Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
– А ты чего один живешь? – спросил после брудершафта Сергей.
Виктор пожал плечами.
– Так получилось, – ответил он. – Не везет мне с женщинами. Все какие-то потусторонние попадаются. Тихие, незаметные. Поживут и исчезают… Надоело. Вот пингвина взял, и как-то сразу легче стало. Но он почему-то грустный все время… Может, было бы лучше взять собаку… Они все-таки эмоциональнее, лаем встречают, облизывают, хвостом машут…
– Чего! – махнул рукой Сергей. – Собак надо два раза в день на улицу выводить, запах от них на всю квартиру… Пингвин лучше. Ты-то сам чем занимаешся?
– Писатель, – ответил Виктор.
– Детский?
– Почему детский? – удивился хозяин. – Нет. Я для газеты пишу.
– А-а… – кивнул Сергей. – Я газеты не люблю. От них всегда настроение портится.
– Я тоже не люблю, – сказал Виктор. – А кстати, откуда у тебя такая фамилия? Фишбейн…
Сергей тяжело вздохнул.
– Понимаешь, – сказал он. – Скучно было очень, а у меня тетка в паспортном столе работала. Вот как-то и решил стать евреем и уехать к чертовой матери. Евреем стал, просто написал заявление о потере паспорта – так тетка научила – а она потом мне новый с новой фамилией выписала. А потом посмотрел, как эмигранты за границей живут. Не позавидуешь. Вот и решил остаться, а чтобы при оружии быть – в участковые пошел. В принципе работа безопасная, бытовые скандалы и всякие глупые жалобы разбираю.
Конечно, не то, о чем мечтал.
– А о чем ты мечтал?
Неожиданно дверь на кухню открылась и в проеме показался совершенно мокрый пингвин Миша. С него продолжала стекать вода. Постояв в проеме, он прошел мимо стола к своей миске, потом вопросительно посмотрел на хозяина.
Миска была пустой.
Виктор полез в морозильник, отломал от смерзшегося пласта камбал три рыбины, порезал их на кусочки и положил в миску.
Миша опустил на мерзлую рыбу свою голову и так застыл.
– Глянь! – с интересом сказал Сергей. – Размораживает, как пить дать размораживает!..
Виктор, вернувшись на свое место, тоже посмотрел на пингвина.
– Ну ладно, – отвлекся Сергей, взял в руку рюмку. – Все мы достойны лучшей рыбы, но едим ту, что есть… За дружбу!
Чокнулись и выпили. И легко стало Виктору. Всякое прошлое недовольство собой и другими забылось, и «крестики» свои забылись. Словно и не работал он нигде, а просто жил и придумывал роман, который когда-нибудь запишет. Он смотрел на Сергея и ему хотелось улыбаться.
Дружба? Это то, чего у него, должно быть, никогда не было. Также, как и костюма-тройки и настоящей страсти. Жизнь была бледна и болезненна, она не приносила с собой радости. Даже пингвин Миша, и тот был какой-то грустный, словно и он познал лишь бледность жизни, без красок и эмоций, без радостных всплесков души, без восторга.
– Слушай, – предложил вдруг Сергей. – Давай еще по одной и пойдем прогуляемся. Втроем!
На улице было тихо и поздно. Все дети уже спали. Уличные фонари не горели и первый снег освещался лишь случайными огнями, случайными горящими окнами.
Виктор, Сергей и Миша неспешно шли от дома к пустырю, на котором стояли три голубятни. Хрустел снег под ногами. Морозный воздух колол щеки.
– О, гляди! – сделав несколько быстрых шагов вперед, проговорил Сергей, остановившись у лежавшего под голубятней на снегу человека в синем потертом пальто. – Твой сосед! Поликарпов. Квартира тринадцать. Надо оттащить его в ближайшее парадное и прислонить к батарее, а то примерзнет!
Вместе они взялись за воротник синего пальто и потащили пьяного Поликарпова по снегу к ближайшей пятиэтажке. За ними неуклюжей походкой шел пингвин Миша.
Когда Виктор и Сергей вышли из парадного, они увидели Мишу, стоящего нос к носу с большой дворнягой. Они словно принюхивались друг к другу.
Увидев вышедших из парадного людей, собака убежала прочь.
16
Утром Виктора разбудил телефонный звонок.
– Алло! – хриплым спросонок голосом сказал он в трубку.
– Виктор Алексеевич! – прозвучал знакомый голос. – Поздравляю с зачином! Я вас не разбудил?
– Все равно уже пора вставать! – проговорил Виктор, узнав голос главного. – А что произошло?
– Первая публикация! Кстати, как самочувствие?
– Уже лучше, – сказал Виктор.
– Тогда приезжайте в редакцию! Обсудим ваши успехи.
Умывшись, Виктор позавтракал, выпил чаю. Проведал своего питомца – тот еще стоя спал в любимом закутке за темнозеленым диваном.
Вернувшись на кухню, Виктор положил в мишину миску мороженую рыбину трески. Оделся и вышел.
На улице лежал свежевыпавший снег. Сизое небо висело низко, почти над крышами пятиэтажек. Было спокойно и не очень холодно.
Перед тем, как сесть в автобус, Виктор купил свежий номер «Столичных вестей». Развернул уже в автобусе, удобно усевшись на мягкое сиденье.
Пробежав глазами заголовки, он наконец наткнулся на поставленный в высоту прямоугольник текста, обведенный жирной черной рамкой. «Не стало писателя и депутата Александра Якорницкого. Опустело кожаное кресло в третьем ряду парламентского зала. Это место вскоре займет другой человек, но в сердцах многих, знавших Александра Якорницкого, поселится ощущение пустоты, ощущение глубокой потери…»
– Ну вот, – подумал Виктор, – первая публикация…
Но ему не было особенно радостно, хотя откуда-то из глубины проклевывалось давно забытое чувство – чувство самоудовлетворения. Он дочитал текст до конца – все слова были на своих местах, никаких следов редакторских ножниц.
Глаза остановились на подписи, на этом почти фразеологическом псевдониме, способном скрыть за своими двумя словами любое количество людей – Группа Товарищей. Забавно, что именно так – оба слова с заглавной буквы – написал Виктор в оригинале. И даже это редактор не изменил.
Действительно, к нему отнеслись как к уважаемому писателю, а не как к журналисту.
Опустив газету на колени, Виктор посмотрел в окно, на проезжающий на встречу автобусу город.
– Смотри, птичка! – показала пальцем вверх сидевшая впереди мамаша своему ребенку. Виктор машинально проследил за направлением ее пальца и увидел метавшегося под потолком автобуса воробья.
17
Редактор встретил Виктора так радушно, будто год не видел. Кофе, коньяк и сто долларов в длинном элегантном конверте – настоящая аттрибутика праздника.
– Ну вот, – сказал Игорь Львович, поднимая рюмку с коньяком. – Начало положено. Будем надеяться, что остальные «крестики» тоже не залежатся.
– А как он умер? – спросил Виктор.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
