выгораживал своего друга или даже самого себя, если к дому Туманова они ходили всей компанией. Родион не поленился, поговорил с жильцами соседнего с Ленькиным дома, нет, компания особо не шумела, выпивали во дворе, за столом, все время слышны были голоса, пока не подъехали родители чьей-то девушки, не забрали ее домой. Тогда шум и прекратился — в районе двух часов ночи.
Дом Туманова стоял за станицей, в трех-четырех километрах от околицы — в чистом поле, в окружении высоких, но еще молодых тополей.
Высокий цоколь, два этажа, мансарда, вокруг дома кирпичный забор сплошной стеной, массивные ворота — только тараном вышибать. Настоящая «кулацкая» усадьба, мой дом — моя крепость.
Хорошо укатанный, щедро посыпанный крупным щебнем проселок тянулся к самому дому и закольцовывался вокруг него. За дорогой перед воротами сидел худой костлявый мужчина с черным от загара лицом. Глядя на него, у Родиона возникло желание достать из кармана платок и подать ему: вдруг он сейчас чахоточно закашляет кровью.
Родион вышел из машины, мужчина поднялся, направился к нему.
— Здравствуйте, вы новый участковый?
Родион кивнул, представился, мужчина устало повел рукой в сторону реки, к ней через пойменный подлесок вела широкая тропинка, по которой запросто мог проехать квадроцикл.
— Там Берта лежит, мимо не пройдете, — грустно усмехнулся костлявый.
— И тело там, и голова?
— Да нет, голову искали, не нашли.
— Где искали?
— Да везде.
— А на реке?
— И на реку ходили. Там в кущерях пристань, там смотрели, нет головы.
Родион кивнул, взяв на заметку пристань, и отправился в путь.
Ему понадобилось шесть с половиной минут, чтобы выйти к месту преступления. Дом Туманова остался далеко позади, до реки совсем чуть-чуть. Собака лежала поперек тропинки, вытянув окоченевшие ноги. Родион не пытался изображать из себя Пинкертона, лупу с собой не носил, но и без увеличительного стекла определил, как собаке отрубили голову. Пес уже лежал на земле, когда его ударили шашкой или подобным ей оружием. Со всей силы ударили, голову отрубили одним махом. На траве в районе удара снизу и сверху читались следы, оставленные от резкого соприкосновения с режущей частью клинка. И трава там перерублена, и даже земля взрыта ударом сверху. Собаку могли обездвижить той же шашкой, встретить рубящим или колющим ударом, оглушить, уложить на землю, а затем уже отсечь голову.
Родион отступил от собаки, осмотрел место, где примерно произошло ее столкновение с человеком, и заметил разбрызганные по траве довольно-таки крупные капли биологической жидкости, а также осколки костного и волосяного покрова. Уж очень сильно ударили по голове шашкой, череп буквально размозжили… А может быть, в собаку стреляли?
Родион не поленился, расширил зону поисков и в конце концов нашел пистолетную гильзу, которая плотно зарылась в траву под кустом. Он сначала задел ее пальцем, а затем уже заметил. Осторожно поднял, осмотрел донце. Знакомая маркировка — «44МАОИЦМ». Мощный калибр — 11 миллиметров. «Дезерт Игл» на таких «дровишках» работает. Очень серьезное оружие, такое запросто могло снести собаке голову без всякой шашки.
Глава 4
Квадроцикл не заставил себя долго ждать. На этот раз у Майи на ветру развевались и волосы, и подол сарафана. Солнцезащитные очки на лбу, бретели купальника вокруг шеи, шлепки на босу ногу. И ехала она, как будто не замечая Родиона. Пришлось помахать ей рукой, впереди труп собаки, вдруг наедет.
Майя улыбнулась, остановилась.
— Ты что, помидоры решил здесь выращивать? — весело спросила она.
И собираясь поставить ногу на землю, подала Родиону руку. Он просто вынужден был помочь ей сойти с мотоцикла, вернее, создать видимость, будто помогает.
— Почему ты так решила?
— Я же видела, как ты под кустом ползал.
— А почему именно помидоры?
— Так ты же вместо нашего Томат Помидорыча!.. Или ты редиску выращивать будешь?
— Выращивать я ничего не буду. Но урожай уже собирать начал. — Родион хлопнул себя по карману, в котором лежала завернутая в платок гильза.
Одиннадцать миллиметров для «Дезерт Игла» не самый мощный калибр, существовала версия двенадцать и семь, выстрел из такого пистолета мог оглушить человека, а вспышка от него ослепить. Но и стрельба с оружия одиннадцатимиллиметрового калибра — далеко не бесшумная. Дом Туманова находился далеко, однако не настолько, чтобы не слышать, как громыхнул у реки выстрел. Если, конечно, стреляли без глушителя.
— Какой урожай?
— Впечатлений и наблюдений. А еще мне нужны хорошие ответы на хорошие вопросы. — Родион вдруг понял, что разговорился.
Заметила его болтливость и Майя.
— Ты со мной заигрываешь? — спросила она, глядя на него с хитрой усмешкой.
— В надежде на хорошие ответы, — кивнул он. — Расскажи, как вы потеряли собаку?
— Замуж меня выдавали, — не сводя с участкового глаз, сказала Майя.
Эта новость должна была расстроить Родиона, во всяком случае, Майя ждала от него именно такой реакции.
— Свадьба?
— Помолвка. Ну что-то типа того, — усмехнулась девушка.
— А собаку зачем отпустили?
— Лаяла она очень.
— На кого?
— Ну не на жениха же!
— Значит, собака на кого-то лаяла, вы спустили ее с цепи…
— Отец спустил. Думал, что это Славка у дома ошивается.
Родион мрачно усмехнулся, вспомнив, как Туманов бросался сегодня на Славку. Жесткий мужик и жестокий, такой мог и собаками человека затравить, и шашкой его зарубить.
— Спустили собаку, она побежала к реке… А выстрела вы не слышали?
— Выстрела?!
— Выстрел должен был прозвучать через двадцать-тридцать секунд, как собаку спустили с цепи.
— Так не было выстрела, Берту шашкой зарубили.
Родион еще раз склонился над трупом собаки, перевернул тело, осмотрел правый бок. Может, пулей зацепило, но нет, бок был целым. И срез шеи с запекшейся на ней кровью еще раз осмотрел. Возможно, прострелив голову насквозь, пуля ушла в шею, но следов огнестрельного ранения не наблюдалось. Зато грудь собаки, шерсть вся в крови.
Родион распрямился и, не отрывая глаз от собаки, пожал плечами. Вряд ли Туманов, отпустив Берту, сразу же ушел в дом, должен же он был хотя бы немного подождать. И Майя могла находиться с ним. Но выстрела никто не слышал. Видимо, стреляли действительно с помощью глушителя, который гасит не только звук, но и пламя.
Попасть в голову бегущей собаке мог только профессионал. Однако даже спецы не стреляют один раз, для верности на спусковой крючок жмут как минимум дважды. Возможно, было и два, и три выстрела, но Родион смог найти только одну гильзу. Или плохо искал, или остальные гильзы нашли до него.
Не зря же стрелок отрубил собаке голову, вернее, то, что от нее осталось. Необычный
