что последнее слово будет за Романовыми? Как бы они какое-нибудь «вето» для себя не урвали.
— Конечно. В свете грядущих прибылей, я думаю правом «вето» для тебя или твоего опекуна мы можем поступится. Да, и если говорить откровенно, это будет даже лучше. С Корнеевыми мы давно работаем. Да и Пришвины нам не чужие люди, но всегда хорошо иметь решающий голос, что решит любые споры. Большие деньги всё-таки иногда меняют людей.
— Понимаю, — кивнул начинающий некромант.
— Если ты согласен, то мы составим официальный запрос и отправим Романовым как предложение по организации добычи и переработки.
— Отправляйте, — кивнул Гарри и спросил: — Но вы говорили, что у вас была другая просьба? Если не секрет, то какая?
Магомед взглянул на сына.
— Знаешь, Гарри… — вздохнул он. — Мы понимаем, что провинциальный род Мусаевых неровня роду Мрак. Да, невесты у нас — загляденье. И дар есть у одной. Аси у нас, конечно, до университета не дотянет, но колледж с даром земли закончить должна.
— Вы мне жену хотели предложить?
— Гарри, я не настолько наивен, чтобы ты взял мою дочь в жены. Слишком большие ставки, чтобы нашему роду в эти игры играть. Я хотел просить тебя о ребенке для нашего рода.
Гарри вздохнул и взглянул на друга, который с трудом удерживал каменное выражение лица. Парень не заметил его недовольства, но был уверен, что такой подход ему не нравится.
— Знаете, Магомед… Тут все сложно, — вздохнул начинающий некромант.
— Знаю, что сложно. Потому и решил, что лучше об этом месторождении попрошу. Бодаться с княжескими родами — это не добычу налаживать. Тут и голову оставить на каком-нибудь приёме можно.
— Нет, дело не в родах, — вздохнул Гарри. — Тут дело в…
Парень умолк на несколько секунд, решая, стоит ли об этом говорить, но затем всё-таки решился:
— В библиотеке моего рода… Вернее в послании будущему наследнику, есть предупреждение по поводу детей, — признался Гарри. — Каждый одаренный ребенок от меня будет отбирать часть моего дара. Чем сильнее он получится, тем больше убавится от моего дара.
Магомед сначала удивленно вскинул брови, а затем усмехнулся.
— А я все думал… думал и гадал, почему некроманты по истории чуть ли не государства просили за ребенка… Все на их вздорный характер косились, а кто-то про проклятья и дурную кровь указывали. А тут… вот как…
— Да, я не знаю насколько эта информация верна и проверяли ли процентное соотношение, но… Я бы попросил вас держать эту информацию при себе.
— Понимаю, — кивнул Магомед. — Пока никто не знает — есть возможность ловить рыбу в мутной воде.
— По поводу вашей одаренной дочери, то можно её к нам в школу. Будет с нами медитировать… Может, до университета доберется?
— Не все так просто, — покачал головой глава Мусаевых. — Нам и так много высказали по поводу вашей дружбы. Княжеские рода грызутся, чтобы рядом своё чадо пристроить, а вы постоянно вместе.
— Понял, — вздохнул Гарри.
— Да, и на счет Наумовых, — произнес глава Мусаевых и взглянул на сына. — Тебя это тоже касается.
— А что с Наумовыми?
— У них проблемы с одаренными. В семье только глава с водой и дочка со светом. Они когти рвут и мечут, чтобы к себе в род одаренного получить. Как бы худого не вышло.
— Кхэм, — кашлянул Гарри и встрепенулся от звонка на телефоне.
— Эм-м-м… простите, — произнёс парнишка и, взглянув на экран, усмехнулся.
— Кто? — лаконично поинтересовался Боря.
— Вспомнишь, как говорится… — пробормотал Гарри. — Наумова.
— Она согласилась участвовать?
— Раз звонит — значит, согласилась, — пожал плечами Гарри и поднял трубку. — Алло?
— Беленький? Я согласна, но при одном условии! — раздался голос в трубке. — Помнишь мой подарок?
— Для начала Мрак-Беленький, — хмыкнул начинающий некромант. — И да, помню.
— Я хочу ответный, соответствующий подарок! И теперь ты не отвертишься! Согласен?
Гарри расплылся в коварной улыбке и взглянул на друга.
— Хорошо, договорились.
Положив трубку, он взглянул на Борю.
— Что она хочет? — спросил друг.
— Помнишь, как она мне свои трусики белые подарила? — спросил Гарри.
Магомед от удивления кашлянул и покосился на сына.
— Помню. Вроде светлая, а та ещё извращенка, — улыбнулся Борис.
— Так вот сейчас она решила, что я за её участие в нашем первом артефакте должен сделать ответный подарок. Соответствующий.
— Она хочет с тобой переспать, — выразительно взглянул на Гарри друг.
— Я знаю, — кивнул начинающий некромант и растянул улыбку ещё шире. — Но она сказала соответствующий подарок!
Глава 3
Во-первых, присадки.
Да, кто бы там что ни говорил, но артефакторика начинается не с рун и запечатывающих заклинаний, а с материаловедения.
Да, согласен, это не присадки в металл или в топливо, но от этого суть не меняется.
«Сарацинский мед» мы с диким трудом нашли и сумели выторговать для себя целых десять грамм. Эта присадка делала стекло более восприимчивым к силе огня и увеличивала температуру его плавления. Что нам давало возможность насытить стекло силой огня до его перехода из состояния «тягучая карамель» в состояние «жидкая сопля, которую хрен удержишь».
Дальше в эту карамель мы замешивали «Австрийскую пыль» — мелкий голубого оттенка порошок, который позволял сделать, по моему личному мнению, полную химическую чушь — распределить газ в твердом теле так, чтобы не создавать пузырьков и каверн, при этом сохранить химическую связь в твёрдом веществе.
Не спрашивайте.
Я, как человек изучавший химию в медицинском университете, искренне считаю, что сам факт подобной добавки — полная ахинея, чушь и бред. Учебник по магической химии элементов, к моему удивлению, так не считает, и у него по этому поводу свои доказательства, теории и выводы с формулами.
Ну, и напоследок — «Драконьи слезы».
Пузырек объёмом три миллилитра, за который мы с Борей отдали триста восемьдесят рублей!
Этой штуки не оказалось у местных артефакторов, и нам пришлось заказывать ее через Васильева в Москве.
Что в этих слезах было такого?
Всего-ничего. Они запирали силу внутри материала и не давали ей смешиваться.
Во-вторых, руки.
Кривые руки начинающих артефакторов.
Помимо сложного приготовления самого материала, нам надо было сделать бокал. А это, на секундочку, не вазу надуть. Тут минимум два элемента. Сама чаша и ножка.
Да, мы тренировались, да, мы готовились, но бокала «для мартини» у нас не вышло. Вышло… что-то отдаленно похожее. Бородач с довольной мордой нас консультировал, но прикасаться к нашей поделке отказался.
Итог — мы два дня мучались, пока у нас не вышло что-то путевое.
А вот когда мы взялись за нашу первую попытку с наполненным силой материалом…
Помните, как-то Боря
