немного смутилась: может, вместо ребенка пришел чей-то родитель? Впрочем, они вроде как сироты… Ай, ладно, потом уточнит у завуча, что это за ерунда.
— Ксавьер, — приятным баритоном представился мужчина и сел обратно, сразу потеряв к происходящему всякий интерес. Марина кивнула и торопливо записала. Все-таки не родитель.
Стоило ей только поднять голову, как из-за третьей парты пружинкой вскочило маленькое очаровательное создание — девочка лет десяти-двенадцати в кружевном платьице, вся в россыпи золотистых кудряшек. Из густой гривы торчали премиленькие острые ушки. Хм, а ректор говорил, что берут только с шестнадцати.
— Флокси, — с радостной улыбкой представилась она. — Я фея.
Договорив, девочка плюхнулась обратно и подперла пухлые щечки ладошками, явно довольная собой, учительницей, новым местом и вообще миром.
— Приятно познакомиться, Флокси, — не смогла не улыбнуться в ответ Марина. Ну, хоть кто-то тут не страшный. Хотя, почти наверняка, не страшное-то большинство. Просто ей с перепугу кажется, что класс полон лютых уголовников.
Из-за четвертой парты медленно поднялся, будто на воздушной подушке всплыл, чешуйчатый черноволосый парень. Он открыл рот и выдал что-то шипяще-непроизносимое.
— Что, простите? — растерялась Марина.
Парень повторил, но понятнее не стало.
— Извините, можно еще раз, никак не разберу, — чувствуя себя крайне неловко, попросила она.
Парень цыкнул, возвел глаза к потолку, но послушно сказал:
— Можно просто Шессер.
— Да, хорошо, — слегка покраснев, сказала Марина и торопливо записала, пока не забыла. Видимо, перед ней был представитель какой-то другой национальности со своим языком, плохо воспринимающимся на слух.
— Следующий, — сказала она, глянув на пятую парту. За ней кое-как уместилось шкафоподобное существо, как будто слепленное из глины. Оно ничего не ответило и вообще как будто не слышало вопроса.
— Зовите его Гора, — смилостивился красавчик с первой парты. — Он голем. Тупой, как то, из чего сделан.
— Кусок дерьма, — гыгыкнул кто-то, смачно охарактеризовав внешний вид одноклассника.
— А ну, цыц! — повысила голос Марина, записывая новую кличку. — Никаких оскорблений в стенах этой аудитории. Второй ряд!
— Уильям Цеперти, — даже не соизволив встать, представился вальяжный мерзкий парень, что нагрубил ей еще во дворе.
По аудитории пролетела волна иных вариантов его имени — сплошь нецензурных, но в этот раз на такой неуловимой громкости, что поймать хоть кого-нибудь на нарушении запрета не удалось. Похоже, в отношении этого наглеца класс был солидарен с учителем, и Уильяма здесь не любили. Возможно, за то, что он тут, похоже, был единственным человеком — в смысле, человеческой расы. Потому и вел себя так вальяжно: чувствовал свое национальное превосходство.
— Следующий, — сказала Марина, записав новое имя.
— Амадеус, детка, — томно представился еще один обладатель остроклыкастой улыбки, эротично прикусил губу и помахал ей… хвостом.
— Еще раз такое ляпнешь, и можешь быть свободен, — холодно отрезала Марина. Со влюбленностью в учителя она сталкивалась уже не раз и не придавала этому особого значения: само всегда проходит. Но тут была явно иная ситуация, требующая как минимум ведра ледяной воды на голову начинающему пикаперу.
Демон разочарованно поморщился, но спорить не стал.
За следующей партой сидели сразу два крупных клыкастых существа. Похожие друг на друга, как две капли воды, они отличались только полом. По крайней мере, Марина сделала такой вывод, потому что левое существо было ярко накрашено и обряжено в платье. Второе существо было одето по-мужски и коротко острижено, почти побрито. И хоть Марина не разбиралась в здешней моде, оно производило необъяснимое впечатление гопника.
— Кассандра, — представилась гипотетическая «девочка». — А это мой брат, Ёж.
«Гопник» показал приветственный кулак, подтверждая принадлежность имени. Марина кивнула и записала, окончательно убеждаясь, что как минимум половина класса ее дурит и представляется надуманными именами либо кликухами, ведь одни родители не могли дать два настолько разных имени своим отпрыскам.
За следующей партой тоже сидела парочка — те самые боевые девчонки: красивые, но страшные.
— Кристел, — представилась одна.
— Бристел, — почти в то же время сказала вторая.
Марина торопливо записала. Вот это уже звучало, как нормальные имена. Да и девушки, не смотря на опасный вид, производили впечатление серьезных личностей и не стали бы ее дурить.
Второй ряд, как и первый, закончился пустой партой, и Марина
