Книга Спорим? Ты улыбнешься... - Татьяна Лайт

Игорь

Тая ушла и хлопнула дверью. А мне так захотелось вывести ее на эмоции, чтобы она их выплеснула. Ведь даже при том, что мы с ней припираемся, она все равно держит себя как на совещании с президентом, ни одной лишней эмоции, не одного повышения голоса. Все внутри. Так и заболеть не долго. Столько в себе держать без права выхода наружу. А общаться нам долго теперь, я бы сказал всю жизнь. При мысли, что я буду общаться с этой женщиной всю жизнь, у меня на лице, не вольно, заиграла злорадная улыбка. А ведь столько держать она не сможет, как бы и правда не слегла с какой-то болезнью. Маша расстроится.  Надо вытянуть эмоции из нее. Пока я прибывал в своих раздумьях где-то за спиной послышалось шуршание, наверное любопытство замучило, как это, без ее ведома, что-то происходит. Сам не знаю, как среагировал, но быстро спрятался за стенкой у дверного проема.  Поэтому когда она вошла опять в коридор, то меня не заметила, я стал кружиться вместе с ней за ее спиной. Она прошла в комнату детей, потом вышла на кухню, и нигде меня не обнаружила. Потом пошла в гостиную, но и там меня не было. Я все это время ходил за ней по пятам, строго находясь за спиной. Когда мы встали возле дивана, я наклонился над ее ухом и сказал: «Бу», и начал резко ее щекотать за бока. Это было невероятно. Такая вся строгая и неприступная Тая, с начала, ахнула, а потом залилась смехом и визгом, как маленький ребенок. Я не останавливался, продолжал экзекуцию, она начала выбиваться из моих рук, но я был неумолим. В пылу нашей баталии мы повалились на диван, я придавил своим телом ее, и щекотать стало еще удобнее, а ей наоборот отбиваться стало сложнее. Тая пыталась кричать на меня и быть строгой, но сквозь смех и крики получалось у нее плохо. Потом она стала угрожать, но и это выглядело не убедительно. Когда она расслабилась в моих руках и начала молить о пощаде, я убрал руки от нее и рухнул рядом на диван, сам шумно дыша и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Тишина была не напряженной. Мы просто оба молчали и думали о своем.

- Пойдем, я напою тебя чаем, и вместе подождем доставку, а потом соберем подарок для детей, - встал с дивана и протянул руку Тае.

- Ты вообще расхозяйничался у меня в квартире? Что это было такое? – подала руку женщина и встала с дивана.

Я не стал отвечать на ее выпад. Он смотрелся уже не таким отчаянным и строгим. Вообще румяная, растрепанная Тая смотрелась иначе. Глаза блестели от слез, в уголках еще поблескивали капельки, щеки были яркого, естественного цвета, небрежно раскиданные волосы придавали ей живости и юности. Было впечатление, что передо мной не женщина за 40, а 30 летняя девушка. Уголки ее губ еще подрагивали в улыбке, и только когда она вставала, я заметил, что ее домашняя майка очень «удачно» сбилась под грудь, оголяя живот, а вырез слегка оттянулся и демонстрировал намек на цвет и форму белья. Кожа у нее очень заманчивая, пальцы до сих пор чувствуют бархатистость и теплую мягкость. Надо отдать должное, не было смущения и неловкости, ни с моей стороны, по этому поводу, не с ее. Все-таки взрослые женщины – это отдельная категория. Знает себе цену, не смущается естественным проявлениям мужского интереса, уже не стесняется своего тела, да и тела в принципе. Ничего не ждет и очень многое может сама. Нда, как так получилось, что умная, сильная, безумно красивая, ухоженная женщина и одна? Поживем – увидим. Направился на кухню, как и обещал, поставил чайник и начал накрывать на стол. Тая стояла в дверях, сложив руки на груди и плечом, упираясь в дверной косяк.

- Я смотрю, вы не плохо у нас ориентируетесь – сказала она.

- Да, пришлось исследовать территорию, на которой приходилось обитать.

- Захватчик.

- Ну почему же захватчик? Я с миром пришел, к тому же я ничего не присвоил, только прибываю и то по приглашению.

- И кто вас сегодня приглашал?

- Ну, сегодня – исключение.

- Ну-ну. Я так понимаю, таких исключений еще будет тьма. Я не люблю черный чай, его покупаем для детей, я люблю зеленый или кофе. Нет, растворимый пьет Маша, потому что некогда варить себе с утра, я такую бурду не пью. Ай, дайте сюда, тоже мне джентльмен. – Тая не выдержала, и вырвала у меня из рук банку с кофе и турку.

Я не стал с ней пререкаться, отдал взволнованной и встревоженной женщине кухонный инвентарь и сел за стол. Пусть сварит себе кофе, может немного успокоится, а то градус напряжения может сильно возрасти, если она почувствует, что её не только в жизни детей потеснили, но и на собственной кухне. Принялся пить чай. Надо в следующий раз принести что-нибудь вкусное, а то как-то не красиво получается, все время на готовое прихожу. Сегодня я торопился, потому что конкретного времени доставки не было оговорено. И я спешил, чтобы принять заказ.