В следующее мгновение он отключил свои эмоции, вновь превратившись в холодного, рассудительного хайдена. Раз уж его угораздило попасть в капкан, значит, нужно найти способ выбраться. Безвыходных положений не бывает: если как следует пораскинуть мозгами, всегда можно найти решение. Если контейнер слишком тяжел для того, чтобы сдвинуть его руками, значит, нужно приложить рычаг. Оуэн как-то сказал: «Дайте мне достаточно большой рычаг, и я покорю любую чертову проблему!» Мун огляделся по сторонам в поисках подходящего рычага, но в пределах досягаемости ничего не увидел, а сдвинуться он не мог даже на дюйм. Ноги его уже онемели, ему казалось, что он слышит, как трещат кости под чудовищным прессом. Но должен же быть какой-то выход...
Донесшийся снаружи звук заставил его повернуть голову. Он увидел сестру Марион. Она лезла внутрь тем же путем, который проделал он. Монахиня задержалась, чтобы высвободить подол своей рясы, зацепившийся за острый край лаза, Мун предостерегающе воскликнул:
— Не приближайся, сестра! Поворачивай и уходи. Ты ничего не можешь сделать. Человеку нельзя здесь находиться!
— Я слышала, как ты вскрикнул, — спокойно отозвалась Марион, продолжая продвигаться вперед, — и сразу сообразила, что тебя угораздило вляпаться в дерьмо.
— Я в ловушке, сестра. Этот чертов привод оказался гораздо тяжелее, чем можно было себе представить. Даже мне, хайдену, причем усиленному Лабиринтом, не сдвинуть его с места.
Сестра Марион остановилась и задумалась.
— Может быть, мне следует послать гонца к Охотнику за Смертью? — спросила она.
— Боюсь, столько времени мне не продержаться, — признался Мун.
— Мало того что эта штуковина чертовски тяжела, но ее энергетический фон гораздо опаснее, чем мы думали.
— В таком случае тебе в самом деле нужна моя помощь, — проворчала сестра Марион, подойдя поближе.
В отсеке было тесновато, Марион сняла и аккуратно отложила в сторону свою высокую шляпу. Потом она принялась внимательно изучать придавивший Муна контейнер, стараясь при этом ни к чему не прикасаться.
Через некоторое время монахиня хмыкнула:
— Да, здорово ты вляпался. Наверное, нам придется соорудить что-нибудь вроде лебедки.
— Боюсь, для любого подъемного устройства, которое вам под силу смастерить на месте, эта чертова штуковина будет слишком тяжелой. Похоже, у привода иная пространственная природа. Возможно, большая его часть пребывает в других измерениях. Прошу тебя, покинь этот корабль, пока не поздно. Здесь действуют силы, которые убьют тебя.
— Я не могу бросить тебя в таком положении, — невозмутимо возразила сестра Марион. — Кроме того, у меня возникла идея. Я захватила с собой некоторое количество взрывчатки, так, на всякий случай. Думаю, если подсунуть несколько зарядов под контейнер и взорвать их, он с тебя свалится. Не знаю, правда, что при этом останется от твоих ног. Но, насколько мне известно, побывавшие в Лабиринте исцеляются быстрее нормальных людей. Ну что, хочешь попробовать?
Мун хладнокровно обдумал предложение и нашел его приемлемым. В том, что он переживет взрыв, у него не было никаких сомнений. Кроме того, других идей не предвиделось. Он лишь надеялся, что Оуэн оценит, каких усилий стоило раздобыть для него этот проклятущий привод.
— Валяй, — сказал он наконец. — Но позаботься о том, чтобы твоя взрывчатка не бабахнула раньше, чем ты успеешь удалиться на безопасное расстояние.
— Яйца курицу не учат! — отрезала сестра Марион и извлекла из своих бездонных карманов несколько зарядов.
Совместными усилиями они прикрепили взрывчатку ко дну контейнера, установив на таймерах пятиминутный интервал. И тут сестра Марион вдруг замотала головой, словно пытаясь отогнать какое-то наваждение, не позволявшее ей сосредоточиться. Наконец она успокоилась и оперлась одной рукой о контейнер, прижав другую ко лбу.
