директриса школы её побаивалась.
Впоследствии я догадался, что некоторые наши учителя тайком посещали церковь. Посмотришь: вокруг все партийные и атеисты. Только не все тогда дураками были. Поэтому и девочку в обиду не давали, оберегали от неприятностей. На уроках рассказывают про Ленина и коммунизм, а сами на Кристину поглядывают: что она скажет на это. А иной раз взгляд отводили, когда нам врали. Как-то историчка Людмила Аркадьевна увлеклась про «лучшее в мире общество», так Кристинка прервала её словами: «А с царскими детьми что сделали?» Учительница в обморок упала. Еле откачали. После этого случая подобных разговоров при Кристине не заводила. А я смотрел на свою подружку с восхищением!
Как-то вышел с Кристиной из школы, и тут она в сторонке углядела группу пионеров.
– Коля, у тебя рогатка с собой? – спросила.
Я сразу понял.
– Подожди минуточку, – говорю, – сейчас шмальну в этих красногалстучников!
«Шпионеры» разбежались, а мы с Кристинкой долго смеялись над своей шалостью.
Когда выводили четвертные оценки, она решила мне помочь по ботанике. Подошла после уроков к учительнице Серафиме Васильевне и сказала: «Коля – правильный мальчик, ему надо поставить „отлично“».
Ботаничка сначала сильно удивилась такой протекции, а затем попыталась что-то объяснить.
– Прокляну! – строго посмотрела на неё Кристина и сдвинула брови.
– Господи, за что мне такое?! – в сердцах произнесла обескураженная ботаничка.
Поставить «отлично» она не решилась, но «хорошо» тоже нормально! Я остался доволен, и мои родители тоже.
Однажды в воскресенье вместе с Юрой Леоновым я сходил в церковь. Боялись, что нас не пустят на службу, но волнения оказались напрасными. Мы спокойно зашли в храм. Там было интересно посмотреть на отца Кристины. Он оказался большим, с бородищей и низким голосом, нараспев читал молитвы. В церкви мне понравилось золотое убранство и красивые иконы. Повсюду перед образами святых горели свечки. Я посмотрел, как это делают другие, и осторожно, чтобы никто не видел, первый раз в жизни перекрестился.
3
В преддверии октябрьских праздников начались школьные линейки. Комсомольцы, пионеры и октябрята выстраивались стройными рядами и рапортовали о своих достижениях. Нам с Кристинкой отвели место сбоку от нашего отряда. Вилена Евтихиановна выступила с политинформацией. Как всегда, завела волынку при Великий Октябрь и XXIV съезд КПСС. Когда добралась до атеизма, стала говорить очень громко, с надрывом. Устремив взгляд на мою подружку, она не на шутку разошлась по поводу попов-мракобесов и того, что космонавты на облаках не обнаружили никакого Бога. Значит, его нет, зато есть мудрые вожди – Ленин и Брежнев, которые всегда правы и поэтому их надо слушаться!
Тут Кристина не выдержала и совершенно спокойно достала из-под воротничка крестик на цепочке и выставила напоказ поверх своего фартучка. После этого стала тихонечко шевелить губами, и я догадался, что она читает молитву.
Вилена Евтихиановна смотрела на дерзкую отступницу с нескрываемой ненавистью. Наконец линейка закончилась, и все разошлись по классам. У нас начался урок истории. Кристина так и сидела на занятии с крестиком на фартуке. Мария Ивановна осторожно подошла к ней и тихо, по-доброму попросила: «Убери, пожалуйста». Моя подружка без возражения выполнила просьбу учительницы.
На перемене я сказал Кристине, что тоже хотел бы носить крестик, но его у меня нет. Девочка тут же сняла свой и протянула мне: «Возьми, это подарок».
– А как же ты без него? – удивился я.
– Папа мне даст другой. А этот пусть у тебя останется на память обо мне. Хотя он и самый обычный, но ты его береги.
– Ты так говоришь, словно мы расстанемся.
Кристина пожала плечами.
– Не думай ни о чём таком. Просто мы часто переезжаем. Так получается. Никогда долго не задерживаемся на одном месте, – объяснила она. – Сюда мы приехали из Луганской области, до этого жили в Баку, а ещё раньше – в Красноярске. А вообще я родилась в Кременце. Есть такой город на западе Украины. Там большие, сильные верой люди. Здесь таких мало. Кстати, а ты крещёный?
– Я не знаю, но сегодня спрошу у мамы.
Заметив на мне крестик, родители закрылись на кухне и долго переговаривались между собой.
Потом я спросил маму, о чём собирался.
– Да, ты крещёный, – успокоила меня мама. – Мы с бабушкой тебя покрестили.
– А почему я не помню?
– Потому что ты был младенцем. Покрестили тебя в Нижнеспасском, на родине отца. Там церковь действующая. На Тамбовщине люди крепкие верой.
– Как в Кременце?
– Наверное. Ты с Кристиной дружишь?
– Ага. Это разве плохо?
– Почему? Ты стал лучше учиться и не такой шалопай, как прежде. С уроков больше не бегаешь? Я догадываюсь, что Кристина тебе помогает.
– Да, после уроков вместе решаем задачи по математике. Ещё ботанику объясняет.
– Хорошая девочка.
4
События на линейке получили продолжение. Вилена Евтихиановна потеряла голос. Среди одноклассников пошли разговоры, что это всё Кристинка устроила: лишила старшую пионервожатую голоса. Всё из-за того, что та церковь проклинала. Одни не сомневались, что «Рыбка» – настоящая святая, другие говорили – ведьма. И те и другие верили в потусторонние силы.
– Поэтому и на «отлично» учится, что они помогают, – убеждала всех Танька Бачурова.
– Я видел, как она в школу шла, земли не касаясь! – подливал масла в огонь Лёха Николаев, известный в классе фантазёр.
– Она покойников не боится! Поёт в церковном хоре, когда тех отпевают. Может, сама одна из них! – предположила робкая Аня Вольман. – Видите, всегда в чёрном ходит. Словно из могилы!
– Я мертвецов боюсь, – запищала Марина Ломакина.
– А на меня Кристина порчу навела, – пожаловалась Ленка Семёнова – Я подножку ей поставила, а после этого у меня прыщик на носу появился.
– Не надо никому подножки ставить, а надо лучше умываться. Тогда и прыщиков не будет! – заступился за Кристинку Юра Леонов.
– А почему она в столовой целый месяц ничего не ела? – не отступала Ленка.
– Все знают, что мертвецы не едят, – согласилась с ней Аня Вольман.
– Глупые, просто у верующих пост! В это время им нельзя ни котлет, ни масла сливочного. Зато в обычные дни Кристинка хрумкает шоколадки за весь класс! – усмехнулся Юра.
«Нет, она не мёртвая и не колдунья, а самая настоящая добрая волшебница», – решил я про себя.
После этих споров вызвался проводить Кристинку домой, хотя жила она в другой стороне – в частном доме у станции юных натуралистов.
– Чтобы по дороге никто тебя не обидел, – так ей объяснил.
– А я подумала, что вроде кавалера, – театрально огорчилась она.
Я долго мялся, не зная, как начать разговор, и наконец решился, вдохнув воздух: «Ты правда умеешь колдовать?»
– Спрашиваешь потому, что меня
