Иногда близкие и дорогие тебе. Командиры могут отдать смертельно опасный приказ. А настоящие мужчины имеют мужество встречать угрозы лицом, а не спиной. Тебе повезло, что твой Хогвар, как раз из таких. Вопрос, а ты его достойна?
А девушка молчала, склонив голову и играя желваками.
— А пока ты думаешь, — подвела итог Айфолен. — Я не хочу, чтобы ты ко мне подходила. Когда легионер болен, его в строй не ставят. Потому что он может подвести товарищей. Надеюсь, ты не настолько любишь себя, чтобы своих коллег подставлять? И мне не нужно будет, все же, говорить с Шенфарусом?
— Да, я поняла, — негромко ответила Аксентия…
… Когда Айфолен вышла, девушка выдохнула. Прошла к кушетке, где сидела Айфолен и буквально рухнула на нее. С силой провела ладонью по лицу.
— Проклятье! — выдохнула Аксентия.
Да она и сама понимала, что загнала себя этими всеми мыслями. Что явно не в ту сторону она начала думать. И да, Хогвар именно так и сказал, что ей нужно определиться.
И вот она, которая всегда насмехалась над всеми этими вещами любовными, угодила ровно в такую же ситуацию. И повела себя точно так же глупо. Замкнулась в своих мыслях, начала придумывать всякие дикие идеи. И чуть-чуть не пустила свою жизнь под Стену.
(Аналог земного — «под откос»).
Фокус ещё в том, что она понимала, что неправильно делает. Но. Да, она страшилась того, она дико боялась, что однажды к ней придет кто-нибудь и сообщит, что Хогвар погиб. Она, которая прославилась среди однокурсников своей черствостью, впадала в натуральную истерику, когда это представляла. Словно чувства, придавливаемые разумом, сейчас отыгрывались за все эти годы и так били по нервам, что Аксентия даже терялась от обуревающих ее терзаний. Ну, и она устроила Хогвару такую сцену, что до сих пор очень стыдно.
А теперь ещё предстояло как-то обосновать мастеру Шенфарусу, почему она не будет работать с Айфолен. А ведь Амарата говорила, предупреждала… Да что уж теперь говорить, сама виновата.
Но все-таки, как тяжело думать о том, что она однажды не сможет оказаться в его объятиях… Услышать его голос. Это какое-то наваждение… Или да, болезнь.
«А не буду ничего придумывать. Так и скажу, — скрипнула зубами Аксентия. — Как там, добро пожаловать во взрослую жизнь?»
* * *
20 день осени. Отряд Аринэля Тайфола
Полдня пути до Халоэкалона
Юлиса смотрела на то, как Аринэль, сидя около вагена дварфов, что-то активнейшим образом рассказывает. И вот такое происходит с самого утра. Ари что-то сказал Симеону Аронтайру, дварф возразил, Аринэль свой аргумент привел… А потом дварфы зачем выкопали яму, рядом с дорогой. Еще там, около места ночлега. А сейчас около вагена дварфы и Ари играли в песочек. Натурально. Они прямо на земле сделали что-то типа макета. И теперь по какой-то земляной горке, словно дети малые, деревянными брусками елозят.
— И зачем мы поехали? — произнесла принцесса, смотря на это всё.
— Это вы ещё с Ари в Эло не были, — заметила Саманта. — В него мэллорны буквально клещами кузнечными вцепляются.
— А все-таки, что это они сейчас обсуждают? — Юлиса нахмурилась. — И для чего мы здесь остановились?
Она сделала жест в сторону полуразрушенного здания. Из-за которого и случился привал, плавно перешедший в обед. Приготовлением обеда, разумеется, руководила Цеси. Даже дварфы признали, что лучше довериться жене Наследника в этом деле. Отдать продукты и потом получать удовольствие.
От озера пришли доспешники, которые использовали каждый случай, чтобы смыть с себя пот. Хогвар гонял их очень активно. Саэко тут же подошла к Саманте.
— Что, вождь все этим по ушам ездит? — усмехнулась Дара.
— Я, анты и дерра, скоро начну ревновать, — пробурчала Юлиса. — Эй! Ваше высочество!
Аринэль поднял голову, улыбнулся, сделал жест, мол, сейчас, и продолжил дальше.
— Не, ну, как это вообще, а? — Юлиса оглядела остальных, ища поддержку.
И увидела, что Талия нарезает круги вокруг котлов, стоящих на кострах. Таша и Каминан что-то смотрят в книге записей последней. Орчанка уже в открытую, после одобрения Ари и остальных, начала активно с Ками работать. Саманта внимательно слушала Саэко, которая ей что-то рассказывала.
— Главное, что ночью он с нами спит, — заметила Дара на возглас Юлисы.
— И не только спит! — ухмыльнулась Антария, которая полулежала на стволе дерева, которые рос не сразу вверх, а сначала чуть не параллельно земле.
Девушка удобно устроилась, руки за голову закинула и, по всей видимости, так и собиралась провести время до обеда.
— Да, Ками?! — оскалилась Тари.
Каминан чуть смущенно улыбнулась в ответ.
— Тепло, кормят и еб… э-э, любят! — Антария довольно улыбнулась. — Что ещё-то нужно?
— Госпожа Эридис, — укоризненно заметила Саманта. — Где ваши манеры?
— Так во дворце, госпожа магистр! — усмехнулась Антария. — Я, уходя к вам, там их оставила! Чтобы они не испортились.
Эдмонт Сонте, усевшийся прямо на землю около дерева, прислонившись к стволу спиной и вытянув ноги, боролся со сном. И нет, он не сторонился остальных, просто… Ему сейчас вообще и полностью не хотелось разговаривать.
— Злая ты, Цес! — донеслось от места приготовления пищи.
Вскоре надувшаяся Талия подошла к остальным.
— Слухайте, а что, эта пришлая, с Хогваром, ага, туда-сюда? — заговорщицки негромко заговорила девушка, тут же скинув маску обиженки.
Антария на это хмыкнула. Юлиса головой покачала. Тяга некоторых дамочек к сплетням была просто неистребима.
— А чё такого-то? — протянула Талия, видя осуждение. — Мне просто интересно!
— Это нормально, — заговорила Дара, сидя, то ли на булыжнике, то ли на куске здания.
— Да? — слегка удивилась Юлиса, повернувшись в сторону орчанки.
А Талия на это чуть воспряла. И при этом внимательно слушала.
— Ну, а ты что ли, Юлиса, будешь со всеми болтать? — чуть насмешливо спросила Дара.
— Зачем вообще это делать? — не поняла принцесса.
— Семья — это, как единый организм, — заметила на это Саманта.
С которой мама Саятана все это подробно обговаривала, готовя дочь к семейной жизни.
— Не может быть так, что в организме только руки или ноги, — продолжила Анти.
— Да, должен быть и язык, — иронично вставила Дара.
Талия чуть поморщилась на такое сравнение.
— Я бы не сказала,
