где и я.
— Ха, рассмешила. Ты думаешь, что одна учишься в этом универе? Так-то сегодня я не к тебе приехал, как бы ты этого не хотела.
— Ну и славненько! Не хватало ещё такого счастья!
— Не ёрничай много, а то влюблюсь в тебя, — он подмигивает мне. — Вот тогда точно привалит тебе счастье!
— Тоже мне напугал! Влюбляйся на здоровье! Извини, только взаимностью не смогу тебе ответить! Я уже говорила, что ты не в моем вкусе? — уточняю я.
— Смотри, доиграешься ведь, — хищно улыбается он.
— Уже боюсь! И вообще мне нужно идти. А то что-то душновато здесь стало!
— А вот и та, кого я ждал, — он подбородком показывает направо.
По лестнице спускается Майя. Надо же, а я и не знала, что она учится в нашем универе. Видимо на пятом курсе, хотя по виду ей лет все тридцать.
Я развернулась и потопала в сторону остановки.
— Будь аккуратнее, принцесса! — Крикнул мне вслед Давид.
Вот точно, бабник треклятый! Принцесса, принцесса… Интересно, свою Майю он тоже так называет?
Приближаясь к остановке, вижу, как Анюта и Ника тихо ржут над произошедшим. Как только я подхожу ближе к ним, они начинают хохотать во весь голос.
— Это судьба, Агата, — говорит сквозь смех Анюта.
— Вы так мило смотритесь вместе, — добавляет Ника.
— Девчонки, вы издеваетесь? Знаете же, как он меня бесит! — Заявляю я. — Что-то его слишком много стало. И почему он всегда появляется именно в самый неподходящий момент? Глаза б мои его не видели!
— Я же говорю, судьба, — Анюта стоит на своём.
Хорошо, что подъехала наша маршрутка и мы поехали по домам.
Наконец-то настали долгожданные выходные. Проснулась я сегодня только в обед. Не успела заварить кофе, как тут же раздался телефонный звонок.
— Але, подруга, — Аня явно чему-то радуется. — Что делаешь?
— Собираюсь пить кофе.
— Замечательно. Давай допивай и иди выбирать наряд для сегодняшнего вечера.
— Что у нас на сегодня? — вздыхаю я. — Сегодня очередь Ники тебя сопровождать.
— Нет, дорогая. Сегодня ты вне очереди. Есть один человек, который хочет видеть именно тебя.
Неужели, опять Давид? Во мне закралось сомнение. Да ну, не может быть.
— Да, и кто же интересно этот таинственный человек?
— Никакой тайны. Это двоюродный брат Алекса. Он приехал к нему в гости и по этому поводу сегодня будет вечеринка.
— Я пас.
— Почему?
— Не хочу вновь встречаться с Давидом. А он уж там по-любому будет.
— Ну уж нет, подруга. Отказы не принимаются. Алекс показал ему твою фотку, ты Диме понравилась.
— Даже так!
— Да! И вообще, сколько ты собираешься бегать и прятаться от Давида?
— Я не бегаю и не прячусь от него, а просто не хочу находиться с ним на одной территории.
— Агата, то, что ты говоришь, просто логически невозможно. Сама подумай: я встречаюсь с Алексом. Ты — моя подруга. Давид — друг Алекса. И вы всё равно будете пересекаться, хотите вы этого или нет.
— В том то и дело. Хочется минимизировать насколько это возможно наши пересечения.
— Давай уже, не валяй дурочку, привыкай к обществу Давида.
— Тебе легко сказать, тебя же он не достаёт.
— Не достаёт, потому что я ему нахрен не сдалась. А ты ему нравишься, это даже слепой дурак поймёт.
— Анют, если девушка нравится, с ней так не общаются…
— Ой, много ты чего в мужиках смыслишь!
— А ты у нас прямо вообще опытная!
— Так, ладно хорош, щас точно поругаемся, подруга.
— Точно, — соглашаюсь я, — не хватало ещё из-за Давида ругаться.
— Ну так что, ты со мной сегодня? Айда, развеяшься с Димасом. Он, кстати, симпатичный, я фотку видела.
— Раз симпатичный говоришь, то ладно.
— Супер! Тогда ближе к вечеру позвоню, — Анюта поспешно отключилась, видимо, пока я не передумала.
Открыв шкаф, я начала выбирать одежду для вечеринки. Сильно наряжаться не собираюсь. Решила надеть голубые джинсы и красный топ, красиво подчеркивающий мои груди третьего размера. Осталось выпрямить волосы, а после побрызгаться любимым ароматом. И я готова.
Анюта заехала за мной на такси.
Через двадцать минут мы вышли из машины. Нам в уши сразу бросилась громкая музыка, доносящаяся из большого двухэтажного дома. Дверь открыла какая-то невысокая блондинка в супер коротком платье и с кричащим макияжем.
По ее лицу стало видно, что она не рада нас видеть. Ну и мы, впрочем, не в восторге от неё.
В гостиной все уже в сборе. Давид в том числе. Он как обычно сидит в телефоне. На меня лишь мельком кинул взгляд. Я тоже делаю вид, что мне всё равно на него. Я же ни к нему сюда пришла, меня пригласил сам хозяин дома. А вот, кстати, и он.
— Агата, знакомься, это Димас, — произнес Алекс, представляя мне своего брата. Дима оказался милым молодым человеком, лет двадцати двух-двадцати трех. Он сразу пригласил меня за стол и начал ухаживать.
Иногда, украдкой, я поглядываю на Давида. А вот он на меня как будто не обращает внимания. Он вообще кажется сегодня каким-то озадаченным. Единственное, что я замечаю от него — это неприятные взгляды, кинутые в сторону Димы.
В один момент моему ухажёру позвонили. Он отошел разговаривать в другую комнату и, как мне кажется, пропал на целую вечность. Алекс в это время, как обычно, увлеченно рассказывает очередную веселую историю. А потом вдруг, потянувшись ко мне, произносит в ухо:
— Агата, у меня к тебе просьба. Ты можешь принести бутылочку вина? Я бы и сам сходил, но видишь гости.
— Ну…хорошо, а где оно?
— Вино в погребе, на самой нижней полке. Свет там есть, так что, точно найдешь. Сначала пройди в холл, а затем вправо и вниз.
Объяснив мне маршрут, парень дальше продолжил свой рассказ для гостей.
Мне просьба Алекса показалась весьма странной. Я тут вообще-то официанткой не нанималась. Но устав от шумной компании, и очередного рассказа Алекса, который я слышу уже раз пятый, решаю прогуляться по дому. Заодно и в погреб заскочу.
Выйдя в холл, я включила свет. Он горит чуть приглушенно. Пройдя немного направо, замечаю спуск в погреб. Я тихонечко открываю дверь, и прислушиваюсь. Вроде бы никого. Пытаюсь зажечь свет, но он как назло не включается. Видимо лампочка перегорела. Вот же Алекс — сволочь, соврал про свет! И фонарика нет, телефон как назло остался на столе. Возвращаться за ним обратно совсем не хочется.
Решительно сильнее открыв дверь, я вхожу в погреб. На лестницу падает слабый свет с холла. Я иду аккуратно вниз. Чем ниже спускаюсь, свет становится слабее. А вот чувство,
