жаль». Макс вообще не такой, как все.
— Рак. Мне было пятнадцать, и родители долгое время скрывали от меня болезнь мамы, за что я до сих пор виню отца. Если бы я знала, что нам отведён такой маленький срок, я бы проводила с мамой гораздо больше времени, а не трепала ей нервы своими школьными проказами.
— А как вы оказались в Майами?
— Выстрелила в своего бывшего, — пожимаю плечами с таким невозмутимым видом, будто я только и делаю, что стреляю на завтрак, обед и ужин.
Он переводит на меня наигранно ошарашенный взгляд:
— Да ты страшный человек! — я бы обиделась, если бы не смешинки в уголках его глаз, выдающие его истинное отношение к этой истории.
— О, я его ещё пожалела! Когда я узнала, что Джейсон изменяет мне, стащила у папы табельное оружие и пошла к этому подлецу в надежде отстрелить его проклятые бубенцы. Пока поднималась на лифте в его квартиру, состояние аффекта меня слегка отпустило, и я решила просто его напугать. Он открыл дверь, я выстрелила в бедро в области паха и пошла домой. Осознание того, что я натворила, пришло чуть позже, когда к нам нагрянула полиция и арестовала меня. С сыном сенатора шутки плохи, знаешь ли.
— Ты выстрелила в сына сенатора? — с осуждением качает головой.
— То есть в сына сенатора нельзя, а в сына библиотекаря уже можно? — отворачиваюсь к окну, не желая продолжать беседу. — Все равно я ни о чем не жалею, он заслужил. Единственное, кого мне жаль, так это отца, который бросил все ради меня. — Кроу не удостаивает меня ответом, и снова надевает маску, не выражающую никаких эмоций. Человек-загадка, ни дать ни взять.
Весь оставшийся путь проводим в тишине, если не считать музыки, доносившейся из динамиков. Пытаюсь сохранять равнодушие, но получается с трудом, потому что рука Макса, лежащая на руле, все время притягивает мой взгляд. Ещё будучи подростком, в одном модном женском журнале прочитала, что по манере вождения можно сделать вывод о том, каков человек в постели. Есть что-то завораживающее в том, как он удерживает руль одной ладонью, виртуозно вращая им на поворотах. Фантазирую, что ещё он может вытворять своими красивыми руками, и тут же вспыхиваю, ужасаясь своей реакции, тем более что ни о какой взаимности с его стороны и речи нет. Со мной он по большей части холоден и неприступен, а я просто соскучилась по мужскому вниманию. Надо будет выбраться с девчонками куда-нибудь развлечься. Клуб Джиллиан временно закрыли, пока идёт предварительное следствие, и она теперь только и делает, что капает мне на нервы своими причитаниями. Ей тоже не мешало бы отвлечься.
Макс тормозит возле студенческого кампуса, и я кидаю на него вопросительный взгляд. Он наклоняется ко мне, опершись на подлокотник между нашими сиденьями так, что наши лица оказываются в считанных сантиметрах друг от друга. У меня сбивается дыхание, потому что на секунду кажется, что он сейчас меня поцелует, но вместо этого он заговорщицким тоном шепчет, словно нас кто-то может услышать:
— Лили, ты рвалась в бой, и я решил, что ты отлично справишься с этой миссией.
Он назвал меня Лили.
— С какой ещё миссией? — таращусь в окно на кучку студентов, оживлённо о чем-то беседующих и то и дело взрывающихся хохотом.
— Ты снова станешь студенткой.
ГЛАВА 5 ДЕВОЧКИН ДЕНЬ
Я ещё не поняла, радоваться ли новости, озвученной Максом. Он рассказал мне в общих чертах о том, что известно полиции на данный момент: все жертвы — студентки Университета Майами, и по всем признакам они подверглись ритуальным убийствам. О подробностях он мне обещал поведать в понедельник, когда я приму решение.
Бойся своих желаний, как говорится. Мечтала же поучаствовать в деле Демона? Получите — распишитесь.
После круга почёта по необъятной территории кампуса с несколькими учебными корпусами и общежитием, которое больше походило на студенческий городок, он довёз меня до дома, сказав, чтобы за выходные я как следует всё обдумала. Наша «спецоперация» будет секретной, а значит, я должна буду придумать легенду, в которую поверят все. Ну или почти все, потому что о моей работе под прикрытием будут знать несколько человек: Макс, мой отец, ректор университета, который с радостью пошёл на сотрудничество с нами, и… барабанная дробь: Кейт!
— Ты никак не тянешь на свои двадцать три. Ты миниатюрная, красивая, общительная, быстро найдёшь контакт с местной элитой, а значит, сможешь раздобыть ценную информацию, — при виде моих зардевшихся щёк он прочистил горло и добавил: — Кейт так считает.
Кейт значит. Мысленно бью себя по голове, желая провалиться сквозь землю от своей наивности и глупости. Комплименты и те делает девушка, с ума сойти!
Ближе к вечеру мне надоедает ходить из угла в угол, заламывая пальцы от нервов, и когда смарт-часы оповещают о том, что я превысила установленный минимум шагов, решаю отнестись к этому заданию, как к приключению. Не зря же кто-то мудрый однажды сказал: «Если не можешь изменить ситуацию, измени к ней отношение». Ситуацию я изменить могла бы, отказавшись от этой авантюры, да вот хочу ли? Конечно нет! Несмотря на обещание подумать, я уже в машине Макса знала, каким будет мой ответ «да». Просто есть одно большое, а точнее размером с Гранд-Каньон «но»: я абсолютно не умею врать. А именно этим мне придётся заняться уже в ближайшие часы. Джилл должна вот-вот вернуться из SPA-центра, а Мел обещала приехать, как только Крис, её муж, вернётся с работы, чтобы заступить на свою смену «почётного караула». Вопреки своей брутальной внешности плейбоя он отличный семьянин и с радостью отпускает свою молодую жену проветриться в «девочкины дни», вот как сегодня.
— А вот и я! — поворачиваюсь на радостный вопль Джилл, которая ногой закрывает за собой дверь, потому что обеими руками прижимает к себе … щенка. Подхожу ближе, заворожённая его испуганными глазами-бусинами, и осторожно потрепав за ушком, наблюдаю смену его настроения: он начинает рьяно облизывать мои пальцы и так неистово вилять хвостиком, что он превращается в пропеллер. Улыбаюсь в умилении.
— Где ты его взяла? — поднимаю взгляд на подругу, не прекращая тискать это милое создание.
Джилл перекладывает его в мои руки и, на ходу скидывая туфли, направляется к холодильнику:
— Не поверишь! — делает паузу, пока достаёт бутылку с молоком и наливает в тарелку. — В мусорном баке!
Мои брови шокированно взлетают вверх, потому что мусорный бак и Джилл — это как лёд и пламя, как пиво и
