меня за рукав, — Еще одну минутку, просто загляните в комнату — вы поймете, что не одиноки.
Так, кажется, начинается. Вот я идиот! Может, он — опасный маньяк, сейчас тюкнет меня по башке, изнасилует и расчленит на мелкие кусочки. Что там у него в комнате — гниющие трупы, человеческие консервы или мамочка людоедка?
Однако вид у него был такой благожелательный, такой внушающий доверие, как у какого-нибудь профессора истории, что ноги сами понесли меня за ним, в соседнюю комнату.
Хозяин открыл дверь, и то, что я увидел, подтвердило мои опасения. Тело похолодело от пяток до макушки. На кровати лежала девушка и двое парней. От страха мне показалось, что они мертвы, и я чуть не заорал. Но когда разум ко мне вернулся, обуздав разыгравшуюся фантазию, я понял, что ребятки просто мирно спят. По крайней мере, выглядели они совершенно умиротворенно. Да, кстати, все они были в одежде, если вы подумали… ну мало ли, что можно подумать…
— Это Анна, Антон и Кирилл — спокойно произнес мужчина, — они тоже сенсоры. Уже несколько лет корректируют реальность. Сейчас они в другом измерении, так сказать.
Мне вдруг все стало понятно. Да это же наркопритон! Эта троица и этот дед — наркоманы обдолбанные! Мысль стремительно заработала в новом направлении. Когда я шел с работы, кто-то из этой шушеры вколол мне наркоту. Вот, чем все объясняется. Потеря сознания, другие миры, да еще и обобрали меня как липку.
Я кинулся в прихожую, схватил куртку, и уже открывая дверь, крикнул:
— Наркоманы чертовы! Полицию на вас натравлю!
Глава 4. «Где эта улица, где этот дом…»
Жизнь начала налаживаться. Я снова ходил на работу в своем любимом, возрожденном в химчистке, костюме. Удивительно, начальник вызвал меня к себе. Нет, удивительно не то, что он меня вызвал, а то, что обещал премию в этом месяце, «за вредность», как он выразился. За чью именно вредность, мою или его, уточнять я не стал. Сами понимаете, чревато.
Жена стала относиться ко мне как-то бережнее и внимательнее. Не забывала гладить рубашки, звонила в конце рабочего дня и спрашивала, что приготовить на ужин и даже не ворчала по поводу покупки нового телефона.
Так что, тот инцидент с оврагом и его последствия медленно, но верно стирались из моей памяти. Правда, пешие прогулки по парку я заменил поездками на автобусе. И еще не поленился позвонить в наркоконтроль по номеру, который все время крутят по телеку: «Знаешь точку сбыта — позвони…».
Не прошло и двух недель, когда я получил письмо. Наша секретарша Леночка, положила его мне на стол вместе с другой корреспонденцией. Я был по уши занят выбором пылеуловителя для точильно-шлифовальных станков и открыл конверт только перед обедом.
В нем лежало несколько фотографий. Парк, через который я так любил ходить, овраг, дорога в гору. Неприятное предчувствие зашевелилось где-то внутри потревоженной коброй. Вдруг голова закружилась, пейзажи на фотографиях расплылись.
Знаете, так бывает, когда смотришь на 3D картинки — сначала видишь только какие-то точки, фигурки, но вот они выстраиваются в четкое изображение. Так и в моем случае. На фотографиях я увидел огромные небоскребы, исчезающие в облаках, бирюзовое водохранилище в паутине мостов. Тот самый город!
Еще одна фотография — детская площадка под стеклянным сводом, веселые личики ребятишек.
Следующая фотография — испуг исказил лица детей, мать в немом крике тянется к своему малышу на лошадке-карусели. Конечно, фотографии не передают звуки, но я явно услышал этот крик и визг детей.
Еще одна фотография — небоскребы, превратившиеся в водопад кусков бетона, стекла и арматуры.
В ужасе я отбросил фотографии. Они с легким шелестом упали на пол. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Несколько минут я не мог пошевелиться. Потом все же взял себя в руки. Бормоча вслух: «мне померещилось, показалось» я поднял фотографии и ни жив ни мертв посмотрел на них снова. Парк, овраг, дорога в гору. Уф-ф!
На обратной стороне плотной фотобумаги чернели три буквы «ОПО».
Я вспомнил о них только, когда трясся на заднем сидении маршрутки, разглядывая вывески магазинов.
«ОПО» — «Общество с повышенной ответственностью»!
Так назвал свою банду тот чокнутый дядька из дома на холме. Это прозрение заставило меня подскочить и пихнуть коленкой высушенную рабочим днем женщину, которая сидела напротив.
— Простите, муравей укусил, — соврал я первое, что пришло на ум.
Получалось, что эти наркоманы или секта, узнали, где я работаю. Конечно, Ржев — город небольшой, но и не такой маленький, чтобы все друг друга знали.
Дома все эти мысли не выходили у меня из головы. Возможно «ОПО» — простое совпадение, а я напридумывал всякой ерунды. Но кому понадобилось присылать мне фотки с далеко не самыми живописными пейзажами?
Чтобы отвлечься от этой чертовщины, я решил прибегнуть к давно проверенному способу.
— Оксан, я за пивом, тебе взять? — крикнул я, надевая ботинки.
— Угу, — с некоторой задержкой донеслось из кухни. Я бросил взгляд на часы. А, понятно, смотрит «Пусть говорят». Она обожала эту передачу, смотрела как завороженная, вникая в очередную перебранку между тещей и зятем, озверевшими соседями, виновниками и пострадавшими. Иногда мне казалось, что ее мозг сейчас перетечет за экран. Во время особо накаленных сцен, Оксана даже начинала бормотать вслух: «Давай, давай, выбеси эту дуру!», «Ну же страви их, страви…», «Хорошо сцепились, вот это да!»
Что ж, у каждого свой способ расслабляться. И я был даже рад, что она не увяжется за мной, и не будет нудеть, что опять слишком много беру. Последнее время, она вообще за мной хвостом ходила, как будто все еще подозревала наличие любовницы.
Магазин во дворе оказался уже закрыт. Пришлось пройти квартал до другого магазина. Я взял две бутылки себе, одну жене и еще одну на всякий случай. Позвякивая стеклянной тарой вышел на улицу.
Одна из проблем нашего города — плохое освещение, вернее его полное отсутствие в некоторых местах. Вечером я всегда стараюсь ходить там, где есть фонари. Собственно, исходя из этого, я и выбирал маршрут до магазина. Но сейчас освещенный путь оказался перерезан стаей подростков. Я недолго поколебался и решил, что дорога в темноте безопасней встречи с непредсказуемыми малолетками.
Этот район я знаю, как свои пять пальцев — прожил здесь лет восемь, с тех пор как женился. Поэтому свернул в ближайший переулок и, стараясь не угодить в лужу или яму, пошел дворами. Уже через несколько метров я горько пожалел о том,
