— Ее убило волшебство, — уверенно сказала я. — Среди Вас предатель и ведьма.
— Не может быть, — отрицал происходящее Бродерик.
— Ты хочешь оспорить мое заключение? — Удивилась я. — Разве это не очевидно? Даже от болезней так скоро люди не умирают. Она знала, что ее убивало.
— И не сказала.
— Это не так просто, — вздохнула, — найти причину. Точнее найти источник. Но Ваша ведьма точно знала, что ее таким образом прокляли.
— Так это проклятие?
— Да, я даже знаю какое.
— Не может быть. Никто из нас не желал ей смерти.
— Тем не менее, — отрезала я, — Бродерик, — взяла его за плечо, — здесь видна работа ведьмы. Кто-то из женщин наложил легкое заклятие. Но сама ведьма посредственная — сильную я бы почувствовала.
— А ты сильная? — Скептично обвел мою фигуру глазами.
— А как ты думаешь? — Я язвительно улыбнулась.
— Кейти!
— Кейти!
В меня врезались Эндрю и Майкл.
— А брат сказал, что ты и к обеду не проснешься, а сейчас только утро.
Я взъерошила волосы обоим мальчишкам. Мой брат сейчас не старше Эндрю. Наверно такой же. Как же хочется добраться до Синклеров и увидеть его. Он меня совсем не помнит. Когда я принесла его другу семьи, ему даже года не было, а потом пропала, надеясь вернуться. А теперь я так рядом, так близко, но разлука продолжается.
— Поиграй с нами, — законючил младший Майкл.
— Во что?
— Не знаем, — весело отозвался старший брат, — лучше пойдем с нами, там другие дети.
— И что там? — Я улыбнулась.
— Ты ведьма, расскажешь нам истории.
Да, это я могла. Именно ведьмы и хранили историю нашего мира и страны.
— Расскажи, расскажи, — ото всюду звенели голоса детишек, вышедших ко мне, когда братья лаэрда и Бродерик проводили меня на поляну.
Все расселись и приготовились слушать, только младшенькие бегали из стороны в сторону. Рыцарь встал за мной, то ли охраняя, то ли, чтобы я не пыталась сбежать.
Я тоже присела на траву в выданном мне темно-зеленом платье.
— Что же Вам рассказать? — Приторно улыбнулась я.
— О Чаролесье!
Да, от ведьм только и ждут рассказов о нем. И я начала.
— Как Вы знаете, наш мир первыми заселили эльфы, которые вступили на территорию древней чащи и вдохнули в нее жизнь. Это потом здесь появились оборотни всех мастей, способные превращаться в драконов, волков, лисиц, медведей и других.
— А правда, что раньше все люди имели звериные ипостаси? — Спросил меня незнакомый мальчик.
— Да, — кивнула я, — магия была разлита по всей земле и каждый человек имел ипостась, кроме эльфов и ведьм. Боги наделили нас создавать миры и природу, плести заклинания, но второго лица не дали. А всем остальным даровали звериную сущность, чтобы люди могли противостоять возможным врагам.
— А почему только ведьмы ходят в Чаролесье? — Услышала я звонкий девичий голос.
— Эльфы сами ушли из нашего мира никому не понятным способом, обязав ведьм хранить священную рощу, вокруг которой разрослось наше королевство. Сначала ведьмы избирали хозяйку Чаролесья, пока люди, не позавидовали власти и не начали нас сжигать.
— Мама говорит, что жгли только плохих ведьм, — пискнула маленькая девочка.
— Это не совсем так. Тогда убивали всех возможных, нас осталось совсем мало, — вздохнула я. — И тогдашняя хозяйка Чаролесья наложила заклятие на всех неведьм — никто не зайдет в рощу, без сопровождения. А если рискнет нарушить запрет, то останется здесь навеки.
— А снять его можно? — Задумчиво спросил Эндрю.
Я улыбнулась мальчику.
— Да, если ведьма-хозяйка искренне захочет помочь оборотню и рискнет своей жизнью ради него. А тот должен приложить все усилия к ее прощению. А хозяйки в роще, увы, нет, — развела я руками. — Последних хозяек убили, роща живет своей жизнью, сама решая, кто достоин в ней находиться.
— Но ты же долго проводила там время? — спросил меня Майкл.
— Да, малыш, — погладила его по спине, — проводила, и, надеюсь, еще проведу. Это мой дом.
— А почему теперь не все оборотни? — спросил меня кто-то из детей.
— Магия уходит из мира, — я провела рукой по изумрудной траве, — теперь много людей без даров, это тоже не плохо. Вы можете творить волшебство своим умом, а не пользоваться заклинаниями. Но все началось после жестоких убийств ведьм, а сейчас Вы нас цените.
— А что такого в этом Чаролесье, — раздался голос мальчика где-то издалека.
— Ну как же, — заговорила я снисходительно, — если человек без ипостаси, то он может выполнить поручение зверя и обрести ее. А еще Чаролесье — это же центр Андмарры. Кто контролирует зачарованную рощу, контролирует все королевство. Через него можно попасть в любой клан. Но вот зайти в него и пересечь без ведьмы невозможно. Вы просто не выйдете.
— Может ты хозяйка Чаролесья? — Зазвенели детские голоса.
— Вот это вряд ли, — улыбнулась я, — я столько раз там была и роща не дала мне ни единого шанса.
— Ты самая прекрасная ведьма, которую мы видели, — кинулся ко мне Майкл и обнял.
— Они правы, — услышала я голос со спины, — ты правда самая прекрасная ведьма, которую мы видели.
Рамзи Маклин……
— Спасибо, лаэрд, — удивленно посмотрела на него.
— За что благодаришь, ведьма? Ты сама это прекрасно знаешь. — Сел он рядом со мной, а детишки обступили нашу пару.
— Разве женщине не приятно, когда восхваляют ее красоту? — Я кокетливо улыбнулась.
— Так сработало бы с любой в моем клане, но от чего-то я уверен, что мои слова тебя не трогают.
Он прав. Не трогают. Я знаю каким может быть Маклин, и он добр только к соклановцам.
— Скоро обед, — продолжал он, — хочу чтобы ты меня сопровождала и была в общем зале, — он встал и предложил мне руку.
— Зачем? — Я игнорировала его жест.
— Ты не хочешь есть?
— Хочу, но могу пообедать и в комнате, — я твердо сидела на своем месте, не заботясь о репутации главы клана.
— Кэйтилин, не вынуждай меня притаскивать тебя силой, — коварно начал он еще раз дергая рукой, — это ударит не по мне, а именно по тебе.
— Хорошо, — буркнула я, принимая его помощь, — сообщишь заранее, что хочешь сказать?
— Нет! — твердо ответил он.
Этого стоило ожидать.
Придя в общий зал в обед, я сразу получила много внимания. Нет, ко мне никто не подходил, но я же видела кучу недовольных женских лиц, когда Рамзи подводил меня к месту, где, по идее, должна была сидеть его будущая супруга. А мужчины, наоборот, провожали хищным взглядом, так как понимали, что у лаэрда ко мне интерес только профессиональный, а вот за всеми ведьмами сложился образ очень легкомысленных дам.