— Свет! — пробормотала она. — У меня в голове вспышки. Свет... и звуки.
— На тебя воздействует аура привода, — сказала Мун. — Дай мне последний заряд и уноси отсюда ноги. Быстро. Пока еще можешь.
Сестра Марион сердито покачала головой и усилием воли снова сосредоточилась.
— Не суетись, почти все прошло. Осталась пара огоньков... О, черт! Таймеры! Что-то случилось с таймерами!
Что именно произошло, Мун сообразил мигом, но успел только вскинуть руки, чтобы прикрыть лицо. Аура привода вывела таймеры из строя, и взрыватели сработали раньше. Одновременный взрыв всех зарядов сбросил привод с ног Муна и отшвырнул хайдена к стене. Он почувствовал, как рвутся его сухожилия и ломаются кости. Что же до сестры Марион, то взрывная волна подхватила ее, как тряпичную куклу. Она вылетела из корабля, не успев даже пикнуть. Между тем привод, ударившись о стену, медленно покатился назад, к Myну. Его ноги полностью утратили чувствительность и не повиновались ему, но хайден сумел отползти с пути катившегося контейнера на руках. Волочившиеся за ним раздробленные ноги оставляли на металлическом полу кровавый след, но Мун упорно продолжал тащить наполовину парализованное тело к выходу. Внутренние сенсоры бомбардировали мозг сообщениями о повреждениях органов, но поскольку ни одно из них не было смертельным, хайден проигнорировал боль, сосредоточившись исключительно на том, чтобы выбраться наружу и выяснить, что с сестрой Марион.
Снаружи, неподалеку от корабля, прокаженные собрались вокруг какого-то кровавого месива. Подтянувшись к пробоине в наружном корпусе, Мун вывалился на поляну. Он попросил подскочивших к нему прокаженных отнести его к сестре Марион. Как ни странно, она еще оставалась жива, но Мун с первого же взгляда понял, что конец не за горами. Руки и ноги монахини были переломаны во многих местах, грудная клетка смята, каждый вдох давался ей с огромным трудом. Она подняла глаза, чтобы взглянуть на него. Впервые с момента их знакомства она показалась ему маленькой и хрупкой женщиной.
— Прости, сестра, — промолвил Мун. — Мне так жаль!
— Да не вини ты себя, сын мой! Я ведь все равно была обречена, и уж лучше такой конец, чем тот, который меня поджидал.
— Лежи спокойно. Я пошлю кого-нибудь за помощью.
— Не дури, Тобиас. Прежде чем твоя помощь поспеет, я сто раз успею окочуриться. Интересно, какова она, смерть?
— Это отдых. Состояние вечного покоя.
— Вот ведь хрень! — выругалась сестра Марион. — На дух этого не переношу!
Ее дыхание остановилось. Ни агонии, ни конвульсий, ни драматизма. Ее отважная душа отбыла на встречу с Создателем, вероятно, для того, чтобы задать ему несколько нелицеприятных вопросов. Мун с удивлением поймал себя на том, что плачет: по лицу его, смешиваясь с дождем, текли слезы. Поняв наконец, для чего существуют слезы, он проклял это знание. Он протянул руку и закрыл сестре Марион невидящие глаза.
Из ветвей и стеблей растений, исторгнутых землей, прокаженные соорудили для Муна носилки. Он чувствовал, что его организм уже начал самоисцеляться, однако понятия не имел, надолго ли затянется этот процесс и насколько полным будет выздоровление. Впрочем, мысли его были заняты не собственным здоровьем, а поисками способа транспортировки привода. Каковой в конце концов был найден. Он снова связался с Красным Мозгом, который привел в действие неодолимую силу джунглей. Следуя указаниям Муна, подвижные ветви и лианы медленно, дюйм за дюймом, извлекли контейнер, которому взрыв не причинил ни малейшего вреда, из корпуса разбитого корабля, завернули его в плотный кокон и покатили его к Миссии, передавая от одной группы растений другой. Прокаженные, меняясь, несли носилки с Муном. Они оставили тело сестры Марион там, где она нашла вечный покой.
