Книга Амулет на удачу - Ярослав Маратович Васильев

животных выводили новые виды разумных. За последующие несколько тысяч лет, когда империя Золотых рухнула, и Бретей надолго оказался изолирован, кто-то, как ведьмы, тролли или гномы приспособились существовать с людьми. Стали считаться отдельными расами, получили права и гражданство, пусть живут они в основном изолированными анклавами и в Аконской империи почти не появляются. Оборотней и навей вывели подчистую. Если верить учебникам, они были в принципе неспособны сосуществовать с любыми чужаками и легко впадали в кровавое буйство.

Проблема всех этих сплетен в том, что наши академические татуировки до сих пор содержат защиту от любых монстров вплоть до навей, хотя эти тварюшки будут пострашнее легендарных вампиров. А уж мифическая стая вурдалаков — это анекдот для жёлтой прессы. Дикие звери прошли незамеченными полстраны под носом у полиции и разных служб специально, чтобы сожрать студентку. Как и адепты культа Безумия, восьмого верховного демона здешнего пантеона и местного аналога Сатаны. За этими в своё время охотились тщательнее, чем за навями, да и магию культисты наоборот обожествляли, принося в жертву Безумию исключительно людей без дара. Я, перед тем как ехать на Бретей, прочитала про этот Лист в нашей библиотеке всё, что нашла. И просто интересно было, и отличный повод с утра до вечера не появляться дома.

В нелегальный артефакт верилось чуть больше, но тоже, скорее, версия для бульварной газеты. Границы миров-Листов стерегут почище золотого запаса. И не только местные таможенники, но и Торговая инквизиция — а у ребят из инквизиции репутация та ещё, Мефистофель обзавидуется. Неприятно настораживало, что слухи обходят самую правдоподобную версию. На девушку напал маг, причём высшей категории. Студенту или усредненному местному волшебнику сорвать оберег просто не по зубам, а вот у кого-нибудь уровня от магистра и выше шансы пробить защиту вполне себе неплохие.

Как я и предполагала, даже в столовой со всех сторон разговоры неслись исключительно про убийство. Занятий как таковых тоже не было: студенты всё время перешептывались и строили версии, а преподаватели их не особо и осаживали. Сами выглядели взволнованными и растерянными, то и дело что-то очень тихо обсуждая меж собой. К моему огромному счастью, комендантский час объявлять не стали. Возможно из-за того, что убийство произошло вне стен Академгородка. Но зачем-то целых два раза на наши занятия заглядывал лично декан Дюран. При этом преподаватели останавливались и выжидательно смотрели на него. Но он каждый раз давал отмашку — продолжайте, на меня не отвлекайтесь. Стоял в дверях или сбоку в своей любимой позе со скрещенными руками, и хмуро переводил взгляд с одной студентки на другую.

В третий свой визит декан всё же соизволил вмешаться.

— Госпожа старший преподаватель, позволите? Мне нужны Лоран, Бонне и Орешкина. Я заберу их ненадолго.

Мадам Ферреоль игриво улыбнулась, постреливая глазками в декана:

— Конечно. У нас сегодня будет разбор материала к следующей контрольной, но эти девочки способные, если что сами догонят.

Я подавила тяжелый вздох. Чего ему опять надо? Хорошо хоть и остальных двух блондинок с нашего потока вызвал, а то я уж и не знаю чего подумать про его столь пристальное внимание к моей скромной персоне. Хотя скандала с Мишкой, которому придётся выкручиваться самому, теперь не избежать. Не дай бог его ещё и отвечать вызовут.

Мы вышли коридор.

— В мой кабинет все трое.

Декан почему-то решил не шагать впереди, а замыкал нашу колонну. Сразу стало зябко, мурашки побежали по коже вдоль позвоночника и куда-то ниже. Я ощущала пристальный взгляд мастера Дюрана каждой клеточкой и нейроном, затылком и еще кое-чем, на что деканам, да и преподавателям вообще, в принципе глядеть не положено. А ещё он возвышался надо мной как высотки столицы над частным сектором, и опять в голове засвербило: видит он чего-нибудь в вырезе блузки, или это я себе со страху глупостей напридумывала?

Стоило оказаться в кабинете, как посторонние мысли мгновенно испарились. Ибо здесь нас ждали ещё двое. Один рослый и широкоплечий, тёмно-бурая кожа лица, косматые черные брови, разросшиеся так, что уходили в шевелюру, мясистые губы под горбатым носом — натуральный разбойник. Только в тёмно-синем форменном полицейском камзоле, с петлицей капитана и бляхой Следственного управления Университетского города. Второй был среднего роста, сухопарый, какой-то невнятный и незапоминающийся — зато на его пиджаке красовался значок размером с ладонь: красный щит, на котором зелёный меч испускал радугу. Если память меня не подводила, какая-то местная особая служба. Ну да. Ответственность за нас несёт университет, студгородок вообще на самоуправлении. Но убийство произошло в городе, и убили студентку — а в Аконской академии учится полно иномирян, которые своей платой за обучение приносят городу и Листу немалый доход. Неудивительно, что декан стоял с такой кислой миной. Кому нравится, когда в твою вотчину влезают посторонние, а отказать ты не можешь?

Месье Дюран отвел нас к широкому окну в холле, сквозь которое проглядывали шпили и ратуши, сам замер рядом с нами. Я оказалась ниже сокурсниц, про декана и говорить нечего: такое ощущение, будто он специально жарко дышит мне в макушку.

— Девушки! — раздался громкий бас полицейского: словно в ухо заорал, я аж вздрогнула. — Наверняка вам известно, что произошло прошлой ночью.

Я еле подавила смешок: да тут при всём желании не узнать не сможешь! Хотя раз нас пригласили с участием полиции, насчёт несчастного случая ректорат, похоже, заврался. Искоса поглядела на подруг по несчастью оказаться впутанным в следствие, и обомлела: остальные две девушки смотрели на месье Дюрана с восхищением, по уши влюбленными взглядами. Вот тоже мне — сердцеед нашелся! Непонятно с чего накатила злоба. Нет, мне-то всё равно. Мне он безразличен. Но хорош гусь. И с мадам Ферреоль, похоже, спит. И первокурсницы за ним табунами бегают — в университете всегда полно зелёных наивных дурочек, а если декан начнёт спать со студентками, на это, наверное, глаза закроют. Не какой-то там рядовой преподаватель. Не зря же месье Дюран всегда стильно одевается и постоянно обливается специальным парфюмом? Небось, меняет любовниц как перчатки. Хотя стоило признать, что к его чести о романах и похождениях с кем бы то ни было, в стенах Академгородка никаких сплетен не ходило.

— Рано делать какие-то определенные выводы, — продолжал тем временем следователь, зачем-то теперь рассматривая исключительно меня. — Всё же призываю вас быть благоразумными и не задерживаться в городе после наступления темноты.

— А почему только нас троих? — поинтересовалась Лоран, тихоня и отличница, она любила всё узнавать до конца. И добавила: — Месье старший следователь.

Кстати, меня