– Да, такого, Майя! Вчера я ничего тебе не сказала, оставляя тебя посреди ночи с незнакомым парнем. Я только надеялась на твое благоразумие, но, видимо, зря!
– Ты что, мне теперь вместо мамы? – я рассмеялась, но тут же ощутила дыру в груди, из которой повеяло могильным холодом. – Прости.
– За что? – тон Марго оставался таким же стальным.
– Не знаю, – я облизала пересохшие губы, в животе громко заурчало.
– Майя, что случилось? Ты где, вообще, сейчас? – она немного смягчилась, я слышала беспокойство в ее голосе.
– Еду домой в такси, минут через двадцать буду на месте, – спокойно ответила я.
– Хочешь, сегодня встретимся?
– Да, хорошо. Только помогу папе по дому. Спишемся позже? – предложила я.
– Конечно, – в голос Марго прокралась незримая улыбка, которая снова померкла со следующим вопросом. – Он тебя не обидел?
– Нет, что ты, – волной накатили воспоминания прошедшей ночи, такой невинной и волшебной. – Я тебе расскажу при встрече, окей?
– Договорились, – согласилась Марго и гневно добавила, – блудница.
Я улыбнулась, но не стала опровергать ее ложную догадку. Я нисколько не сожалела о прошлой ночи – просто не о чем было сожалеть, все было идеально. И… я не печалилась о том, что оставила Тони одного, а сама сбежала. Сказки иногда должны оставаться сказками, реальный мир для них бывает невыносимо суров.
Как ни странно, с папой все прошло гладко, допроса с пристрастием не последовало – Марго умела убеждать. Я выпила таблетку обезболивающего и помогла папе с уборкой квартиры. После приготовила овощное рагу, пока папа возился с рухнувшей полкой в моем шкафу.
– Мэй, может тебе уже выкинуть все барахло? – зайдя на кухню, папа потряс моими университетскими конспектами, веса которых и не выдержала мебельная полка.
– А вдруг пригодятся? – я вытерла мокрые руки о кухонное полотенце.
– В кого ты такая бережливая? – нахмурился он. Я расхохоталась, мы оба знали, что он сам хранит в гараже кучу ненужного хлама, с которым никак не расстанется.
– Ну да, ну да, – смеясь, я протиснулась мимо него и пошла в свою комнату, чтобы оценить проделанную работу. Стопка исписанных тетрадей стояла на полу, инструменты уже были сложены в аккуратно сколоченный деревянный ящик. Полочка встала на свое место, папа был замечательным мастером. Я крикнула на кухню. – Пап, все супер, спасибо!
«Пожалуй, надо бы разобрать бумаги. Многое мне, действительно, никогда не пригодится», – подумала я, быстро листая тетради. Я закончила учебу год назад, но выбросить драгоценные конспекты означало поставить точку на прошлом. Беззаботном, чудесном, радостном. Я всегда любила учиться, полностью погружаясь в новые знания, как в котел со спасительным эликсиром. Пора было двигаться дальше. Оставив все, как было, я написала Марго: «Давай через полчаса в «Зазеркалье»? «Ок», – сразу пришел ответ. Было около семи, воскресенье, значит, свободные столики в нашем любимом кафе должны были найтись. Я немного подкрасила глаза, надела голубые прямые джинсы и свободную белую футболку. Белый цвет напомнил о Тони, я подмигнула своему отражению в зеркале и пошла обуваться.
– Только не очень долго, завтра понедельник! – буркнул папа с кухни.
– Хорошо, – я сунула ноги в свои любимые кроссовки и выпорхнула в теплый летний вечер.
«Неужели сегодняшний день начинался так необычно? Кажется, словно это было во сне», – думала я, забираясь в старенький Шевроле. Я старалась не зацикливаться на воспоминаниях прошлой ночи и утра, но они без разрешения пробирались в самые дальние уголки сознания, не желая покидать меня. Что ж, оставалось только покорно наблюдать за своим состоянием и глупо улыбаться.
Марго уже сидела на нашем обычном месте, листая меню. «Она же и так знает его наизусть!» – изумилась я. На ней была длинная красная юбка и алая блузка – настоящая Кармен, не хватало только розы в каштановых волосах. Увидев меня, она шумно захлопнула меню и махнула рукой.
– Привет, отлично выглядишь, – я наклонилась обнять ее.
– Спасибо, ты тоже, – она всегда так говорила, хотя чаще всего я была одета максимально просто, как и сейчас: джинсы и футболка. – Я уже заказала нам чай. Облепих…
– Облепиховый с корицей и медом, – вместе проговорили мы и рассмеялись. Мы набрели на это кафе прошлой зимой, когда самым востребованным напитком были горячие чаи и глинтвейны. Так и закрепилось: «Зазеркалье» – значит облепиховый чай. – А поесть не заказала? Я такая голодная.
– Нет, я сегодня что-то не могу есть, – она скривила губы и высунула язык, изображая тошнотворную гримасу.
– Понимаю, – я подмигнула подруге, поскольку мое похмелье тоже не до конца прошло. – Тогда закажу себе что-нибудь.
Я не стала заглядывать в меню; подозвав официанта, я попросила принести мне легкий салат с овощами и креветками – мне нравился его приятный ненавязчивый вкус с сочной чуть кисловатой заправкой. К удивлению Марго, я заказала шоколадный фондан. Обычно я не выказывала интереса к десертам.
– Ты что, больше не худеешь? – с поддельным ужасом произнесла она, заставив официанта плотно сжать губы, чтобы скрыть усмешку. Я заметила, как он быстро оглядел меня из-под опущенных ресниц. Даже несмотря на мою объемную футболку, я все равно казалась слишком худой, тонкие руки, узкое лицо. Так что ее комментарий всеми был расценен правильно и без обид – типичный сарказм.
Когда официант отошел от нашего стола, Марго пристально посмотрела на меня, желая немедленно начать расспрос. Я в общих чертах рассказала ей о нашей прогулке с Тони и ее завершении на крыше дома. Марго заинтересованно слушала, почти ничего не говоря.
– И ты просто ушла? – она округлила глаза. Это была ее первая полноценная фраза с начала моего рассказа.
– Да, – я пожала плечами и невинно подняла брови.
– Хм, – она откинулась на высокую спинку зеленого бархатного кресла. Не знаю, что именно она рисовала в своих фантазиях целый день, но, кажется, мне удалось ее удивить. Она снова задумчиво протянула. – Хм-м.
– Что «хм»? Больше ничего не собираешься сказать? Помнишь, ты же хотела меня убить днем.
– Кажется, он не такой плохой, этот Тони, – она постучала длинным ногтем по зеркальной поверхности стола. – Так почему ты ушла?
– В смысле? – теперь пришла моя очередь округлять глаза.
– Я тебя не понимаю, Мэй, – она приблизилась и стала говорить тише. – Ты западаешь на всяких мудаков, которые через неделю исчезают без следа, а когда появился парень, который даже не попытался тебя трахнуть в первый день знакомства – ты делаешь ноги.
– Ты же сама все прекрасно знаешь, – я обиженно взглянула на нее. Не она ли утешала меня весь последний месяц после расставания с Пашей. И мы встречались не неделю, как она опрометчиво выразилась, все-таки пять месяцев – не сиюминутное увлечение.
