что в порыве страсти он может причинить ей боль. — Насколько сдерживаться?
— Они не такие хрупкие, как мы привыкли думать, — ответил Лукас, и Зак понял, что он говорит из собственного опыта. Физически Пси даже слабее людей, но Лукас был очень счастлив с Сашей. — Просто применяй чуть меньше силы, чем ко мне или к мужчинам, и всё будет в порядке
— А кто сказал, что речь о ней?
— Всегда дело в женщине.
— Её зовут Энни, и я пригласил её на завтрашний пикник.
Глаза Лукаса блеснули зелёным.
— Ты знакомишь её со стаей? Когда вы познакомились?
— Сегодня.
— Ого. — Лукас покачнулся с носка на пятки и обратно. — Она представляет, что это значит?
— Она насторожена, но я ей нравлюсь, — сказал он, думая о том, как её глаза пьянили. Мужчина может привыкнуть к тому, что на него так смотрят. Особенно когда женщина, на которую он смотрит, та, кого он хотел бы съесть по маленьким кусочкам. — Сначала я собираюсь поухаживать. — Но он уже считал её своей — потому что Энни Килдэр не только пробудила в нём первобытные инстинкты, она — его пара… а он был кот-собственник.
Глава 4
На следующее утро Энни была готова к восьми. Чувствуя себя нервной и перевозбуждённой, она ещё раз проверила одежду в зеркале. Она последовала совету Зака и надела много слоёв, начав с простой белой футболки и тонкого кашемирового свитера с V-образным вырезом, который божественно ласкал кожу. Вниз она надела любимые джинсы вместе с парой походных ботинок на случай, если поездка превратится в прогулку. Завершал наряд утеплённый пуховик.
— Я похожа на яйцо. — Каролайн заставила её купить весёленькое жёлтое платье, заверяя, что оно подходит к её лицу. Энни согласилась, потому что оно напоминало солнце. Но это не совсем лестно. Ну что ж, подумала она, снимая его и кладя в маленький рюкзак, в котором лежали фотоаппарат и вода, это не похоже на свидание.
«Сладких снов».
Воспоминание о голосе Зака желание потекло по венам. Она могла думать длишь о том, как его голос звучал, когда шептал на ухо, пока сильные руки касались её со смелой уверенностью.
— Проклятье. — Она прижала руку к животу. — Успокойся, Энни. Успокойся. — Было трудно прислушаться к собственному совету, когда она всю ночь мечтала о нём.
Татуировка, которую мельком увидела на его бицепсе, очаровала — в своих мечтах она гладила пальцами экзотические линии, прижималась губами к мускулистой плоти… а затем прикасалась к другой, более твёрдой части его тела.
— Целый день, — она чуть ли не застонала и потянулась, чтобы запустить руку в волосы, прежде чем поняла, что снова собрала их в хвост. Она взглянула в зеркало и скорчила гримасу. Энни не стала наносить макияж — кто ходит в лес с накрашенными глазами? — но поддался желанию навести лоск. От блеска у неё губы казались полнее… За исключением того, что губы и так были пухлыми. — Ах. — Слишком поздно она вспомнила, почему никогда не пользовалась блеском.
Она искала салфетку, чтобы вытереть губы, когда раздался звонок в дверь.
— Кто, ради всего святого? — Подбежав к двери, она распахнула её.
С другой стороны стоял леопард в человеческой шкуре.
— Я надеялся разбудить тебя, — протянул он, прислоняясь к дверному косяку. — Но ты уже полностью одета. — Он попытался изобразить печаль, но озорные огоньки, пляшущие в глазах, сделали это… невозможным.
— Ты рано, — заметила она, не в силах перестать пялиться. На нём были выцветшие синие джинсы, походные ботинки и мягкая серая толстовка с эмблемой «Сан-Франциско Джайентс». Повседневная одежда, но его волосы были влажными после душа, а подбородок свежевыбрит. Она изо всех сил сопротивлялась желанию провести кончиками пальцев по гладкой коже и втянуть мужской аромат в лёгкие.
— Я проснулся рано — надо было кое-куда съездить. — Он улыбнулся. — Ты меня пригласишь? — Он поднял коричневый бумажный пакет с логотипом ближайшей пекарни. — Я принёс завтрак.
Она знала, что не должна легко позволять ему поступать по-своему, но отступила.
— Что принёс?
— Сама посмотри. — Он подождал, пока она закроет дверь, затем последовал за ней на кухню через гостиную. — Ты любишь читать.
Она увидела, как он бросил взгляд на книги в мягких обложках на полках, сложенные стопкой на кофейном столике, положенные лицевой стороной вниз на подлокотник её дивана.
— Да.
— Я тоже. — Он поставил пакет на островок и опустился на табурет. — Почему стоишь там?
Она посмотрела на него с другой стороны островка.
— Хотела сварить кофе.
— Хорошо. — Он не открывал пакет. — Но ты не увидишь, что здесь, пока не подойдёшь сюда.
Он определённо флиртовал. И она определённо играла с огнём, позволяя это. Энни отлично знала, что хищные мужчины-Веры довольно свирепые собственники — а принадлежность к кому-то не входило в её планы. Конечно, она забегала далеко вперёд. Он всего лишь флиртовал. Не похоже, что он планировал утащить её в часовню.
— Что читаешь? — спросила она, говоря себе, что нормально — пытаться флиртовать в ответ, что тяга, которую она чувствовала к нему, не более чем сексуальное влечение.
— Триллеры, немного научной литературы. — Он оглядел её кухню и гостиную открытой планировки. — Тут мало места.
— Для тебя, может быть. — Он такой большой, бесстыдный мужчина, который захватил всё пространство… Угрожал захватить и её тоже.
Он взглянул на неё, и выражение его лица сменилось на что-то тёмное и бесконечно опасное.
— Хм, ты права. Ты немного меньше меня.
Она попыталась совладать с прерывистым дыханием, когда заканчивала готовить кофе. Он просто сидел и наблюдал за ней с кошачьим терпением, от которого у неё заныли нервы.
— Как долго ты здесь живёшь?
— Последние пять лет. Я переехала после того, как получила работу преподавателя.
— До этого ты жила у родителей?
Она рассмеялась.
— Господи, нет. Я ушла оттуда в восемнадцать.
— Тебе когда-нибудь бывает одиноко, Энни? — спросил он, и от его тона разливалось тепло по коже.
— Мне нравится жить одной. Я намерена так и продолжать. — Она подумала, что удивила его, но вместо ответа он поднял пакет и выгнул бровь. Это вызов. Энни никогда не считала себя особенно смелой, но обошла островок. Он кивнул ей сесть на табурет рядом. Зная, что отказываться было бы глупо, она встала, потирая бедро одной рукой. Он заметил.
— Тебе больно?
— Что? — Она посмотрела вниз. — О, нет, привычка. — По утрам всегда немного побаливало. — Итак, завтрак?
Он по-кошачьи осматривал её, и у Энни перехватило дыхание от силы этого взгляда.
— Ух ты.
Он улыбнулся.
— Давай сыграем?
У неё возникло чувство, что играть с большим котёнком очень плохая идея, но поскольку она уже поддалась безумию, спросила:
— Каковы правила?
— Закрой глаза. Съешь то, что я дам, и скажи, что это.
Мысль о том,
