трения костей, звук.
— Это провал…ЭТО ПРОВАЛ! — взревел старик и в голосе его было больше отчаяния, чем злости.
— Двадцать циклов был в бегах! Меня ЖГЛИ, пленили, рубили, РЕЗАЛИ, десятки, нет! СОТНИ раз! Я потерял ВСЁ, что имел! Я прошел против всего мира! И прошел пол этого мира! Совершил СМЕРТЕЛЬНЫЙ ритуал! И ради ЧЕГО? Ради души белмыши? Или кто там… — старик снова обратил внимание на меня, и от его взгляда хотелось зажмуриться, но век у меня нет. Да и "вижу" я довольно своеобразно. Вроде все в мыле и сливается, но сосредоточившись получается чёткая картинка.
— Взываю к тебе, неизвестный! Если ты понимаешь меня, сделай хоть что-то! Дай понять, что ты не тупое животное или существо по ошибке откликнувшиеся на мой зов. — на старика было больно смотреть, я понимал его. Не знаю каким образом, но понимал. Вот только сделать ничего не мог. Правда, я пытался.
Подождав некоторое время и прощупывая душу, находящуюся в ритуальном каркасе, он же скелет, старик чувствовал только меняющиеся эмоции, но они есть даже у простейших форм жизни. — Ни единой попытки связи. Ни малейшего движения каркаса. Даже связки из некро-энергии, которые удерживали каркас в целости, и то почти прозрачные. НИ-ЧЕ-ГО! — яростно выпалил старик, схватил каркас за череп и скинул с зиккурата.
Пролетев около восьми метров вниз, я врезался в какой-то валун и мое новое тело разбилось на части.
"Ну вот и всё Славик, пора умирать, ещё раз" — мысленно прощался я с "этим" миром". - но, смерть не спешила приходить. Не знаю точно, сколько я там лежал. Может час, может два. За это время злой дед спустился с зиккурата и прошел от меня в противоположную сторону. Возможно вообще ушел.
И так, что мы имеем? Во-первых, я больше не человек, а скелет-инвалид без возможности движения. Во-вторых, ежу понятно, что это не мой мир. В прошлом мире я умер, сто процентов. В-третьих, что-то не так с эмоциями. Не знаю, как это понимаю, тем не менее для меня это очевидно. В-четвёртых, в черепе есть что-то…как это описать? Что-то важное для меня внутри него. Скорее всего это не мозги. Значит там какой-то предмет. На ум приходит только кристалл, похожий на тот, что держал старик. И, в-пятых, меня начинает бесить эта птица.
Кар был огорчён не меньше чем беспёрый. Он знал, как важно человеку найти пирамиду и призвать душу одного из "старших". За шест дней, которые старик потратил на подготовление к ритуалу из него много раз выливалась эта черная жижа. Она давала ему силы, заменяя куски его тела и органов, но вместе с этим, постепенно, пожирала его тело.
Он торопился. Наносил вокруг пирамиды различные "символы и формулы". Охотился на зверей, чтобы собрать кости для заклинания, с помощью которого он создал весь каркас кроме черепа. Череп пришлось искать. Кар помогал ему и когда под конец третьего дня ему все таки удалось найти несколько в одном из подвалов, человек был безумно рад и даже дал ему не шесть а двенадцать кусочков вкусного мяса.
У человека осталось два дня. На конец восьмого он уйдёт и это огорчало Кара ещё больше, ведь птица тоже умрёт. Без подпитки от некроманта пернатый не продержится и часа. И во всем виноват этот костлявый. Старик сейчас сидит с закрытыми глазами и ищет решение в книге. Но это агония. Кар понимал это. Понимал это и сам человек. Не успеет он собрать столько сил. Кристалл для призыва "неудачной" души, он заполнял путешествуя по пути сюда, несколько циклов. И делал это каждое мгновение. Сейчас же у него есть только два дня.
С досады пернатый прилетел к останкам костлявого. И на эмоциях клюнул его прямо в лоб, — (стук) — и ещё раз, — (стук) — и ещё, и ещё, и ещё, — (стук), (стук),(стук).
"Хоть мне и не больно, но это бесит! И ведь не сделаешь этому пернатому не чего" — думал я, покорно принимая все удары "судьбы".
Зато могу полюбоваться своей левой рукой, вон она, лежит от меня в метрах четырёх. Вся такая серая, гладкая с еле заметными, почти прозрачными…эм…связками? Ясно дело, что мышц не было и не могло быть на скелете. Но эти "связки" очень на них похожи. И старик о них говорил что-то. Кажется, он их связками некро-энергии обозвал, или что-то вроде. И возмущался, что они прозрачные. А какими они должны быть? Красными? Радужными? Черными? Не понятно
Я попробовал присмотреться к ним. Цвета почти не видно, но иногда связки переливаются, синим? Так, ну это уже хоть что-то! А если я попытаюсь…
Сосредоточившись на своей левой руке, а точнее на одной связке, которая соединяла фаланги мизинца. Руководствуясь, скорей догадками, чем здравым смыслом, начал неистово желать чтобы она поменяла цвет на синий. Не с первого моего мысленного посыла, но постепенно она начала менять цвет с прозрачного на голубой, а потом на синий!
"Получилось! Я крут!" — кричал у себя в мыслях. — "Что дальше? Нужно продолжать! Еще темнее!"
Когда цвет связки на мизинце стал приближаться тёмно-синему, она начала сокращаться, тем самым приводя мизинец в движение. Это была моя маленькая победа. Осталось научиться управлять всем телом. Но начну я с левой руки, чтобы грохнуть это сраную птицу!
Словно почувствовав настроение скелета, Кар перестал долбить бедную черепушку. Его привлекла куча костей являющейся рукой "неудачного". Вот только сначала один палец, а за ним все остальные, начали беспорядочно сжиматься и разжиматься. Кар аж открыл клюв от удивления. Однако, не успел гордый птиц опомниться, как вся рука пришла в действие и поползла в ЕГО сторону. Явно намереваясь отомстить за все страдания, которые пернатый причинил черепушке. Отойдя от шока птица вспомнила про свои крылья и вспорхнула с места, сопровождая свой полёт громким карканьем.
На другой стороне зиккурата, некромант открыл глаза. Изображение на книге остановилось показывая рисунок очень похожий на череп с нанесёнными на него, непонятными письменами. Непонятными для всех, кроме самого старика. Впервые с момента проведения смертельного ритуала, он улыбнулся.
Управлять рукой оказалось не так сложно, как я думал. Не знаю, как именно это работает, но стоило мне сделать это с мизинцем и дело пошло семимильными шагами. Жалко, что не удалось схватить эту дурную птицу. Она словно почувствовала неладное и успела улететь.
Но своего я добился, рука меня слушалась. И довольно неплохо. Не скажу, что смог бы сейчас собирать кубик-рубика, но забивать гвозди или, скажем, играть на барабанах точно
