Федька Хохлов и Борька Полев. На них можешь положиться, как на меня!
– Хорошо, – кивнул Нефёдов.
Первая встреча подпольщиков началась. Все сгрудились кругом возле неяркого света керосиновой лампы, разговаривали шёпотом.
– Вот что, – начал Николай, – задача наша здесь – помогать нашим солдатам. Будем добывать разные сведения и вредить фашистам. Сразу спрошу – не струсите?
– Нет – хором ответили трое ребят.
– Вот и отлично, – продолжил Николай. – Итак, вот наши действия. Во-первых, никому обо всём не болтать. Доносчики у врага повсюду. Во-вторых, по городу толпой не ходите – заподозрят и схватят. Если уж что, то и удары терпите. А коли схватят…
Он внимательно посмотрел на ребят. Виктор кивнул сразу, Фёдор и Борис – чуть позже.
– Тогда за дело. Перво-наперво надо раздобыть оружия…
Подпольщики разговаривали ещё какое-то время. И хотя каждому из ребят было только шестнадцать-семнадцать лет (самым старшим был двадцатисемилетний Николай), все они уже чувствовали себя настоящими солдатами, сражающимися за свою Родину. Каждый из них понимал, какой тяжёлый груз и какую огромную ответственность на них возложил весь советский народ.
Весь остальной день прошёл в тревожном ожидании. Виктор был спокоен внешне, но внутри его всего колотило. Сегодня у него и Фёдора первое задание: нужно снять часовых возле химшколы и забрать у часовых оружие. Виктор не один раз перечитывал "Красных дьяволят", мысленно представляя себя рядом с героями книги, готовый сражаться насмерть с врагами. Но то было в мечтах, а теперь всё по-настоящему: настоящие враги в его городе, настоящий нож у него в руке. И убить надо тоже по-настоящему…
Как легко это было в книге, как легко это представлял для себя Пылаев. Но сейчас ему нужно лишить жизни человека… "Человека ли?" – спрашивал он сам себя, вспоминая виселицы и людей на них, вспоминая зверства фашистов…
Ночью он встретился с Федей. Молча кивнув друг другу, они дворами двинулись в сторону школы. Возле здания они спрятались и стали выжидать. Часовые курили возле двери. Одного должен снять Виктор, другого Фёдор. Одна ошибка, один крик или выстрел – и задание провалено. "Не подведи!" – билась, пульсировала мысль в голове у Пылаева. И вот, один часовой пошёл совершать обход вокруг здания. Ребята подождали, пока он не зайдёт за угол, Фёдор коротко кивнул своему товарищу и быстрой тенью метнулся к часовому. Не было даже короткой возни, ни шума, часовой упал на землю. Следующим должен был стать другой, медлить нельзя, он может поднять шум. "Не подведу!" – проговорил про себя Виктор и резко бросился в сторону второго часового. Он прижал ему рот рукой, второй воткнул нож в горло. В глазах немца Пылаев успел заметить сначала удивление, а затем страх. Ребята сняли с мёртвых солдат автоматы, оттащили тела во двор и скинули в канализацию.
Боевое крещение группы подпольщиков состоялось.
Наутро, не досчитавшись двух часовых, фашисты начали показательные казни. Было повешено пару человек "за содействие партизанам", остальных заставили на это смотреть. Немцы обещали любому, кто выдаст подпольщиков, еду и привилегии. Но толпа молчала. Мысленно каждый поддерживал ребят, желая захватчикам, в лучшем случае, провалиться в ад. Не добившись своего, немцы прикладами разогнали толпу с Советской площади.
А подпольщики стали действовать более уверенно. Собирались тайно, по-прежнему у Николая. Совершали налёты, снимали часовых, забирали оружие, устраивали диверсии. После каждого их действия фашисты всё больше свирепели. Казни, обыски, избиения и пытки, казалось, не заканчивались. Ошибкой врага было то, что искали взрослых мужчин и женщин. В головы немцев даже не могла закрасться мысль, что их бьют школьники.
Но уверенность в своих силах ребят однажды чуть было не стоила им жизни. На одной из ночных операций группе пришлось столкнуться с немецким патрулём. Николай тут же открыл по солдатам огонь, велев остальным ребятам уходить. Мальчишки, спрятавшись в развалинах домов, тоже начали отстреливаться. Фашисты отвечали им огнём из автоматического оружия.
– Отходим, – негромко, но чётко приказал Николай, и группа, петляя в тёмных ночных улицах, переулках и домах, отступила. Немецкие солдаты бросились за ними, но буквально сразу же потеряли из виду. Всю ночь искали ребят, но так никого и не нашли. А утром следующего дня снова были обыски, аресты, допросы и пытки.
В один из долгих военных дней подпольщики снова собрались вместе. Встреча началась с рассказа Виктора о том, как их с Фёдором водили на допрос. Ребята пришли на Сенную площадь для разведки – там располагалась немецкая военная часть. Немцы всё ещё не догадывались о личностях подпольщиков, но ребят задержали. Их привели в штаб. За столом сидел немец в хорошо вычищенном мундире и с отвращением смотрел на ребят. На стуле возле стенки сидел худой мужчина в очках. Немец что-то прорычал в его сторону.
– Господин офицер хочет знать, – перевёл мужчина, – что вы делали возле дома?
– Мы голодные… – Пылаев пытался изобразить испуг перед командиром. – Нам бы работы… У вас есть работа?
Мужчина перевёл. Немец снова что-то прорычал.
– Господин офицер говорит, что не верит ни одному вашему слову, – снова перевёл мужчина. – Что вы работаете на партизан.
– Мы ничего не знаем о партизанах, – вступил в разговор Хохлов. – Мы работу ищем…
Мужчина перевёл. Немец посмотрел на ребят волчьим взглядом и заревел: "Lügen! Sie sind Partisanen!"
Но Фёдор и Виктор твердили своё: "Мы не знаем… Нам бы работу…"
Тогда немецкий офицер велел их вышвырнуть вон, и если они ещё раз здесь появятся – расстрелять на месте. Ребят прикладами вытолкали из штаба и отпустили восвояси.
– Больше по двое по улицам не ходить, – выслушав рассказ, решил Николай. – Не привлекать внимания. А теперь к тому, что будем делать дальше.
– Возле химшколы поставили прицеп, – продолжил он. – Я разузнал, в нём гранаты. Хорошая подмога в нашем деле. А где уж их применить – найдём.
– А чего искать, – отвечал Виктор. – На Коммунальной улице стоит около двух десятков грузовых машин. Предлагаю их закидать гранатами. А ещё есть походные кухни. Зададим фашистам перцу!
На том и порешили.
Гранаты ночью из прицепа украли довольно быстро и легко: ребята уже поднаторели на подобных вылазках. Хоть немцы и усилили патрули, поймать подпольщиков до сих пор не могли. А через три дня ночью раздались взрывы – взлетели в воздух машины. Выскочившие на улицу немцы снова не смогли поймать подпольщиков.
А вскоре одна за другой были взорваны и полевые кухни.
Неуютно стали чувствовать себя немцы в чужом городе. Калинин, казалось бы, захваченный и сломленный, отказался сдаваться врагу и продолжил борьбу с ним. Налёты подпольщиков делали
