прикусывает внутреннюю сторону щеки.
— Нет, Элейн этого не говорила. Просто… Как долго ты здесь пробудешь?
Я качаю головой.
— Спроси что-нибудь, блядь, полегче. Гэв уже в пути.
Они продолжают пялиться на меня, поэтому я делаю глубокий вдох.
— Хорошо, я подожду в коридоре. — Я качаю головой. — Чертовски нелепо.
Выхожу из учительской и натыкаюсь прямо на Адрианну.
Однако на этот раз она одна.
— Мы постоянно сталкиваемся друг с другом, но сейчас я этого не планировал, — бормочу, крепко удерживая её за бедра, прежде чем она успевает отодвинуться.
— Тренер, уберите от меня свои руки.
Я скрежещу зубами, мой член пульсирует в трусах, когда я смотрю вниз на красавицу, стоящую передо мной.
— В чем твоя проблема, детка?
Она рычит, как злющая тигрица.
— Я же просила не называть меня так.
— И я сказал, что буду называть тебя так, как, черт возьми, захочу.
Адрианна упирается мне в грудь, пытаясь отстраниться.
— Это становится просто жутким.
— А я думаю, в глубине души тебе нравится такое внимание.
Она толкает сильнее, освобождаясь от меня.
— Я думаю, что в глубине души хочу перерезать Ваше гребаное горло.
Я смеюсь.
— Это немного грубо, тебе не кажется?
— Вы не знаете, кто моя семья? Мы чертовски безумные, так что прекратите со мной возиться, или я натравлю на Вас своих брата и отца.
— Ох, я весь дрожу, — отвечаю ей с сарказмом.
У Адрианны не хватит смелости донести на меня отцу, потому что она слишком его боится. По крайней мере, это то, что я выяснил из своего исследования о ней и ее семье.
Однако в отношениях Адрианны и ее семьи есть что-то неладное, и я еще не закончил копать. Если мне удастся найти на нее компромат, я смогу использовать его против нее.
— Вы должны. Не подходите ко мне больше.
Она разворачивается и несется по коридору, соблазнительно покачивая бедрами.
Часть меня хочет просто выследить ее, как животное, и заявить о своих правах прямо сейчас.
Адрианна Васкез пробуждает во мне гребаного пещерного человека, но я должен вести себя разумно.
— Привет, извини, — говорит Гэв, подходя сзади.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Не переживай. Просто странно, что ты опоздал.
Он кивает, тяжело сглатывая.
— Верно. Извини.
По выражению его глаз я могу сказать, что он не в лучшем состоянии. Он не был таким в начале учебного года пять недель назад.
Мы с Оаком обсуждали это. И оба считаем, что ему нужно вернуться к психотерапевту, так как его наказания стали жестче с тех пор, как мы вернулись.
— Оак встретит нас там? — спрашивает он.
Я киваю.
— Да, кто за рулем?
— К черту руль. Я заказал для нас Uber.
— Хороший выбор. — Я хлопаю его по спине.
Он хмурит брови, пока мы идем к выходу из СА.
— Почему ты стоял возле учительской?
Я закатываю глаза.
— У Софии и Элейн был частный разговор. Они практически выгнали меня.
Гэв смеется.
— Я бы не потерпел такого дерьма от этих двоих.
— Да, но ты — не я. И они не посмели бы попытаться выгнать тебя. Все слишком тебя боятся.
Он хрустит костяшками пальцев.
— Хорошо.
В такси по дороге к месту мы оба ведем себя относительно тихо, но как только добираемся туда, я вижу, что Гэв немного расслабляется. Ему всегда нравились наши ужины здесь, как будто они отвлекают его от мучительной болезни, хотя бы ненадолго.
Гэв — садист до мозга костей. Я не знаю, что именно происходило с ним в детстве, но Оак считает, что это было очень мрачно и тревожно. Никто не может заставить его рассказать о своей жизни в России. Он просто говорит, что не помнит.
Оак уже сидит за столом в закусочной, где мы еженедельно ужинаем, с пивом в руке.
— Вы двое опоздали, — говорит он, когда мы подходим, устремив на меня пристальный взгляд.
— Не смотри на меня. — Я киваю на Гэва. — Мне пришлось позвонить Гаврилу, чтобы узнать, где он.
Мы садимся на свои обычные места, и официантка Дженни подходит, хлопая на меня ресницами.
— Привет, Арчер, — говорит она, накручивая волосы на палец.
Я много флиртовал с ней и даже был близок к тому, чтобы пригласить ее на свидание, пока Оак и Гэв не запретили мне приближаться к ней. Им не нужна причина, чтобы не ходить сюда, потому что здесь готовят лучшие ребрышки и бургеры в городе.
— Привет, — отвечаю, когда она кладет на стол три меню.
— Я вернусь, чтобы принять ваши заказы, через минуту. — Она разворачивается и уходит, оглядываясь на меня через плечо.
Я качаю головой.
— Она не намерена отступать, верно?
Оак вздыхает.
— Это твоя вина, что постоянно с ней флиртовал.
Гэв кивает.
— Да, это всегда было плохой идеей.
Я сглатываю и смотрю в меню, хотя уже знаю, что буду есть ребрышки. Они восхитительны.
— Как прошла твоя неделя? — Спрашивает Оак.
Я провожу рукой по затылку.
— Нормально.
Было бы лучше, если бы Адрианна не отвергла мои ухаживания.
Гэв прочищает горло.
— Итак, кто в этом году?
Я смотрю на него, потому что, честно говоря, удивлен, что они не спросили меня раньше.
— Пока никто, — вру, понимая, что слишком неловко признаваться в том, что Адрианна не падает к моим ногам, как другие девушки.
Если она продолжит отвергать меня, я просто знаю, что они будут глумиться надо мной до бесконечности.
Оак прищуривается.
— Мы здесь уже пять недель. К этому времени ты всегда уже кого-то присматриваешь себе.
К сожалению, друзья слишком хорошо меня знают.
— И я видел, как ты прижимался к Адрианне Васкез, когда встретил тебя раньше. Не отрицай этого. — добавляет Гэв.
Черт.
Я думал, что он не видел нас вместе.
— К твоему приходу она уже ушла.
Он ухмыляется.
— Но она была?
— Васкез? — Спрашивает Оак, качая головой. — Она не похожа на тот тип девушек, которые западают на тебя.
Я сжимаю челюсть.
— В данный момент она не проявляет особого рвения. В каком смысле она не похожа?
Гэв усмехается.
— У нее действительно есть мозги.
— Эй. — Я бью его кулаком в плечо. — Я не связываюсь с идиотками.
Он выгибает бровь.
— Тебе нравятся глупые блондинки, а Адрианна, по сути, их полная противоположность.
— Чушь собачья. Мне нравится красивые и спортивные девушки, а Адрианна — и то, и другое.
Оак смеется.
— Но она упрямая до невозможности. Так что, если она сейчас сопротивляется, не надейся, что что-то изменится.
Я сужаю глаза.
— Может, она и упрямая, но я тоже. Я не сдамся.
— Как скажешь, давай не
