был сделан на Пермском вагоностроительном заводе, а доведён до ума уже в Москве и Петербурге. А вот металл для строительства поставлялся как раз с фабрик Пестова прямиком из колоний.
— А что в досье на пассажиров указано? — поинтересовался я.
— В сопроводительных документах указаны имена, предпочтения в еде и всё. Даже странно как-то. Обычно всё более развёрнуто. Уровень магии обязательно стоит, а тут просто прочерк. Нам их четыре дня обслуживать. Попробуй тут угадай, что гостям потребуется и чего от них ожидать.
— Странно другое, — рассуждал вслух я. — Зачем их заселять в одно купе, когда весь вагон свободен? Три купе, и только одно занято до конца рейса. Я смотрел.
— Точно, единственные пассажиры, — подтвердил Иван, полистав служебные бумаги, — очень всё это странно.
— Подозреваю, они очень важны для одного из потенциальных наследников империи. Возможно, даже знакомы. Ещё и сопровождение у обоих по шесть человек.
— Важны… — задумчиво говорит Иван, но не успевает продолжить мысль.
Мы вместе оборачиваемся на единственное занятое купе.
Оттуда слышатся возгласы и брань. Затем до нас доносится звук глухих ударов и звон разбившегося стекла.
Я перевожу взгляд на Ивана, чтобы убедиться, что он понимает, что нам сейчас предстоит.
Раздаётся ещё один возглас, и вылетевший из купе адмирал шмякается на задницу уже в коридоре.
Не теряя больше ни мгновения, я хватаю трубку телефона внутренней связи. Вызываю охрану. Расчётное время прибытия — две минуты.
Оружия нет. Проводникам люксовых вагонов запрещено его носить. В сейфе лежит пара телескопических дубинок с наконечниками, пропитанными транквилизатором. Я оглядываюсь на напарника. Тот исчез в дверях нашего служебного купе. Значит, догадался и через мгновение уже будет тут с оружием.
Тем временем в коридоре адмирал вскакивает с пола, растягивает губы в зверской усмешке и залетает в своё купе обратно.
Опять возгласы, удары. Из купе лицом вниз вываливается тело богатейшего человека империи. Ещё мгновение, и его затаскивают назад.
Я просто охреневаю, когда в последнюю секунду замечаю на лице шмякнутого об пол Пестова такую же зверскую усмешку, какую до этого наблюдал у Жимина.
Напарник выбегает из купе с двумя дубинками и протягивает мне одну.
— Ну что там? — возбуждённо спрашивает он.
— Непонятно! Охрана скоро будет. Пошли, глянем.
— Но… как же инструкция? Мы должны дождаться охрану.
— Пошли, — командую я. — Я с этой стороны, а ты оббеги вагон и зайди с другой. Не высовывайся, чтобы тебя не заметили раньше времени. Я постараюсь отвлечь и выманить их в коридор, а ты вгони им снотворного.
— Хорошо, — кивает он и уносится прочь.
Не дожидаясь, пока напарник оббежит вагон, быстрым шагом направляюсь к злополучному купе. Возгласов из него больше не слышно, лишь глухой стук по стенам или мебели.
С опаской я заглядываю внутрь.
Там учинили полный разгром. Дорогущий и очень крепкий стол из массива дуба развалился надвое. Видно, кто-то из борющихся швырнул на него соперника.
Венецианское зеркало в полный рост расползлось трещинами. На нём красуется отметина от чьей-то головы, и застрял клочок волос. Всё забрызгано кровью. Даже на шикарном персидском ковре посреди обломков стульев и посуды виднеются бурые пятна.
Чуть в стороне двое сильных, крепких мужчин в порванной окровавленной одежде борются, пытаясь придушить друг друга. Всё с теми же безумными улыбками на лицах.
Да они приколисты, судя по всему.
Я спокойно постучался в открытую настежь дверь.
— Могу вам чем-то помочь? — довольно громко, немного с ехидством интересуюсь я.
Мужчина в штатском с трудом поворачивает красное лицо, скосив взгляд на меня. Отпускает одну из рук от шеи своего оппонента и показывает пальцем в мою сторону.
Соперник не реагирует, тогда князь Пестов бьёт адмирала ладонью. Раздаётся громкая пощёчина, и князь снова указывает на меня.
Адмирал так же, как и его попутчик, чуть поворачивает голову и замечает вошедшего так не вовремя меня.
Пассажиры отпускают шеи друг друга, синхронно садятся, кашляют.
Я стою как вкопанный в дверях.
Нельзя сказать, что я был обескуражен, ведь у себя в мире и не такое видел. Но это там, а здесь немного всё по-другому. Можно сказать, более консервативно. Поведение этих двоих рвало, как бумагу, все шаблоны в голове реципиента. Если бы сейчас тут был прошлый хозяин моего нынешнего тела, он точно прифигел бы.
Пестов и Жимин смотрят на меня с яростной злобой, сейчас точно сожрут.
Переглядываются и нехотя встают.
— А тебя, мальчик, кто просил мешать, когда старшие общаются? — злобно цедит князь.
— Пойдём его проучим, — кивает Пестову адмирал.
Оба драчуна с безумным взглядом идут на меня. Двигаются спокойно, без лишних движений, что характеризует опытных воинов. Через порванную одежду виднеются крепкие тела с подтёками крови.
Оглядываюсь. Ванька всё ещё возится у второго входа в вагон.
Дебил. Оббежал бы уже через соседний вагон.
Ох, поспешил я!
Перехватываю дубинку поудобнее, принимаю боевую стойку. Я готов.
Ну и кого из них вырубать?
Заряд транквилизатора в телескопической дубинке у меня только один. Разозлённых аристократов — двое.
Чёрт, ну и выбор!
Глава 3
Двумя неделями ранее. Российская империя. Железнодорожная станция города Царицинъ на стыке рек Волги и Дона.
Юноша двадцати трёх лет, работающий проводником, провожает покидающих поезд пассажиров. Молодой человек притягивает заинтересованные взгляды проходящих по перрону девушек. Симпатичный высокий парень, красуясь, расправляет плечи, заставляя фирменный китель императорского экспресса натянуться на накаченной груди. Хорошенькая разносчица газет, краснея, опускает глаза. Юноша добивает случайную жертву своей неотразимости, откидывая с лица вьющуюся прядку волос и поправляя закрученные на концах залихватские усы.
Из вагона на высокую платформу выходит семейство Рыбаковых: граф, графиня и дочки семнадцати и восемнадцати лет. За ними волочится обвешанный чемоданами сменщик Иван.
Усатый молодой человек у вагона неожиданно громко свистит, подзывая носильщика.
Одна из молодых графинь пугается, и, оступившись, начинает падать, но её подхватывают сильные руки проводника. Короткий взгляд глаза в глаза, и девушка краснеет, а молодой человек снова самодовольно подкручивает левый ус.
— Извините, я Вас напугал, — молодой человек почтительно подаёт девушке руку, помогая подняться на ноги.
Юная графиня в смущении опускает взгляд.
— Дарья, будь, пожалуйста, аккуратней, — раздражённо произносит мама.
— Спасибо, Антоша, — шепчет девушка, поправляя на себе одежду.
— Рад служить! — браво рапортует проводник.
Граф и старшая графиня неодобрительно поджимают губы, и семейство удаляется.
Мощный порыв ветра, характерный для
