Главное, до Мирона не добрались. Значит, все будет хорошо, с остальным разберемся. Просто забыть ночь в Малахово, и все. Меня это не касается. Моя задача таскать наркоту и отрабатывать долг. Вот и весь смысл.
Я усмехнулась, не открывая глаза. Когда-то, может, я и верила в лучшее будущее, но жизнь все расставила по местам. Сейчас целей нет. Выжить, как-то прожить остаток дней, сколько мне там отмерено?
Мирон за такие мысли меня ругал, удивительно стойкий в этом плане человек. А может, потому что он с детства ходил по грани, когда тебе твердят, что ты можешь умереть, наверное, начинаешь ценить каждый прожитый миг.
Телефон я не нашла, наверное, люди Давида забрали. Пересчитала наличность, негусто. Надо куда-то еще устраиваться. Ладно, это все потом. Уже поздно, салоны связи все равно не работают. Завтра восстановлю сим-карту и куплю дешевый телефон.
Мирон позвонил ровно в двенадцать, как мы и договаривались.
— Ты как? — спросила сразу, услышав его голос.
— Нормально, — почему-то подумалось, что он слабо улыбнулся сейчас. — Операция прошла хорошо.
Я потерла лоб рукой, давя подступающие слезы.
— Что дальше?
— Некоторое время буду тут, врачам надо наблюдать, как будет функционировать мой организм. Как ты, Даш?
— Хорошо.
— А Давид?.. — в голосе скользнуло напряжение. — Ты уже виделась с ним?
— Да, все хорошо, Мирон, — отмахнулась я. Переживания ему в любом случае сейчас не нужны. — Он немного поорал, но разрешил долг отработать.
— Я вернусь, вместе мы отдадим деньги.
— Не думай пока об этом, — снова перевела тему. — Сейчас тебе нужно восстановиться. Находись там, сколько надо, и ни в коем случае не сбегай, понял меня?
— Понял, — снова улыбнулся. За столько лет я научилась распознавать его эмоции даже на расстоянии. — Береги себя, Даша. Я скучаю.
— Я тоже скучаю, Мирон, — я оглядела маленькую кухню, поджала губы. — Расскажи, как добрался?
Мы проболтали минут тридцать, потом я запихнула в себя успевшую остыть и превратиться в ком овсянку, выпила кофе и села смотреть работу. Вот тогда меня и застал звонок. Номера остались в старом телефоне, потому я не знала, кто это. Оказалось, Давид.
— Приезжай, Ворона, — сказал коротко, — дело есть. Буду в «Чарке» через двадцать минут.
Я добралась туда за сорок, когда прошла в кабинет, Давид говорил по телефону.
— Я не знаю, какого хера творится, — ругался на кого-то, — но за Резо ты отвечаешь головой, понял? Если он пострадает… — мужчина не договорил, бросил резко: — Все, давай.
Положил трубку, устало откинулся в кресле, потирая лицо и протяжно выдыхая.
— Случилось что-то? — задала я вопрос. Он убрал руки и посмотрел на меня.
— Случилось. Ладно, ты здесь не за этим. Твой телефон, — он вытащил из ящика стола мобильник и толкнул по ровной глади стола. — Ты успела новый купить, я так понимаю?
— Успела, — я поднялась, подойдя к столу, взяла телефон. Взгляд зацепился за написанные на листе слова: «проверить всех, с кем спала Мишина».
— Хочешь дать заказ мне?
— Крупные раз в месяц, сама знаешь. Есть небольшой, сгоняешь до Веденеево, адрес и товар тебе Вадик даст. И без фокусов.
— Хорошо.
С Вадимом мы встретились ближе к окраине города, как раз по ходу нужного мне направления.
— Просто отдашь партию, и все, — сказал он, глядя, как я перекладываю кокаин в рюкзак. — Денег не надо.
Я кивнула, а он добавил:
— Правду говорят, что Давид тебе простил выходку с партией?
— Неправду.
Вадим усмехнулся.
— Понятно. Ну топай.
Я смотрела на мелькающие за окном деревья, стараясь думать, о чем угодно, только не о погибшей девушке. И все равно то и дело возвращалась к ней мыслями. За что ее убили? И почему Давид печется об охране младшего брата? И зачем искать всех ее парней?
Я залезла в интернет, нашла блог Резо. Он действительно был популярен, как и сказал Егор. Притом что никакой сквозной линии у блога не было, просто красивые картинки и псевдофилософский бред. Ну при желании раскрутить можно, что угодно. А у Резо точно деньги есть на это.
Парнишка он симпатичный, восточный тип лица, темный взгляд, блядский такой, и усмешка на губах. Баб у него было много, судя по фотографиям. Правда, последние в основном с Кристиной. Девушка моральными принципами не была обременена, фото довольно откровенные. Но красоты у нее было не отнять, тут не поспоришь.
Нужный дом в Веденеево казался неприступным, но имелся домофон. Умеют люди жить. Раньше Малахово и Веденеево были обычными деревушками, но несколько лет назад богачи стали активно выкупать участки и строить новые дома. Поэтому теперь обе деревни условно поделены на зону богатых и бедных.
Я нажала кнопку домофона, мне ответил мужчина.
— Я от Давида, — сказала и принялась ждать. Вскоре открылась калитка, на входе стоял амбал, осмотрел меня, потом бросил взгляд за мою спину и отошел в сторону, пропуская. Калитку сразу закрыл.
— Давай, — протянул руку, я сняла рюкзак, и в этот момент входная дверь распахнулась с криком:
— Да пошел ты, знаешь куда? Я не ваш пленник!
Амбал напрягся и переключил внимание туда, я тоже. Быстро спустившись по ступенькам, к нам приближался Резо. Честно сказать, такого я не ожидала. Выходит, Давид всерьез отнесся к безопасности младшего брата и запер его в загородном доме. Обжегшись на молоке, дует на воду… Могу его понять.
— Резо Рубенович, вернитесь в дом, — амбал, который был в два раза больше парня, хмурился, не желая, видимо, применять силу.
— Тебя тоже послать? — буркнул парень, подходя ко мне. — Сижу в клетке, даже во двор не выйти. Можно хоть кокс сам заберу?
А вот в этом плане Давида жизнь ничему не учит.
Резо уставился на меня, нахмурился и выдал:
— Это же ты.
Я сделала непонимающий вид. Мы нечасто с ним пересекались, но все же виделись. Неужели помнит?
— Ты Даша, невеста Луки.
Эти слова как-то болезненно сдавили грудь, я сглотнула, отворачиваясь в сторону.
— А какого хрена ты мне наркоту принесла? — Резо, кажется, всерьез не понимал.
— Я курьер, — посмотрела на него, он сделал еще более недоверчивое лицо.
— Капец… — немного помолчал. — Пошли кофе выпьем.
Сказал так, словно не предлагал, а приказывал. Мне хотелось уйти. Я понимала: если Давид, как и я, предпочитает не бередить старые раны, то Резо в силу молодости может сболтнуть, что угодно.
И все-таки пошла, покосившись на недовольного амбала, который сразу принялся кому-то звонить. Наверное, Давиду.
