Книга Кривой аддон - Иван Ермаков

Взгляды девушек переместились на Смайла, тот "отчего то" начал прикрываться подаренным портфелем, понимая, что его авария серьёзно этот темп теперь понизит.

Закончив линейку, я попросил всех рассказать о том, чем они займутся на этой неделе, и выслушал доклады своих министров. Для меня же основным мероприятием будет принятие работ по ремонту здания на Сиесте. Илья Сергеевич мне на прошлой неделе звонил, приглашал полицезреть на то, что получилось. Выслушав меня, у всех появились вопросы о том, когда будет нужно переезжать и кто займётся организацией этого процесса.

На это я ответил, что каждый будет организовывать переезд своего подразделения самостоятельно. Так что пусть начинают паковать вещи. Общее руководство будет осуществлять Жанна. Не став участвовать в обсуждении деталей, я пошёл в Портальную комнату.

---

В офисе Гисеона было существенно тише, чем обычно. Жанна, которая вошла ко мне в кабинет, сообщила, что треть сотрудников отпросилась, чтобы в этот день сопроводить своих чад на школьные линейки. Дело это было правильное, я бы этот день, давно уже объявил ещё одним государственным праздником. Всё одно миллионы людей сегодня не работают, или вынуждены существенно сократить своё рабочее время.

Илья, дождавшись, пока администраторша мне отчитается, сказал, что хоть сейчас готов мне продемонстрировать новые помещения для нашей организации. Вместе с Жанной, я пошёл к своей машине. Когда Илья и Николай уселись в служебную иномарку, мы двинулись за ними, устремившись на северо-запад мегаполиса.

Добравшись до Сиесты, мы проехали на огороженную территорию нашего нового пристанища. Свежий асфальт "приятно" взбодрил моё осязание, но новые бордюры и жёлтая разметка на парковке подняла мне настроение. Пройдя внутрь бывшей швейной фабрики, нас поприветствовал Виталий Петрович, который теперь работал у нас в роли завхоза. Под его монотонный монолог мы начали экскурсию новых чертогов Гисеона.

Помещения получились хорошие. Светлые и просторные кабинеты, тёплые и сверкающие сортиры, широкие коридоры и лестницы. Мне всё понравилось, а особенно то, что в моём кабинете тут была комната отдыха и даже небольшая сауна. Хоть набор помещений со мной заранее и согласовывали, но только сейчас я убедился в том, что получилось уютно и функционально. Если Катя меня выпишет из челябинской квартиры, то теперь я обладаю снаружи местом, где можно перекантоваться.

Количество сотрудников Гисеона стремительно росло, поэтому тут, на Сиесте, мы организовали свой пищеблок. Не ресторан, а скорее столовую, хорошо оборудованную и способной обеспечивать дешёвой, по себестоимости, и вкусной пищей.

К сожалению, поваров у нас ещё не было, этим пообещала заняться Жанна, поэтому оценить кулинарные изыски я не смог. Особо попросил администраторшу, чтобы всё было максимально качественно. Отваривать покупные пельмени и втридорога продавать чёрствый хлеб, было совсем не тем, чего я хотел. Питаться тут я планировал наравне со всеми, из одного котла, поэтому беспокоился о санитарно-гигиенических условиях и ассортименте блюд.

За основу я дал Жанне меню столовой, в которой питался на прошлой работе. Администраторша пообещала мне, что уделит всему этому своё пристальное внимание. Жанна уже показала себя въедливым и толковым сотрудником, поэтому я был уверен, что нам не придётся закупаться всем офисом активированным углём.

Собравшись после экскурсии в моём кабинете, пока ещё совершенно пустой комнате, я дал разрешение на переезд. Жанне я приказал проконтролировать весь процесс, сообщив, что Катя, Лика, Валя и Люда станут в этом вопросе всё с ней согласовывать и подчиняться её указаниям.

Моё рабочее место тут должно было обзавестись мебелью к среде. На этот день я назначил первое совещание для Ильи, чтобы он мне отчитался о делах по строительству фабрики. Выдав ЦУ, я удалился, чтобы уйти домой. Для этого я установил одну Тановышку прямо тут, на Сиесте, чтобы перемещаться на Базу прямо из комнаты отдыха за моим кабинетом домой и обратно.

------------------------------------------------------

Вторник

Переезд - хуже пожара. При пожаре всё сгорает и надо только выбросить пепел, а при переезде всё требуется сохранить в целостности. Пока девушки в поте лица будут заниматься этим вопросом, я решил потратить своё время, чтобы побывать в Башкортостане. Тановышки показывали там наличие восьми танитов, до которых на прошлой неделе мы не добрались.

Прыжок перенёс меня в окрестности столицы региона, в Уфу. Добравшись от Тановышки, поставленной в роще, сквозь которую проходила трасса Е30, до обочины дороги, я перетащил внедорожник наружу и поехал в город. Поколесив по улицам, я добрался до центра и полюбовался на памятник Салавату Юлаеву, местному, да и общему, российскому, национальному герою.

Сорока тонная и десятиметровая статуя из чугуна с бронзовым покрытием меня впечатлила. Всадник был здоровенным и очень живописным. Вообще люблю, когда художники и скульпторы фиксируют движение. Застывший на века сподвижник Пугачёва, останавливающий своего коня, радовал своей монументальностью и красотой. Молодцы башкиры, чёткую скульптуру тридцать лет делали. На эту визитную карточку города стоило каждому посмотреть, надо бы Кате сказать проложить сюда уже наш собственный туристический маршрут.

Ориентируясь на точку на Радаре, я поехал к танитам и, добравшись, увидел, что оба носителя жили внутри, расположенного на окраине, полуразрушенного кирпичного дома. Сооружение явно готовились снести, окон тут не было, все двери были нараспашку. Выйдя из машины, я осторожно двинулся к ближайшему входу, ступая по битому кирпичу и строительному мусору, щедро украшавшему все подступы к заражённым.

Пока я добирался до здания, в пустом проёме на втором этаже заметил высунувшуюся лохматую голову. Благодаря модифицированному зрению, я смог разглядеть и немытые волосы, и грязное лицо, и даже пеньки сгнивших зубов, когда обитатель башкирских трущоб зевнул.

Увидев меня, в глазах бича появилась опаска, а потом они чуть прищурились. Голова скрылась в проёме, я услышал начавшуюся внутри перебранку. Не останавливаясь, я дошёл до покосившейся и почти рухнувшей деревянной створки подъездной двери. Зайдя вовнутрь, мне пришлось снизить чувствительность нюха от царившего тут запаха фекалий.

Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, я оказался в коридоре. Здание имело галерейную форму планировки. По бокам общего широкого коридора размещались двери, ведущие, судя по всему, в когда-то расположенные за ними квартиры. Половины дверей не было, проходя мимо пустых проёмов в сторону голосов и меток на Радаре, я увидел за ними что-то среднее между помойкой и туалетом.

Достигнув конца длинного коридора, я заглянул в комнату, в которой обитали те, кто меня интересовал Едва я это сделал, изнутри, сбоку от проёма в жилище башкирских бомжей, ко мне выпрыгнул бич, которого я видел в окне, и пырнул меня ножом.

Удар мне в