Герих:
— Лидия Степановна! Можно я на минуточку?
— Не видите, что я разговариваю? — рявкнула я. — Закройте дверь!
Дверь моментально закрылась. Я виновато улыбнулась и посмотрела на Зою.
В общем, мы с ней обстоятельно обсудили все нюансы футбольных тренировок, цены на кеды, на форму, какой гад завуч из Дома пионеров, потому что ставит тренировки для первоклассников сразу после уроков, и Владька не успевает забежать домой переодеться и приходится футбольную форму с собой в школу таскать, а хранить в Доме пионеров негде. Повозмущались, что скорей бы уже достроили спортивную школу, а то второй год всё обещают, старшеклассники ездят в соседний макрорайон, а вот что маленьким делать.
Дверь еще раза два открывалась и в неё заглядывали мои подчиненные в разной степени возбуждённости. Я рыкала и дверь закрывалась.
Затем я посоветовалась с Зоей о том, что хочу взять новую практикантку, Людмилу, временно секретаршей (практиканты и стажёры были в её подчинении). Понятно, что сложную работу или «не для разглашения» я ей давать не буду, но вот сбегать позвать кого-то, провести уборку, напечатать рабочий протокол — это она выполнять сможет. Заодно подучится.
В общем, проболтали почти час с хвостиком.
— Так, уже обед, — сказала я, взглянув на часы, — спасибо тебе, Зоя. Вроде обсудили всё. Значит, Людмилу присылай ко мне завтра прямо с утра, как и договорились. Накрути там её посильнее, чтобы старалась.
Я набросила ветровку, схватила сумку. Мы вышли из кабинета с Зоей вместе. Она пошла наверх, а я притормозила у двери кабинета. Любимкин, Иванов, Герих, Швабра, Щука и сердитый мужчина ожидали. Я вытащила ключ и перед ошеломлёнными взорами принялась запирать кабинет.
А теперь заключительная танцевальная фигура — «пируэт».
— Товарищи! — сказала я строгим голосом, — извините, но сами видите — уже обед.
— А как же…?!!!
— Как анкетирование?
— А доклад?
Толпа заволновалась.
— Товарищи! Приходите завтра с утра, — немного подумав, наконец, ответила я. — Я в принципе могу послушать ваши доклады с девяти до девяти тридцати. И с десяти до пол-одиннадцатого. Конечно, всех за это время не успею. Троих-четверых — это максимум. Поэтому обсудите график посещения с моим новым секретарём. Это практикантка Людмила. Да вы её знаете. А что с остальными делать — потом, может быть, решим.
— А как же это так?! — возмутилась Щука, — нас же шестеро!
— Уважаемая Капитолина Сидоровна, — усталым голосом сказала я и потёрла виски, — вам всем было назначено сегодня утром. Я ещё вчера вас всех предупредила. Полдня почти у вас было. Не моя вина, что наши графики не совпадают.
— А после обеда можно? — заволновался сердитый мужчина (блин, нужно хоть познакомиться с ним, даже не знаю, кто это).
— После обеда я в Главуправление, — со вздохом сообщила я и вышла из полуподвальчика, оставив их переругиваться.
А сама пошла домой. Я улыбалась.
Глава 3
— Лида, вопрос с летней дачей таки надо решать, — чуть сварливым голосом заявила Римма Марковна, наливая мне полную тарелку рыбного супа с грибами, — не хорошо это сидеть всё лето в городе на раскалённом асфальте. Особенно для ребёнка. Да и ты проболела всю зиму.
— Римма Марковна, — я пододвинула к себе баночку с горчицей и принялась намазывать кусочек чёрного хлеба, — а давайте я вас к моим родителям в Красный Маяк отправлю?
— Да ты что! — аж закашлялась, подавившись супом Римма Марковна. — С ума сошла?!
— Ну там же всё как вы хотите — тихая деревня, мать корову держит, свежее молочко, овощи с грядки…
— Ага, и мухи от навоза, и работы с четырёх утра до ночи невпроворот. Знаю я как в селе жить! — замахала руками Римма Марковна. — Не забывай, что Светочка в школу в сентябре пойдёт, нужно предшкольную подготовку правильно спланировать. И сольфеджио ещё!
— И где мы такой идеальный дачный посёлок найдём, чтоб без мух от навоза? На Марсе? — неосмотрительно хмыкнула я, за что и поплатилась.
Звенящим от еле сдерживаемого негодования голосом мне была прочитана целая лекция. В общем, если в двух словах, то пока я приходила в себя в больнице, у нас в доме созрел целый «дачный заговор». Первыми «ласточками» стали Роговы (это те у которых, как я вспомнила, Надя-Глиста на скрипочке играет). В общем, они в прошлом году сняли в соседней с нашим городом деревне дачу и теперь рассказывали всем желающим, как они замечательно провели время — и овощи-фрукты там у селян, мол, недорого, и парное молочко изумительное, и озеро есть, чтоб купаться и удить рыбу, и лес рядом, чтоб за грибами ходить. И место тихое. И вообще — в Малинках красота распрекрасная. Первой на приманку клюнула Нора Георгиевна. Однако жить в деревне одной ей показалось скучно, поэтому убедить Римму Марковну и остальных соседей в исключительно животворящей пользе свежего деревенского воздуха особого труда не составило.
— А как же сольфеджио? — попыталась разыграть главный козырь я.
— Так теща у Роговых, Зинаида Ксенофонтовна, в музыкальной школе до пенсии работала. Она как раз сольфеджио и преподавала. Мы уже договорились, она свою Надю всё равно готовит, заодно и Светочка походит.
— Постойте, — начала припоминать я, — это не та ли Зинаида Ксенофонтовна, у которой узкое туннельное мышление, и которая неправильно трактует поэзию Мариенгофа?
— Это да, — неодобрительно вздохнула Римма Марковна, — но сольфеджио она ведет превосходно!
— А на работу я как из этих ваших Малинок попадать буду? — предприняла последнюю попытку воззвать к разуму я, прекрасно понимая, что и эту битву я окончательно проиграла.
— Так там рабочая электричка каждый день ходит, — беспечно отмахнулась Римма Марковна, — в пять тридцать утра и в девять вечера.
Я застонала.
После обеда на работу я не пошла (всё равно Ивана Аркадьевича нету), но и прохлаждаться не стала. У меня ещё была куча всяких важных дел.
Перво-наперво я сходила в Дом пионеров, познакомиться с тренером по футболу. Им оказался довольно таки пожилой дядька с пивным пузиком, по имени Иван Карпович, который никак не мог взять в толк, зачем девочке футбол.
— У нас в футбол играют только мальчики, — строго сказал он и посмотрел на меня как на дурочку.
—
