не складывались. Липкая считала, что Дубравина находится в состоянии принятия смерти близкого человека, так что важных дел команде не поручала. В итоге все, чем занимался Мирный последние пару недель ‒ наблюдал, как напарница жадно штудирует нераскрытые случаи за последний год. Естественно занималась она этим не из праздного любопытства, а в попытке восстановить события последних, проведенных со Ступовым, дней.
Северин Владленович перебрал множество вариаций подкатов, методов установления дружбы или хотя бы взаимного уважения, но только напрасно потратил время. Все, чему его научили в академии и после, Лина щелкала как орешки. Тогда Сева избрал последний доступный способ, прочащий взаимное доверие: притвориться, что сочувствует утрате и всем сердцем горит помочь восстановить память.
Однажды утром Мирный задержался и, зайдя в кабинет, обнаружил напарницу спящей. Дубравина развалилась в любимой позе ‒ в кресле, с ногами на его столе. Сева дурным манерам не возмущался. Может изначально девчонка и поступала так специально, через пару дней наблюдения стало очевидно, что привычка выработалась давно. И раз ей так комфорт ‒ плевать, что его раздражало. Дело ‒ прежде всего.
Северин Владленович осторожно взглянул на документы, что изучала Лина: очередное запутанное дело, ‒ скукота. А вот экран ее ноутбука выглядел куда интереснее ‒ папка с большим количеством графических файлов. Обычно, как только напарник появлялся в кабинете, девушка либо отворачивалась, либо захлопывала крышку монитора.
Следуя расчетливым порывам, Мирный осторожно взял мышку и открыл первую случайную фотографию. На снимке улыбались счастливые Алекс и Лина. Выглядели они не как коллеги, а как парочка влюбленных: в нейтральной обстановке ‒ на «колесе обозрения», вплотную прижимаясь друг к другу и нежно держась за руки. На следующем изображении Ступов крепко обнимал девушку и бережно целовал в лоб.
‒ Так вот в чем дело, ‒ галопом пронеслось в сознании Северина Владленовича. ‒ В кои-то веки красота и обаяние не помогут, ‒ догадка чуть-чуть ошарашила, но наконец все встало на свои места. ‒ Никак не отпустишь его, потому что любила.
‒ Ты еще больший козел, чем я предполагала.
Услышав тихий шепот прямо над ухом, Мирный вздрогнул. Мало кому удавалось застать его врасплох. Однако на сей раз виноват сам, ‒ потерял бдительность.
‒ Слышал когда-нибудь о личном пространстве? ‒ возмущенно прошипела Дубравина, и одной рукой схватила наглеца за галстук. Другой ‒ захлопнула крышку ноутбука и вопросительно уставилась на коллегу.
‒ Вы с напарником состояли в неформальных отношения, ‒ глаза Севы блестели ярче обычного. Вот и нашлась ниточка, за которую можно аккуратно дернуть.
‒ Все верно, в товарищеских, ‒ охотно подтвердила Лина. Напор наглеца никоим образом ее не смутил.
‒ Можешь дурачить кого угодно, но в амурных делах я знаток. Друзья не смотрят друг на друга с чуткостью, а тактильные контакты не настолько откровенны.
‒ Думай, что хочешь, ‒ безразлично бросила агент, но ручки кресла сжала плотнее. ‒ Что происходит за пределами «Вертикали» ‒ тебя не касается, ‒ она откатилась на приличное расстояние и поспешно собралась на обед.
‒ Нет, но устав запрещает напарникам иметь физическую близость или сочетаться законным браком.
‒ Пару фотографий ничего не доказывает.
‒ Я не собираюсь болтать, просто хочу познакомиться с тобой поближе, ‒ красноречиво намекая на безысходность ее положения, самодовольно заключил Мирный.
‒ Думаешь, я не в курсе, зачем ты здесь? ‒ разозлилась Дубравина. Она в два счета очутилась возле хама и схватила за белый воротничок. Но пока говорила, смотрела вдаль, вороша события прошлого. ‒ Когда меня определили к Ступову, основной задачей поставили ‒ следить и докладывать обо всем, что он говорит и делает. Мне сказали, «Вертикаль» накладывает неизгладимый отпечаток, и некоторые агенты медленно слетают с катушек. На самом деле они боялись его, потому что не могли контролировать. Алекс пропал и теперь опасность представляю я, ‒ взгляд девушки покинул пустоту и переместился на Северина Владленовича: тяжелый, изучающий, но не упрекающий. ‒ Тебе отдали тот же приказ. Единственное чего я не понимаю: что такому коварному человеку могли предложить взамен. Ты явно не патриот своей профессии.
‒ Не доверяешь мне? Понимаю. Я бы тоже не стал, ‒ в душе Сева негодовал, что девчонка попалась чересчур умная, но не таких обламывал. Состряпав серьезную мину, он в ответ схватил напарницу за руку, которой та его удерживала. ‒ Пусть люди, о которых ты говоришь, считают, что мы играем по их правилам. У меня свои цели. Нам обоим будет выгоднее, если объединимся.
‒ Чтобы ты ни сказал, как бы ни убеждал ‒ я не поверю. Зря стараешься.
Лина выдернула руку и развернулась, чтобы уйти, но на полпути нерешительно замерла, услышав последнюю фразу:
‒ Если помогу раздобыть настоящий отчет о смерти Ступова, примешь предложение?
***
Огромные на выкате глаза Ии Шеврун смотрели на друга с тревогой. Они познакомились, когда Северин Владленович возглавлял научно-технический отдел. Он лично брал девушку на работу. Сотрудничество продлилось всего два года, до увольнения Мирного, но общаться молодые люди не перестали. Частенько встречались на нейтральной территории и болтали обо всем подряд. Порой Ия делилась информацией, что строго воспрещалось договором о неразглашении, но шла на риск небескорыстно. Обмен имел взаимовыгодные условия для обеих сторон. Сева оставался в курсе последних разработок, а Шеврун пользовалась его уникальным умом, когда не могла самостоятельно решить задачу.
Безусловно, отношения парочки начались с секса. У Мирного все, что касалось женщин, в первую очередь ассоциировалось с удовольствием. А Ия как нельзя лучше подходила под его идеал ‒ четко в пределах диапазона типичных кукол: длинноногая, стройная, с миловидным личиком, частично благодаря пластике. Однако пару раз покувыркавшись в постели оба молодых человека осознали, что не хотят терять ту дружественную связь, что возникла между ними. Точнее Сева так считал. Шеврун же согласилась с выводами, испытывая дикую боль от расставания. По крайней мере она могла оставаться рядом с любимым человеком в качестве друга.
‒ Почему я узнаю, что ты уволился из академии от посторонних лиц? ‒ обиженно надула розовые щечки Ия. ‒ Представляешь, как я переживала?!
‒ Ты смогла достать то, о чем я просил? ‒ без предисловий, оправданий и прочей ерунды, первым делом поинтересовался Мирный.
Он не сомневался, что за ним наблюдают. Поэтому предложил встретиться в привычной обстановке ‒ популярном, но закрытом баре «Кабинет», где оба гостя были завсегдатаями. Все выглядело
