продолжил дальше рисовать схемы на доске. Я погрузилась в предмет и постаралась абстрагироваться от того факта, что мы занимались с преподавателем сексом. Три раза. Везде, где позволяла его квартира.
Морозов мелодично повествовал о типах блоков, приводил примеры, пытался описывать всё максимально подробно. В конце занятия все вскочили с мест и ринулись из зала. Мы с подругами как всегда ждали, пока основной поток людей выйдет.
Я стояла около большой двустворчатой двери и хотела покинуть аудиторию, как вдруг услышала позади холодный оклик:
— Архипова, задержитесь на минуту.
Сердце ушло в пятки. Катька с удивлением подмигнула и пожелала удачи. А я замерла около выхода в нерешительности.
Разве без этого могло обойтись? Все действия всегда имеют последствия. Я должна была отвечать за поступки. Однако надеялась, что он забудет, закроет глаза, отпустит. Что всё будет просто, что учёба в университете не станет мне в тягость. Почему-то мозг нарисовал картинку с опечаленной матерью и раздосадованным отцом, которые узнали, что меня отчислили из университета из-за связи с преподавателем.
В нашем учреждении это было строгим табу. Два года назад один из уважаемых доцентов кафедры информатики и математики завёл отношения с молоденькой студенткой. Он помог ей сдать зачёты, поговорив с учителями, закрыл без её ведома все экзамены. Их связь поставила под угрозу всю систему обучения. Этим заинтересовался ректор и многие чиновники нашей области. Началось расследование. Преподаватель пытался спасти свою возлюбленную, а после хотя бы собственную шкуру, но по итогу девушку выгнали с позором, а «безопасника» сразу уволили. Конечно, для мужчины это не сильно изменило жизнь — он так и продолжил писать научные труды. Зато вот его даме сердца пришлось с позором уехать обратно в деревню.
Я держалась за своё место под солнцем, была готова грызть камни и рыть носом землю ради светлого будущего, поэтому сразу отмела любую возможность связи с Морозовым. Это опасно. Это неправильно. И это слишком эмоционально.
— Можно с тобой поговорить? С глазу на глаз, — сдержанный голос парня действовал на меня успокаивающе. Появилась надежда, что он просто хочет расставить все точки над «i» и забыть произошедшее.
— Конечно, — кивнула я и глянула на настенные часы. — Только через десять минут у меня начнётся следующая пара, так что…
— Почему ты ушла тогда? — нагло перебил Женя и уставился на меня изучающе. Он следил за моими действиями и беззастенчиво скользил взглядом по фигуре. Пожирал.
— Не хотела будить, — пожала плечами. Сердце грохотало, в висках гудела кровь, ладони вспотели.
Я ожидала увидеть любую реакцию от расспроса до домогательств, но Евгений только коротко кивнул и уткнулся в бумаги. В зал начали заходить незнакомые ребята — скорее всего, первокурсники — и я под шумок сбежала.
Этот разговор не мог ни к чему привести. Но тогда я не знала, что Женя совсем не успокоился. Он просто ждал подходящего момента.
Глава 3. Первые проблемы
Оставшиеся дни учебной недели всё было в рамках приличий. Часть одногруппников, что не появились в первый день, всё же в итоге пришли. А вот некоторые решили плотно забить на занятия и послали меня в пешее эротическое путешествие. Конечно, клеймо старосты давило, мне хотелось образумить неугомонных ребят, но я взяла себя в руки и постаралась выкинуть это из головы. Разве кто-то, кроме самих прогульщиков, виноват, что они решили сдаться и уйти в свободное плавание?
Зато Катька и Света активизировались с новой силой. Они узнали всю имеющуюся у меня самой информацию о Морозове и, казалось бы, успокоились. Вот только это была иллюзия. Девушки за моей спиной придумывали странный план по сталкиванию нас с Женей нос к носу. Они почему-то были уверены, что все слухи, которые бродили по институту про уволенного преподавателя и его отчисленную возлюбленную, были лишь выдумкой. Кто в здравом смысле попробует отчислить студента, посещаемость которого болталась на среднем уровне, как и оценки? Они обе не учли, что после того самого случая этот малюсенький пункт добавился в университетский устав.
— Да вы обе с ума сошли, — рассуждала я, сидя за маленьким круглым столом и жуя свой хачапури.
Наша местная кафешка не продавала горячих блюд, только салаты, усердно заправленные майонезом, и разного рода выпечку. Всё же другого места для обеда у студентов не было. Некоторые, конечно, бегали в ближайший магазин за готовой продукцией в виде курочки или картошки, приносили сюда и с мольбой просили поваров-продавщиц подогреть их кулинарные изыски. И им всегда шли навстречу. Поговаривали, нормальную столовую с полным ассортиментом обещали как минимум четыре года, но воз и ныне там.
— Вот представь, если бы вы встречались, то мы бы могли спокойно получить пятёрки по основам ООП! — завороженно шептала Катя. Она мечтательно накручивала локон на указательный палец и смотрела в потолок. — Тогда бы я была ближе к красному диплому…
— Всё ты со своим дипломом, — проворчала Света с набитым ртом. Она жадно кусала маленькую пиццу и запивала всё это дело соком.
— Вот вам заняться нечем, — я косо глянула на большие часы над микроволновкой и вздохнула — подруги спокойно могли доставать меня почти сорок минут. К сожалению, окно в расписании позволяло им делать это долго и упорно каждую неделю.
— Это ты почему-то упираешься, — из-за кучи крошек, которые летели из изящного рта Ланки, я едва разобрала слова. — Наш препод красавчик, ты на него глаз положила. Так в чем проблема?
Взвыла от происходящего. Это как со стенкой разговаривать. Я им объясняла про капусту, а они мне всё про самолеты талдычили.
— Девочки, — мой тон перешёл в разряд «не переношу глупых вопросов», — вот кто из вас читал устав университета? А? — они глупо таращились на меня, как баран на новые ворота, и молчали. Светка даже отложила еду в сторону. — Так вот, дорогие мои, там как раз написано про отношения студентов и преподавателей. Это считается нарушением общественного порядка. Ни студенты, ни преподаватели не должны порочить славное имя университета!
Катя недобро поджала губы — она так делала только когда совсем не понимала сути происходящего и собиралась предъявить это кому-нибудь. Или когда была недовольна глупостью оппонента.
— И ты веришь в эту чушь? — девушка скривила свои идеальные черты лица, вытерла салфеткой рот и фыркнула. — Думаю, эту ересь придумали, чтоб народ кошмарить.
Торопова не могла даже на секунду допускать мысль, что ей с уважаемым Кириллом Николаевичем, нашим преподавателем по основам баз данных, ближайшие три года ничего не светит. В прошлом семестре они начали общаться ближе,
