Книга Помраченный Свет - Ханыгин Антон

известный Могильник. По сути, весь город представлял собой огромное кладбище с роскошным поместьем в центре для светлых хозяев и убогими хибарами на окраине, в которых проживала работающая там нежить. Люди, ожившие от действующего по сей день древнего заклинания, становятся порождениями Тьмы и рабами Атланской империи. Раньше чудовищное проклятие поражало всех, но изначальной темной сущности больше нет, так что из мертвых восстают лишь отдельные представители податливой человеческой расы, да и то очень редко.

Одержимый почти ничего о них не знал и рассчитывал увидеть хоть какую-нибудь справку, но никаких надписей вокруг Могильника не обнаружил. Похоже, этим регионом занимается другая ростовщическая контора.

— Жаль, — Ахин отложил карту в сторону, окончательно разочаровавшись в ее информативности. — А я так хотел узнать о нежити побольше. Мы чем-то похожи — я был человеком и стал порождением Тьмы, они были людьми и стали…

Одержимый вздрогнул от неожиданности, когда дверь с грохотом распахнулась. В полуподвальное помещение ввалилась пьяная Элеро. Ее белая туника была забрызгана вином и еще чем-то очень подозрительным, волосы растрепаны, а по мерцающим крыльям поочередно проплывали волны рвотно-зеленого и блаженно-розового цветов.

— О, ты еще здесь? — поинтересовалась фея, пытаясь сконцентрировать взгляд на своем невольном работнике. — Я же позволила тебе уходить с наступлением темноты.

«И правда, что-то я засиделся», — Ахин слишком увлекся, рассматривая карту, которая в итоге ничего нового ему не открыла. Поспешно складывая разбросанные по столу бумаги в ровные стопки, он извиняющимся тоном пробормотал:

— Сегодня с утра я провинился перед вами, поэтому решил вечером побольше поработать и не заметил, как…

Хихикнув, Элеро покачивающейся походкой приблизилась к письменному столу и изящно-пьяным движением села на колени растерявшегося юноши.

— А, так ты хочешь сделать хозяйке приятно? — фея прильнула к нему и томно прошептала на ухо: — Похвально. А хочешь, хозяйка сделает приятно тебе?

Кровь отлила от головы Ахина. Он совершенно не знал, как ему вести себя. Отказать ей? Элеро может тут же обидеться и убить раба. Согласиться? Тогда она убьет его завтра, когда протрезвеет и все вспомнит. Если вспомнит.

«Проклятье, что же делать? — мысли суматошно бегали в голове одержимого, назойливо напоминая, что промедление тоже ни к чему хорошему не приведет. — Это же фея, я не имею ни малейшего представления об их среднем поле и точно сделаю что-то не так! Да у фей даже груди нет! Это же как с маленькой девочкой или даже… Фу, мерзость! Что делать, что делать?! Кажется, я знаю, как умру».

Крылья Элеро мелко задрожали, по ним пробежала грязно-желтая рябь. Издав протяжный стон, фея судорожно дернулась, и в следующее мгновение ее вырвало прямо на плечо Ахина.

«Мой камзол…» — с сожалением подумал одержимый, пытаясь мягко отстранить от себя Элеро, уткнувшуюся лицом в собственную рвоту. К счастью, фея больше не домогалась его, а только продолжала бормотать какой-то бред, надувая крохотные зеленоватые пузырьки в уголках губ.

Тяжело вздохнув, Ахин встал из-за стола, взял на руки почти невесомую хозяйку и отнес в центральный зал особняка.

«Тут ее найдет кто-нибудь из прислуги», — решил юноша и усадил пьяную до потери сознания фею в огромное кресло. Она тут же завалилась набок, повиснув на массивном подлокотнике.

Сокрушенно покачав головой, одержимый снял с себя испачканный камзол, брезгливо смахнул с него кусочки каких-то фруктов и аккуратно сложил. Свою единственную приличную одежду ему придется нести в руках.

На улицу Ахин вышел через заднюю дверь, чтобы не попадаться лишний раз на глаза изрядно подвыпившим благородным господам. По дороге до Темного квартала ему и без того предстоит несколько раз встретиться со стражей на воротах, патрулями и припозднившимися обывателями из числа созданий Света, от которых можно ожидать чего угодно.

«Так выглядит мир, в котором Свет победил Тьму. «Добро» победило «зло»…» — печально усмехнулся Ахин, шагая сквозь ночь по направлению к Темному кварталу. К месту, которое считал своим домом.

* * *

Ахину все же удалось добраться до Темного квартала и не нарваться при этом на неприятности. Но порой приходилось скрываться в подворотне, перебегать из тени в тень и притворяться обычным человеком, пряча абсолютно черные глаза. Увы, последнее срабатывало только с людьми, потому что многие другие создания Света могли чувствовать «темный душок», исходящий от одержимого. А вот порождения Тьмы, наоборот, чуяли в Ахине человека, что порой приводило к неловким и даже опасным ситуациям.

К счастью, многие темные знали юношу в лицо. Но иногда пристальные взгляды силгримов вызывали у него раздражение. Ведь бывали случаи, когда неосторожные жители трущоб забредали в Темный квартал, а на утро их обескровленные тела — порой даже без пары-тройки конечностей — находили в какой-нибудь сточной канаве. Искали ли потом виновных? Нет, ведь обитатели самых нищих районов Камиена были примерно так же презираемы, как порождения Тьмы, только считались свободными. Но кому нужна свобода, если весь выбор ограничивается лишь смертью от болезни, смертью от голода, смертью от ножа какого-нибудь отморозка, убивающего ради помятых медяков, или смертью от зубов силгрима, пристрастившегося к светлой крови?

Дом, в котором жил Ахин, стоял почти у самой городской стены. Идти до него приходилось долго — на витиеватых улицах Темного квартала могли заблудиться даже старожилы. Дело в том, что порождениям Тьмы запрещалось селиться в Камиене где-либо еще, кроме отведенного им района. Поэтому здесь к зданиям постоянно пристраивались этажи и помещения, на любом свободном месте возводились хлипкие халупы, а самые жалкие темные ютились прямо на земле под дырявыми навесами или уходили жить в канализацию, рискуя стать пищей для обитающих там бесов.

«За что мне все это?» — Ахин постоянно задавал себе один и тот же вопрос, когда вставал перед дверью своего дома. Внутри его ожидала вечная сырость, пыль, скрипучий пол, темнота и запах испортившейся еды. Он жил в небольшой комнате, в которой помещалась лишь узкая кровать, грубо сколоченный ящик с личными вещами, стул и небольшой захламленный столик. Соседи одержимого были мирными существами, но крайне необщительными, что, впрочем, юношу вполне устраивало. Подобную жизнь можно даже назвать хорошей, но лишь по меркам порождений Тьмы.

«Слабое утешение», — Ахин повернулся и пошел дальше по улице. Сегодня был странный и напряженный день, но спать почему-то не хотелось. С другой стороны, прогулка по Темному кварталу посреди ночи — не лучшая затея.

«Навещу, пожалуй, старика, — решил юноша, опасливо посматривая по сторонам. — Обещал же зайти на днях».

Пожилой сонзера по имени Киатор был Ахину кем-то вроде отца и учителя. Именно он научил одержимого читать и