прав.
«Разве отец не может помочь тебе?» — пишу Амину уже вечером, когда отсидел все пары, сходил к приболевшему похмельем Минсу с маминым куриным бульоном и вернулся домой.
Я откладываю телефон, раздеваюсь и набираю себе ванну. Очень хочется немного пошалить и желательно вместе с моим смуглым и горячим трудоголиком, но узнать о его делах хочется больше.
Не смотря на то, что Амин работает, а не гоняет балду на парах или с друзьями, как я, отвечает он не в пример быстрее.
«Помогает, если есть время, но это всё равно трудно, — отвечает он, когда я уже набрал ванну. — Как прошёл твой день?»
«Честно?»
«Нет, соври мне».
«Не думал о тебе весь день».
«Хочешь поболтать?»
Амин не дождался моего ответа, а просто позвонил.
— Привет, лучик, — его красивый голос был каким-то особенно ласковым. — Чем занят?
— В ванной лежу. — В подтверждении своих слов я поднял ногу на бортик ванной, так что стал слышен плеск воды. — А ты?
— Только пришёл домой. Твой друг-омега — это тот, с которым вы ходили в клуб вчера?
— Мм, да, а откуда ты знаешь?
— Просто предположил. У тебя отёков не было?
— Где?
— На месте метки.
— Вроде нет. — Я пощупал место укуса. По телу тут же пробежала приятная дрожь аж до кончиков пальцев на ногах. — Странно, она даже не болела.
— Я рад.
— Ты уже когда-нибудь это делал? — спросил я, чувствуя фоновую беспричинную ревность. Для меня эта метка — особенная, и даже не потому, что первая. — Ставил метку?
Он вздохнул, прежде чем ответить.
— Да.
Я нахмурился. Конечно, ставил. Альфам это тоже нравится. Башик рассказывал, что если поставить метку в момент оргазма, то можно как от наркоты кайф словить. В тот раз я не обратил внимания на информацию о метках, потому что не интересовался ими и не позволял никому их оставлять, а прицепился к слову «наркота» и провел Башику длиннющую лекцию и даже угрожал настучать его родителям. А вот теперь стало интересно. Хотя всё ведь можно узнать от Амина, верно? Раз уж он её ставил. И злиться глупо, но я всё равно немного злюсь.
— Это был… — я аккуратно подбираю слова. — Твой любимый?
— Нет, — отвечает Амин, и что-то шуршит на фоне. — Это случалось в юности, и делал я это просто из удовольствия. Глупо это было. В конце концов, секрет, который вырабатывается в слюне при укусе можно перерасходовать.
— Но он же восстанавливается.
— Верно. И всё же умнее будет не расходовать его направо и налево. Эволюция дала нам этот дар для любви, а не для развлечения.
Для любви, значит…
— Амин, — тихо сказал я в телефон, — ты не спрашиваешь, ставили ли мне
метку до этого.
— Нет, я не хочу знать, — поспешно отвечает он. — Одна мысль сводит меня с ума…
— Это моя первая метка, — я прервал его, оглаживая свободной рукой свою шею. Амин замолчал, а его метка зудела, но зудела приятно, и я знал, что если дотронусь до неё, то простым разговором Амин не отделается, а потому лишь скользил пальцами вокруг. — Меня никогда это не интересовало особо. Я бы даже сказал, что считал унизительным, что омег метят, как скот. С тобой странно вышло. Мне это было так нужно, что я не мог сопротивляться своему желанию. — Чем дальше я говорил, тем невыносимее становилось желание дотронуться, наконец, до этого укуса. Я всё же не выдержал и скользнул пальцами чуть ниже. Сначала тело будто пронзило током, потом в нём поселилась сладкая истома.
— Ты сейчас… прикасаешься к ней? — тихо спросил Амин слегка изменившимся голосом, а я отдёрнул руку, будто меня застали за чем-то неприличным. — Так не должно быть.
— А как должно быть?
— Я должен вылизывать её языком, пока… — Амин запнулся, словно то, о чём он хотел сказать дальше, может быть интимнее, чем это…
— Пока берёшь меня сзади, — закончил я за него, возвращая руку на место и легонько поглаживая этот центр удовольствия. Он должен чувствовать её. Даже через расстояние. Такой сильный укус, такая яркая реакция значит не только то, что альфа глубоко впился в мою плоть, но и то, что секрета на его клыках было предостаточно.
— Эмиль.
— Да, Амин?
— Какой же ты испорченный мальчишка, — неодобрение в его тоне трудно не заметить.
— Для своей среды я почти монах, — усмехаюсь в трубку. Мне сейчас очень не хватает его рядом. Я с досадой осознаю, что опять забыл свою любимую пробочку в шкафчике в комнате. Она сейчас нужна мне, как никогда.
И как я собрался пережить этот чёртов месяц?
Уже перед сном я захожу на свою страницу, и понимаю, что среди новых подписчиков, которых я благополучно проскроллил, есть и Амин. На фото профиля он в тёмных очках где-то на набережной, и ветер такой сильный, что балахонистые шмотки облегают стройный силуэт. Я завистливо сглатываю. Ведь кто-то видит эту красоту каждый день. Кто-то даже её трогает!
Так всё, хватит! Я злюсь и собираюсь уже выйти из приложения, но натыкаюсь на уведомление. Кто-то отметил меня на видео.
Открываю видео и погибаю в фэйспалме. Эти придурки сняли, как мы с Минсом танцуем. И он это видел. Хорошо, что Минс омега, и Амин вряд ли воспринял это видео всерьёз.
Выдыхаю и тоже подписываюсь на него, а затем ещё с полчаса разглядываю его фотки.
========== Глава 4 ==========
— Я слышала, вы с наследником Р.К. хорошо общаетесь… — начала мама, пока я запихивал в себя диетические хлопья.
Я поднял на неё свои уставшие, окружённые кругами и очень несчастные глаза. Сроки сдачи диссертации пододвинули, и теперь мне приходилось писать её в дичайшем темпе. Соответственно с Амином я почти не разговаривал. Как и вообще с людьми.
Папа явно дёрнулся и принялся греть уши, хотя и пытался сделать вид, что залипает в телефоне.
— Мы переписываемся, а что? — сухо ответил я, пережевав хлопья, и тут же закинувшись ещё двумя полными ложками. Мамины успехи в борьбе с болезнью недавно хорошо так продвинулись, а потому она стала ещё в два раза активнее. Я конечно, очень рад, что мама не умрёт, но могла бы и разрешить папе отселить меня в отдельное жильё, а то от её активности я скоро на стену полезу.
— Думаешь, ты ему понравился?
Я дёрнул плечом, на котором до сих пор во всю цвела метка от Амина, что так и звала к себе прикоснуться в самые неподходящие моменты. Учитывая то, что я в поте лица писал диссер, ВСЕ моменты были
