Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
— Четвертого нет, — быстро сказал Леша.
— Тем лучше. Повторяю — по отдельным помещениям и тут же! Ясно? Тут же — вопросы, допросы, признания, протоколы... При малейшем сопротивлении, недоумении — по морде. Ясно? По морде. Не поможет — по яйцам. И еще — наручники. До всех вопросов. До! — Кошаев поднял указательный палец. — Человек в наручниках — это уже не совсем человек. Он сразу чувствует себя на скамье подсудимых.
— Не всегда, — опять перебил капитана Леша.
— Я говорю не о нормальных людях, Леша. Я говорю о подонках, которые даже бабы себе найти не могут, которые скопом на девчонку готовы навалиться... Вот для них наручники — первое отрезвляющее средство.
— Приехали, — сказал Леша и, остановив машину, первым выскочил на тротуар. Не оглядываясь, он бросился к подъезду, за ним устремились остальные. Взбежав на второй этаж, все остановились у двери, обитой коричневым дерматином.
Капитан осмотрел свое воинство, вынул пистолет.
— Давай, — сказал он Леше.
И тот нажал кнопку звонка. Некоторое время за дверью стояла тишина, потом кто-то осторожно приблизился к дверному глазку. Леша снова нажал на кнопку звонка, хорошо представляя себе, как раздражающе громко звенит он там, в квартире.
— Кто? — раздался, наконец, вопрос.
— Свои, — ответил капитан.
— Свои все дома.
— Открывай! Милиция!
— Милиция после шести вечера не имеет права...
Капитан не стал дожидаться, пока глумливый голос закончит перечислять его права, и дважды выстрелил в замок. Но дверь не открывалась, хотя пулями начисто вывернуло замок из слабоватой клеёной двери.
В квартире раздались суматошные голоса, которые можно было истолковать, как согласие открыть дверь, но капитан, не раздумывая, двумя выстрелами выворотил из гнезда и второй замок. Когда дверь под напором нескольких человек рухнула внутрь, милиционеры в глубине квартиры увидели трех парней, которые, кажется, из последних сил старались сохранить невозмутимость.
Вадим попытался было что-то объяснить Леше о правах милиции в ночное время, но участковый, не слушая, стукнул кулаком в его красный подбородок. Голова Вадима дернулась, его отбросило к стене, а когда он выровнялся, на запястьях у него уже поблескивали наручники.
— Что происходит? Что случилось? — плачущим голосом, озираясь по сторонам, спрашивал Вадим. Он, видимо, хотел увидеть своих друзей, чтобы как-то определиться, получить поддержку, но никого из них рядом не оказалось.
— Отвечаю! — крикнул капитан Кошаев, с силой толкая Вадима на стул. — По поступившим сведениям в этой квартире совершено опасное преступление — изнасилована девушка. В данное время она дает показания, пишет заявление. Кто, кроме тебя, участвовал в изнасиловании? — спросил капитан напористо, так, словно преступление самого Вадима уже доказано.
Вадим начал пожимать плечами, попытался было развести руки в стороны, но наручники помешали сделать этот недоуменный жест. Да и капитан пресек все его попытки протянуть время.
— Отвечать! — гаркнул он в лицо Вадиму. — Кто организатор? Ты все затеял?
— Да нет, почему именно я...
— Кто? Тот длинный?
— Никакого насилия... Все по доброму согласию... Она сама не возражала...
— Ясно. Изнасилования не отрицаешь!
— Неужели вы думаете...
— Ты! Мудак! Мне нечего думать. Теперь уже ты думай. И советую — давай показания по доброму согласию. Алексей! Составляй протокол. Один уже сознался.
— Я не сознавался, я только сказал...
— Ну! Слушаю тебя! Что ты сказал? Что все было по доброму согласию? Одна невинная девушка с тремя такими битюгами по доброму согласию? Да тут корова взвоет!
— Видите ли, капитан, — рассудительно начал Вадим, но Кошаев не пожелал его слушать.
— Почему вешалка сорвана? Почему лампа в спальне разбита? Почему битая посуда в комнате на полу? Откуда кровь на кровати? Это доброе согласие? Все. Хватит трепаться. Факт установлен. Участники задержаны. Признания получены. Алексей, пиши протокол. Этот красномордый уже созрел. Подпишет.
— А если не подпишет? — нервно усмехнулся Вадим.
— Тогда я с его яйцами сделаю то же, что и с дверными замками! Понял? — гаркнул капитан в лицо Вадиму с такой силой, что тот отшатнулся, ударившись затылком о стену.
— Между прочим, я могу и не отвечать на вопросы без адвоката, — неосторожно произнес Вадим, когда капитан уже направился к выходу из кухни.
— Что? — резко обернулся он и снова приблизился к Вадиму. — Алексей, ты слышал? Задержанный оказывает сопротивление. Ты видел, как яростно он сопротивляется? Видел?
— Видел, — кивнул Алексей. — Очень яростно. Он просто бросается на работников милиции с кухонным ножом. И только счастливая случайность и профессиональное мастерство позволило группе захвата избежать жертв.
Капитан с уважением посмотрел на Алексея, который так быстро сообразил, что нужно ответить, даже голову склонил к плечу слушая те слова, которые ему сейчас больше всего требовались.
— Ты слышал? — с улыбкой спросил он у Вадима. — Тебе только что зачитали строчки из протокола, который ты подпишешь. Ведь подпишешь?
— Ни за что! — выкрикнул Вадим. Он хотел еще что-то произнести, но мощный удар по лицу отбросил его к стене. А едва он выровнялся, капитан снова послал его в угол.
— Ишь какой свирепый! — проговорил Кошаев врастяжку. — Ишь, какой злобный! Да он просто псих какой-то... Это же тот самый сексуальный маньяк, которого мы так долго ловили... Алексей! Глянь в окно!
— А что там? — не понял Алексей.
— Полнолуние! С этими психами при полной луне происходят страшные превращения. Ты читал ориентировку про маньяка, который питается женскими грудями? Вот он! Перед тобой! — капитан выбросил вперед руку так, что его указательный палец уперся Вадиму в переносицу. — Они едят отрезанные груди сырыми, так что кровь течет по подбородку! Алексей! Ты посмотри на его подбородок! Он же весь в кровище!
— Это не я, — пробормотал Вадим. — Вы меня с кем-то путаете...
— А потом, когда луна скроется за горизонтом, они, видите ли, ничего не помнят.
— Катя сама ушла... Ничего мы у нее не откусывали...
— Только трахали?
— Да... да.
— Алексей! Пиши!
И, не задерживаясь больше на кухне, капитан решительными шагами вошел в комнату, где допрашивали Бориса. Этот держался крепче хныкающего Вадима, сидел насупившись, на милиционеров поглядывал настороженно, но без боязни.
— Так, — произнес капитан, подходя. — Один уже дал показания. Признался во всем и протокол подписал. А ты?
— А что я? — усмехнулся Борис. Его тяжелая налитая фигура, взгляд исподлобья, мощная выстриженная шея, выпирающий живот создавали впечатление непокорности.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
