вас. Каждый из аристократов, не имеющий никакого отношения к обороне стен, с этого момента будет должен предоставить в распоряжение государства боевой отряд, который будет использоваться исключительно для противостояния тварям. Размер отрядов будет определен для каждого индивидуально, исходя из возможностей вашего рода.
Ясно. Раз уж возможности моего рода ограничены исключительно мной, то получается, что мне придется лично топать на стену. Может император за то, что я спас его дочь, разрешит мне как-то отмазаться от этой обязанности?
— А как будет происходить организация свободных отрядов? — пока я отвлекся, кто-то уже успел задать вопрос. — Они будут у нас в подчинении, хоть и принадлежат другому роду, или же могут самостоятельно выполнять поставленные задачи?
— Это каждый будет решать индивидуально для себя, — пожал Забельский плечами. — Может выделите им персональный участок стены, может просто смешаете со своими людьми. Мне не важно, как вы добьетесь результата, но главное — чтобы он был. Поэтому, в каждом форпосте будет находиться наблюдатель, и в случае некачественной организации прибывших в ваше распоряжение людей, к этому вопросу подключится моя гвардия. И поверьте, для вашего же удобства до такого лучше не доводить.
Естественно, что такое качественная, а что такое некачественная работа, никто объяснять не будет — как понял, так и понял. Это уже потом, если вдруг что, то к тебе придет гонец от императора и настучит по голове. Впрочем, это меня уже совершенно не касается. Своим форпостом я, к счастью, не обременен.
— На подготовку вам выделяется месяц, — поставил всех император перед фактом. — За это время одной части необходимо подготовить отряды, другой — продумать условия расположения и организации людей. Письма каждому роду, которым необходимо подготовить боевую группу, будут разосланы в течение этой недели.
Император снова сделал паузу и обвел толпу выжидательным взглядом. На этот раз руки никто не поднимал.
— Тогда на этом объявления заканчиваются, — подытожил Забельский. — Осталось провести небольшую открытую часть в зале приёмов, после чего я покину мероприятие, а вы можете продолжать наслаждаться вечером.
Закончив выступление, император скрылся за теми же дверьми, откуда он и появился, а все остальные аристократы направились куда-то в строну выхода из зала. Пока еще до конца не понимая, что происходит, я проследовал за основной толпой. К счастью, идти пришлось не далеко, и уже через пару поворотов мы оказались в новом помещении.
Первое, что сразу бросилось в глаза — его убранство. Не сказать, что прошлый зал был бедным, но этому он уступал на несколько порядков. Шикарные статуи, множество роскошных бархатных кресел и впечатляющий золотой трон на постаменте, к которому вела красная ковровая дорожка. А самое главное — в этом помещении были репортеры. Несколько десятков человек стояли по углам и наставляли черные объективы на трон со всех возможных ракурсов.
Понятно, надо же как-то и челядь развлекать. Нащелкают красивых кадров, грамотно порежут, и вот аристократы уже заняты спасением мира, пока что простые работяги просиживают штаны на заводе. Конечно, сегодня действительно было серьезное собрание, однако уверен, что далеко не всегда так происходит. А вот подчеркнуть свою важность и превосходство нужно как раз всегда.
Все довольно быстро расселись по местам, и я тоже выбрал себе креслице подальше от всевидящих камер. Почти на сто процентов уверен, что сейчас будут награждать самых отличившихся, так что посветить личиком на публику мне всё-таки придется. Но это не значит, что стоит привлекать к себе лишнее внимание.
Ждать пришлось недолго, и император появился, даже не дав мне заскучать. Все присутствующие тут же встали и наградили его Величество аплодисментами, будто бы мы не виделись всего десять минут назад.
Как я и ожидал, началась процедура награждения. Оказалось, что в стране происходило довольно много событий, так что ордена и медали выдавали и за открытие заводов, и за создание плетений, и за особо удачные рейды в пустоши. Только вот до учащихся академий всё так и не доходили.
Прошел почти целый час, и я уже было начал думать, что нас позвали только показать, как устроено общество взрослых дядей, и даже какой-нибудь грамоты не дадут. Но, наконец, парочку из столичной академии вызвали под взгляды толпы.
Император сказал несколько общих слов про мужество, похвалил подрастающее поколение, после чего распорядитель действительно вынес им по грамоте и отправил назад в зал. Жаль. Я думал хоть что-то вещественное дадут, а не ограничатся жалкой бумажкой-отпиской.
Почти все ордена имели за красивым названием вещественный эквивалент, а за некоторые награды можно было даже получить пару-тройку тысяч золотых. Конечно, на такое я даже близко не рассчитывал, но грамота была больше похоже на снисходительное похлопыванию плечу, чем на действительное признание заслуг. Хотя если быть совсем откровенным, то мне, конечно, было всё равно.
Как только парочка уселась назад на свои места, распорядитель начал объявлять и наши фамилии. Позин, Березовская, Романов и… Моя фамилия не прозвучала.
Император произнес схожую речь, после чего распорядитель снова вынес по грамоте. Ладно, может быть для школьников это действительно выдающееся награда, и я был через чур резок в своих прошлых суждениях.
Как только знакомая троица села, наконец, назвали и мою фамилию. Я спокойно поднялся и, сохраняя беспристрастное лицо, вышел на красную дорожку и подошел ближе к трону. Забельский снова начал длинную тираду высокопарных слов, большую часть которой я пропустил мимо ушей.
Да и реакция зала на слово «Медорфенов» довольно сильно отвлекала. Про мое существование все уже успели забыть, а кто-то может уже даже думал, что я отправился вслед за остальными членами семьи. И такое неожиданное появление однозначно удивило чуть ли не каждого второго присутствующего аристократа.
Да и я сам, если честно, не до конца понимал, какие эмоции стоит показывать на публику. С одной стороны, меня награждает сам император, но в то же время именно этот человек, пусть и не лично, убил семью Арсению. Максимально странная ситуация, главным героем которой почему-то являюсь я.
— Он в одиночку спас мою дочь, в то время как её телохранители были связаны боем с группой пустых, — всё продолжал нахваливать меня император. — Достойнейший учен…
Ну тут Забельский, конечно, серьезно перегнул палку. Сейчас я был уже окончательно убежден, что даже если бы я не оказался в нужном месте и в нужное время, то всё с этой белобрысой стервой было бы в порядке. Либо бы артефакты помогли, либо бы сам папаша постарался. Но в любом случае, зачем-то же императору понадобилось настолько приукрашать все мои деяния?
— Этот его поступок, а также весь вклад
