Во-первых, язык почти не болел, хотя и ощущался во рту чужеродно. Во-вторых, никто над Надюшкой не возвышался и не рычал, злобно выкатывая глаза. В-третьих, было светло, а значит можно было осмотреться и попытаться проанализировать сложившуюся ситуацию.
Этим Надежда и занялась. Для начала она посмотрела вверх на потемневший от времени обшитый деревом потолок. Ничего интересного на нем не было, только паутина по углам. Хотя мощные резные балки перекрытий определенно заслуживали внимания. Внутренний Надюшкин дизайнер, который в атмосфере окружавших ужасов съежился и, даже кажется, спрятался в пятки, сейчас встрепенулся, расправил радужные крылышки и нарисовал чудесную картинку. Этот самый потолок, только отчищенный, колорированный гораздо более светлым тоном и возможно даже брашированный. (Брашированием называют метод искусственного старения древесины, подразумевающий использование специализированных инструментов и методик. В основе техники браширования лежит механическая обработка древесины при помощи специальных металлических щеток.) А балки пусть останутся темными. ' Да, получится классно,' - решила девушка и посмотрела направо.
Ничего особо интересного там не наблюдалось. Разве что обшарпанный шкаф, сильно смахивающий на поставленный на попа гроб. Надя похожие только в каталогах романской мебели встречала и всегда думала, что поставить такую жуть у себя в доме может или гот, или фанат графа Дракулы, или законченный идиот.
Разглядывать это мебельное убожество Надюшке быстро надоело, и она повернула голову влево. Там обнаружился упомянутый идиот, вернее Армитидж, который представился Магнусом Доу. Несмотря на все потрясения, имя этого садиста не забылось. И слава Богу, что сейчас он крепко спал, вольготно развалившись на полкровати. Надя боязливо отодвинулась и продолжила жадно рассматривать мужчину. Он был таким красивым расслабленным, таким притягательным. Вот только Надюшка слишком хорошо помнила, как холодны его глаза, не уступающие голубизной стылому январскому небу. Как страшен тихий голос.
' Нет, я не думаю об этом. Не рассматриваю своего палача. Не гляжу на его руки с такими породистыми узкими кистями и пальцами пианиста… Я…' - Надюшку затрясло, она сморгнула слезы. ' Я рассматриваю комнату. И не думаю ни о чем плохом. Может это просто кошмар. Может мне перед клубом кирпич на голову свалился, и я сейчас в реанимации отдыхаю. Как проснусь, а вокруг родные,' - Надя представила свое многочисленное семейство и тихонечко хлюпнула носом, потом вытерла мокрые щеки и продолжила таки осмотр.
Правда глядеть было особо не на что. Обстановка оказалась довольно скудной: уже упомянутый шкаф, напоминающий о бренности всего сущего да пара окованных железом сундуков. Что еще? Подслеповатое оконце, небрежно занавешенное какой-то тряпкой, домотканые половички на полу, нуждающиеся в побелке каменные стены - вот и все пожалуй, а потому, всякий раз обмирая от страха, Надя косилась влево, больно уж привлекательный сукин сын лежал рядом, просто спящий демон какой-то.
О том чтобы сбежать от него девушка и не думала. Был ли это тот самый пресловутый стокгольмский синдром, или для его появления прошло слишком мало времени, она не знала. Но несмотря на давешние рассуждения о реанимации, в Надюшке зрела уверенность, что без спящего красавца, сладко посапывающего рядом, она пропадет. Потому что это ДРУГОЙ МИР.
Коротко и емко. И главное, не вызывает сомнений. Можно конечно обманывать себя, требуя все новых и новых доказательств. А у кого требовать? У этого, мама не горюй, Магнуса Доу? Пнуть его нежненько под ребра и спросить, да? А он как придушит! Или того хуже… ' Нет уж, я себе не враг,' - содрогнулась от открывшихся перспектив Надя. ' Буду реалисткой. Это другой мир. А я попаданка. Блин,' - едва удержалась от нервного смешка она, хотя если бы не сладко спящий под боком садюга кнутобоец, пожалуй не удержалась бы и от полноценной истерики.
' Какой полезный гад, лучше всякого успокоительного действует,' - мысленно съязвила девушка, пряча за шутками свой страх и подышала глубоко, стараясь успокоиться. ' Ладно, я буду надеяться на лучшее и готовиться к худшему. Может все еще наладится,' - решила Надюшка и снова покосилась влево. Нет, ну правда, не на шкаф же ей было любоваться.
Голубоглазый транквилизатор с замашками заправского доминанта по-прежнему дрых, поэтому Надя осмелилась потихонечку слезть с кровати, чтобы глянуть в окошко. Может там за стеклом родная Москва, и нет никакого чужого мира. И пусть идут лесом все физики-теоретики вместе с фантастами и прочими фанатами теории о множественности миров.
В три шага преодолев расстояние до окна, Надюшка решительно отодвинула штору и выглянула на улицу. ' Не Москва, не Подмосковье и даже не Россия,' - увидев мощеный камнем двор, а за ним лишенные листвы сады, осенние поля, огороды и убегающую вдаль дорогу.
' Европа… Западная,' - вспомнив застенки, в которых ей пришлось побывать, передернулась девушка и переступила с ноги на ногу. Удивительно, но пол был теплым. ' То есть это все-таки мистификация?' - поразилась она. Получается, что кто-то похитил ее, пытал, потом напугал черепами и засунул в каморку, обстановка которой стилизована под средневековье. Только с теплым полом прокололся. А зачем? Этот кто-то сумасшедший? Кому могла понадобиться ничем не примечательная студентка? Или может быть это съемки шоу? Для каких-нибудь извращенцев… '
Я должна как следует осмотреться тут,' - решила Надя.
Бросив опасливый взгляд на кровать и убедившись, что садюга еще не проснулся, она двинулась на выход.
- Далеко собралась? - насмешливый мужской голос прозвучал как раз в тот момент, когда ее пальцы коснулись дверной ручки.
Подпрыгнув от неожиданности, Надюшка тоненько по-сусличьи пискнула и кинулась наутек. Комнаты, комнаты, переходы, коридоры, лестницы мелькали перед глазами, не оставляя по себе никакой памяти. Логово гадского Армитиджа оказалось на диво просторным. А Надя все бежала, не чуя ног под собой, не видя ничего вокруг. Очередной переход подло привел ее в тупик. Дальше деваться было некуда, оставалась только слушать тяжелые шаги Магнуса, чтоб ему ни дня ни покрышки, Доу и ждать неминуемой расплаты.
- Набегалась? - поинтересовался тот, подойдя вплотную. - Чего тебя в погреб понесло?
Мужчина оказался таким высоким, что Надя едва доставала ему до плеча. В его голосе не
