меньшинство не было. Закрытие церквей, покушение на правовые интересы, коллективизация – это касалось всего населения СССР. Уничтожение церквей и гонения на священников коснулись и греков. В Ленинграде была национализирована греческая посольская церковь. При содействии Греческой миссии и НКИД были приостановлены закрытие греческой посольской церкви в Москве и высылка её священников за пределы СССР. Встал вопрос о греческих церквях в Севастополе, Керчи, Одессе. Советские власти собирались их уничтожить. Греческие же священники, согласно решению советских властей, обязаны были состоять в советском гражданстве. Священникам греческих церквей запрещалось выдавать греческим гражданам справки о крещении и бракосочетании, хотя эти справки были необходимы для внесения изменений в списки греческих граждан. В марте 1932 года греки ходатайствовали о сохранении этих церквей[64]. В июне 1932 года советскому полпреду в Афинах было послано сообщение из Москвы. В нём говорилось о том, что советское правительство пошло навстречу грекам в разрешении дел с церквями в Севастополе и Керчи, но отказало в отношении церквей в Ленинграде и Москве[65].
В переписке Греческой миссии с НКИД постоянно присутствовали просьбы разобраться с арестом тех или иных греков. В прилагаемых списках насчитывались сотни фамилий. По поводу одних просили указать причины ареста, по поводу других – ускорить следствие или освободить из-под ареста. Для многих греков наиболее сложным оставался вопрос с определением их гражданства. Для греков, прибывших из Турции в качестве беженцев, Миссия просила признать их греческое гражданство. Дело в том, что бывшим турецким подданным, которые по Лозаннской конвенции об обмене населением получили в греческих консульствах греческое гражданство, выдавались не паспорта, а вид на жительство. Местные же власти оказывали на них давление в целях снабжения их советскими паспортами. За отказ получать советские паспорта давали два года тюрьмы[66]. Однако было много греков, которые не имели даже вида на жительство. Им запрещалось свободно передвигаться по стране, их штрафовали, а также часто увольняли с работы за неимением советского документа[67]. По поводу выдачи им греческих паспортов сложилась парадоксальная ситуация. Миссия требовала справку от лиц греческой национальности для того, чтобы быть уверенной, что советские органы не будут оспаривать их гражданство, а райисполкомы не давали таких удостоверений без выданных Миссией свидетельств о национальности. Без паспорта греки не могли въехать на свою историческую родину. Лица, эмигрировавшие из Турции, могли быть либо турецкими подданными, либо греческими, но не советскими, поскольку не было издано закона о признании за ними советского гражданства. Но лиц, которые имели доказательства их принадлежности в прошлом к турецкому подданству и которые не приняли советское гражданство, следовало признать, по мнению Миссии, греческими подданными[68].
Критическим стал для греков, как, впрочем, и для всего населения СССР, 1937 год. Греческая колония (в то время насчитывалось около 150 тыс. человек) вызвала обширную дипломатическую переписку по правовым, имущественным и арестным вопросам[69]. Советские органы начали высылку греков из СССР с мотивировкой «нарушение правил для проживания иностранцев» либо на основании понятия «нежелательного иностранца»[70]. Особенно усилились аресты в декабре 1937 года. Именно в это время Греческая миссия стала регулярно подавать в НКИД списки арестованных греческих граждан, чтобы выяснить причины ареста. Многие греки обращались в Миссию с просьбой выдачи им национального паспорта для въезда в Грецию. Паспорта же выдавались лишь тем гражданам, которые высылались из Советского Союза по официальному представлению НКИД. В противном случае тысячи лиц греческой национальности желали бы выехать в Грецию. Греческое правительство не могло в тот момент принять на свою территорию всех греков, проживавших за границей. Об этом неоднократно заявлял греческий поверенный в делах Киндинис[71]. Помимо экономических проблем греческое правительство И. Метаксаса (1936–1941 гг.) опасалось, что беженцы из Советской России привнесут в Грецию коммунистические идеи. Ещё в октябре 1937 года в Греции был опубликован указ, объявлявший награды за головы коммунистов[72]. В общей сложности в декабре 1937 года Миссия просила выяснить причины ареста более 3000 греков диаспоры, но получила ответ лишь о 42 лицах[73].
В январе 1938 года в Москву прибыл с особой миссией поверенный в делах Греции Д. Николопулос. Во время своего визита в НКИД он поднял вопрос о массовых арестах греческих подданных, причём представил дополнительный список арестованных в 200 человек; всего же было подано в списках 911 фамилий[74]. В свою очередь и.о. заведующего 2-м Западным отделом НКИД Г. И. Вайнштейн указал Д. Николопулосу на ненормальное положение греческих подданных, выражающееся в том, что они не имеют национальных паспортов, а только свидетельства о национальности, выданные Миссией. По таким свидетельствам им не давали визы на въезд в Грецию. Получалось, что в СССР проживали греческие подданные двух категорий, из которых одна, с точки зрения греческого правительства, становилась неполноценной в тот момент, когда поднимался вопрос о выдаче визы на въезд в Грецию. Советские органы настаивали на урегулировании вопроса о национальности греческих подданных, проживавших в СССР, и считали необходимым, чтобы все они были снабжены национальными паспортами. Д. Николопулос считал, что такое требование советских властей ставит его и греческое правительство в весьма тяжёлое положение, так как выдача национальных паспортов всем грекам, имеющим свидетельства о национальности, «потребует большого труда и времени»[75]. По его мнению, греческих подданных в СССР проживало около 50 тыс., и он очень опасался, что возможность свободного возвращения на родину по национальным паспортам вызовет массовый приток этих лиц в Грецию. «А Греция, прибавил он, страна бедная, которая никак не может обеспечить должного существования большим массам греков, вернувшихся туда после войны с Турцией»[76]. Поэтому он просил о снисхождении и пообещал, что Миссия будет выдавать визы на въезд в Грецию высылаемым из СССР грекам со свидетельствами о национальности при условии, что у греков, проживающих на территории СССР, также останутся на руках свидетельства о национальности. Греческое правительство было готово совместно с компетентными органами СССР заняться подробным рассмотрением вопроса о подданстве греческого населения, проживавшего в СССР. По мнению поверенного в делах Греции Д. Николопулоса, основанному на недавно проведённом расследовании, вытекало, что многие из этих греков неправильно рассматривались в качестве греческих граждан.
В памятной записке, переданной в НКИД в январе 1938 года, указывалось, что местные власти Юга России приступили к массовым арестам и заключениям греческих граждан. В этом документе сообщалось, что семьи арестованных, лишённые своих защитников, подвергаются всевозможным репрессиям и лишениям. В Сочи, где арестована вся мужская часть греческого населения, местные власти сообщили семьям арестованных греческих граждан, что
