У Ли проблем с семьей не было, поскольку и семьи у него не имелось. Насколько Влад мог понять, его жена и трое детей погибли в катастрофе: утонули во время прорыва плотины, в то время как Ли вез партию наркотиков из Пакистана. Он говорил об этом очень мало, обрывками, а Влад никогда не решался задавать вопросы, даже когда видел, как Ли каждую неделю посылает открытки по одному и тому же адресу, в Урумчи, столицу Джунгарии, на имя некой By Зейтан. Но с тем же успехом можно было бы расспрашивать замерзшее озеро, и озеро способно было растаять быстрее, чем старый Ли.
— У меня на спине живого места нет! — воскликнул Сальвани, выбираясь из микроавтобуса.
— Надо потянуться! — посоветовала ему Татьяна, сопровождая слова действием.
Она сильно наклонилась вперед, без видимых усилий коснувшись ладонями земли, при этом из аккуратного венчика, уложенного вокруг головы, выбилось несколько светлых длинных прядей, между тем как Маттео согнулся с большим трудом.
Роман зажег сигарету. Он старался не курить в машине и теперь выпустил клуб табачного дыма с явным удовольствием; он успел это сделать до того, как внизу, у его ног, взорвался камешек.
Не успев понять, что происходит, он увидел, что камешек разлетелся на мелкие осколки и на его месте появилось маленькое облачко дыма с резким запахом. Маттео смотрел на него открыв рот, Татьяна подняла голову, по-прежнему не отрывая ладоней от земли. Затем он увидел второе облачко пыли, не услышав при этом никакого звука.
Потом он увидел, что волосы Татьяны окрашиваются красным, женщина медленно падает на бок, а Маттео стоит с вытаращенными глазами и, наверное, кричит. Не успев ничего сообразить, повинуясь рефлексу, Роман, сжавшись как пружина, бросился на нее, накрыв собственным телом, ожидая неминуемого попадания, осознавая, что рискует жизнью ради совершенно безразличной ему женщины, и в то же время понимая, что иначе поступить не может. Умереть, как какой-нибудь идиотский рыцарь. Татьяна лежала под ним неподвижно.
Ничего. Тишина, которая обычно стоит в горах. Быстрые шаги, чья-то рука вцепилась ему в плечо.
— Что случилось? Как будто выстрелы!
Д'Анкосс в недоумении уставился на них. Не отвечая ему, Роман перевернул молодую женщину на спину. Ее лицо было залито кровью, остекленевшие глаза ничего не видели. На какое-то мгновение он подумал, что она мертва, но его левая рука уже потянулась к сонной артерии и ощутила биение пульса. Жива.
— Боже мой! — воскликнул Д'Анкосс. — Но что…
— Беги за аптечкой, быстро! — приказал ему Роман, вытирая лоб Татьяны рукавом куртки и замечая уголком глаза, как Влад медленно выходит из-под микроавтобуса, куда инстинктивно спрятался.
Неужели пуля пробила голову? — спрашивал он себя, осторожно вороша пальцами волосы.
Нет, слава богу, нет. Он нашел рану, которая шла от левого виска, широкий разрез с рваными краями над ухом. Просто чудо. Он погладил ее по щеке. Она взмахнула ресницами, внезапно уставившись на него, попыталась что-то сказать, но безуспешно.
— Все будет хорошо, успокойся, — прошептал он.
Просто чудо, без конца повторял он себе, пока Д'Анкосс бежал обратно с аптечкой, пока Ян вышел из-за скалы, поправляя ширинку, Маттео опустился на камень, стараясь отдышаться, а Влад спрыгнул с подножки микроавтобуса, держа полуавтоматическое ружье. На дороге появился трейлер и резко затормозил, Лейла спрыгнула на землю и бросилась к ним.
— Что случилось? — спросила она.
— В Татьяну стреляли! — почти всхлипнул Маттео.
— Что?! Но кто?
— Не знаю, — ответил Роман, поднимая молодую женщину на руки. — Лучше укрыться за машинами.
Лейла вытащила бинокль и стала разглядывать холмы.
— Откуда стреляли?
— Я бы сказал, вон оттуда.
Следуя за остальными, он достиг относительно безопасного микроавтобуса. Выйдя из кабины трейлера, Уул и Омар с изумлением слушали рассказ Влада о происшедшем.
— Дилеры! — мрачно воскликнул Омар. — Они везде тут.
— Только я не понимаю, почему они выбрали мишенью именно нас, — заметил Ян. — Уж мы-то им никак не мешаем.
— Может быть, здесь у них junction point[9].
— Во всяком случае, лучше отсюда поскорее убраться, — сказал Ян. — Она ранена серьезно? — спросил он у Романа, который торопливо рылся в непромокаемой, разделенной на отсеки дорожной аптечке, разложенной на пассажирском сиденье.
В ней содержались образцы всего, что могло понадобиться для первой медицинской помощи в условиях, когда профессиональная медицина недоступна, — от комплекта стоматологических инструментов до мягких алюминиевых шин.
— Нет, просто царапина, — ответил он. — Пуля задела кожу на голове. Крови много, но рана поверхностная. Кровоостанавливающее средство и тугая повязка, этого будет достаточно.
— Impavidum ferieunt ruinae! — пробормотал Д'Анкосс. — «Руины поразят, но не устрашат его», как говорил Гораций о человеке спокойном и уверенном в выбранном пути.
Роман пожал плечами. Пятнадцать лет, проведенных в заключении, научили его не поддаваться панике и предпочитать действие и здравый смысл.
— Быстро, поехали! — распорядился он, как только рана была промыта и наскоро перевязана. — Лейла, и речи нет о том, чтобы ты продолжала ехать на подножке.
— Но это же был просто несчастный случай! — запротестовала девушка. — Если бы нас хотели убить, то снова начали бы стрелять. По-моему, тот тип просто ошибся, вот и все.
— Первая пуля разорвалась у моих ног, вторая чуть не разнесла голову Татьяне! Это случайность?
— Вот именно. Это было просто предупреждение. Как только мы снова поедем, мы больше ничем не рискуем, — приводила она доводы, не отрывая глаз от окуляра бинокля.
— Ошибка это или предупреждение, я не знаю, но вряд ли нашему стрелку нравится, что ты рассматриваешь в бинокль его гору. Поэтому сейчас ты оставишь в покое этот проклятый бинокль и сядешь в проклятый «Серебряный Рейнджер», — спокойно приказал ей Роман.
— Можно подумать, ты все знаешь наперед, — огрызнулась она, тем не менее подчиняясь, а Ли уже заводил мотор.
Влад помог Роману устроить Татьяну на сиденье в глубине автобуса, на толстом спальном мешке. Роман дал ей успокоительное: две таблетки обезболивающего и антибиотик. Она с жадностью осушила большой стакан воды.
— Попытайся уснуть, отдохни, — сказал ей Роман, пожимая руку.
Она поморщилась и, прежде чем закрыть глаза, крепко сжала его запястье. Автобус тронулся. Стиснутые каждый на своем месте, они внимательно всматривались в пейзаж за грязным стеклом. Роман, нахмурив брови, перебрался вперед и сел рядом с водителем. Кто все-таки в них стрелял? И был ли промах случайным? А если это просто предупреждение, что оно означает? Чтобы они как можно быстрее убирались из этой зоны? Он повернулся к Владу:
