Книга Бремя выбора - Андрей Кир

делать — спасать старшего из мутной грязи или делать вид, как-будто так и должно быть, невольная улыбка сама собой растягивала сморщенные и одеревенелые губы и поднимала настроение. Вот очередной столь же примечательный случай — вельможная дама по невнимательности или от испуга подвернула ногу об кем-то добросовестно раскиданные кирпичи черного хлеба и упала в грязь, испачкав и порвав дорогое платье. Теперь она сидела с растерянным видом и не могла понять — почему никто не бросается ей на помощь? — в отчаянии моля взглядом о спасении из бедственного положения редких торопящихся прохожих. Ха-ха-ха! Просто прелестно! Благодарю Вас, прекрасная миледи! Вашими стараниями мое благодушие и веселье достигли невероятных высот и вырвались наружу из заточения печали и меланхолии души в сольном исполнении старого фривольного мотивчика, описывающего похождения одной прелестной молоденькой владетельной леди и целой роты бравых солдат в совместных боевых походах. Мда, главное не петь ее в графстве Симтен-Баартен, так как песенка составлена "добрым и верноподданным народом" на основе исторических фактов жизни его славной и несравненной основательницы, Марии-Ферании Баартен, после замужества получившей приставку Симтен к своей фамилии — от названия города и окружающих земель. А упоминаемая сотня бравых ребят (в реальности их насчитывалось чуть меньше шести десятков) как раз и помогла «уговорить» будущего супруга, стоя под стенами его личного домена с осадными орудиями и вооруженными по самые брови, заключить «добровольный» брачный союз с отверженной им ранее невестой по пустым наветам злопыхателей о якобы некоторой ветрености и тяжелом характере юной девы. Не знаю, как на счет любвеобильности, но ее хватке, смекалке, целеустремленности, хитрости и жестокости позавидует любой полководец или владетель. Особенно после того, как она к своему тогда еще скромному и бедному, от того никому ненужному, наследственному лену практически мирным путем присоединила земли мужа и еще с десяток близлежащих бесхозных крупных поселений. Правда последние себя бесхозными не считали, но им вполне хватило благоразумия не произносить свои мысли в слух, тем более в составе сильного владения с такой-то хозяйкой бояться стоило уже их соседям.

Придавшись ностальгии и чуть увлекшись философскими изысканиями бытия, не заметил, как открылась дверь и в нее влетел новый посетитель. Реально влетел — похоже дверь он открывал своей головой уже после взлета и приземлился буквально мне под ноги, благополучно преодолев метра четыре и перелетев через невысокую секретарскую стойку, отделяющую юдоль страждущих справедливости мучеников и гонимых страдальцев от царства бюрократии, пыли и скучных сводов законов, правил и должностных инструкций. Проследив взглядом за столь занимательным способом привлечь к себе мое внимание и тем самым обозначить срочность и важность вопроса, требующего скорейшего разрешения, спокойно сделал очередной глоток чая под улучшающееся прямо на глазах настроение — столько приятных событий за одно утро давно меня не радовали. Хмм, а оно, тело, там часом не умерло? Пока решал сложный вопрос — проверить здоровье незнакомца надежным методом точечного касания ногой тушки незваного гостя или не заморачиваться и подождать для верности пару минут? — попутно пришел к простой народной мудрости: хоронить пока еще незнакомцев является куда более простым делом, чем разбираться в проблемах очередного нудного и требовательного клиента. Вот сейчас на практике подтвердим или опровергнем верность умозаключения, ибо тело решило само проявить наличие в себе жизни и зашевелилось. Хо-хо-хо, грехи мои тяжкие. Видимо, отдых закончился и пора отрабатывать вполне неплохое жалованье.

— Кхм-кхм, я, конечно, не возражаю если вам нравиться лежать на наших прекрасных полах, но все же вынужден попросить переместиться за стойку, так как с этой стороны могут находиться исключительно сотрудники канцелярии или с их разрешения.

На последнем предложении в голос добавил немного строгости. Оттаскивать тело за ногу самому сильно не хотелось из-за боязни испачкаться. А если возьму его за руку, то тем самым признаю его нашим полноправным клиентом. Такие опрометчивые поступки моя глубокоуважаемая шеф под страхом неминуемой кары строго-настрого запретила делать, так и не простив тот случай со смертником-подрывником. Но как — КАК! — я должен был узнать в том добром, начитанном, умном и вежливом юноше закоренелого террориста с уже тремя аналогичными подрывами на счету?! Ну и что, что он сделал это еще раз! Зато никто не пострадал… Кхм-кхм, а ремонт местному отделению городской стражи требовался давно и они тогда нас хорошо отблагодарили за помощь, пожертвовав на дела ордена двадцать пять процентов от выплаченного вознаграждения за голову того юн… бандита.

Да. Шеф была очень злой — ведь семьдесят пять процентов прошли мимо нашей кассы! И ремонт нашему офису за счет казны города, а не из скромного и вечно дефицитного бюджета Ордена Синего Креста, тоже не помешал бы. Вот с тех пор с подозрением отношусь ко всем, даже миленьким ангелочкам-грудничкам в колясках, и пребываю в затяжной меланхолии — жалованье то урезали мне, а не тем нерадивым сотрудникам стражи, пропустившим злодея в самое сердце родины — столицу княжества Киин-Сидэр славный и богами хранимый град Киин-Куорат. О, снова зашевелилось! Гость все-таки решил встать и… Да чтоб вас, злые духи темных лесов! Почему? Почему мне так не везет?! Опять юный малец на мою голову?!

— Кха, кха. Приношу свои извенень… кха-кха… извинения. Но я потревожил Вас по уважительной причине, так как очень нуждаюсь в вашей помощи. — прохрипел подозрительный тип.

Если вначале он шептал еле слышно, то под конец совладал с голосом и говорил достаточно уверено. Тьфу! Настроение резко покатилось вниз и даже чай с добавлением крепкой настойки из черной вишни уже не согревал душу. Сделав очередной глоток, выжидательно и с вопросительно поднятой правой бровью уставился на него. Сам представляться пока не спешил, так как питал еще надежду, что это чудо ошиблось дверью. Похоже, на лице отразилось чуть больше того, чем мне хотелось.

— Вы просто обязаны мне помочь! — смесь мольбы и гнева давали неповторимое сочетание и я теперь пребывал в раздумьях: обидеться или проявить вежливость.

— Почему? — решил все же пока соблюдать правила приличия и деловой этики, вот шеф обрадуется.

— Но вы же ветеран!!! — с приличной долей негодования попробовали меня усовестить. Наивный.

— Не ветеран, а ветеринар. — спокойно и наставительно поправил неуча.

— Тогда тем более!!! — еще более яростно попробовали призвать меня к выполнению своих обязанностей и принять ответственность за него. Похоже, надежда об ошибке растаяла как дым и приятный вкус чая. Вот гад! Испортил мой любимый ритуал обязательного обеденного чаепития! Даже шеф посягала на такое лишь в исключительных случаях, признавая за мной право на такую неопасную слабость!

— Во-первых, таким термином неотесанные