– Чепуха! – пробормотал детектив и снова повернулся к трупу. Покрывало было сдернуто, Доллингс попятился, попытался вытащить сигарету из портсигара, но портсигар выскочил из руки, сигареты рассыпались по полу. Скошенные к плечу белки глаз мертвого негра сверкнули в ярком свете ламп. Глубокая рана от правого уха почти перестала кровоточить. Похоже, что горло разрезано бритвой. На пальце левой, прижатой к груди руки сверкал фальшивый бриллиант. Пальцы скручены, словно убийца старался их выломать, чтобы снять кольцо. Зеленая ливрея пропиталась кровью; прямо над сердцем, где какое-то орудие пронзило грудь, торчал рваный клочок. Сняв покрывало, Банколен вскрикнул.
– В чем дело? – спросил сэр Джон.
– Все пуговицы с ливреи срезаны, – объявил Банколен. – И сюда посмотрите. – Он подхватил концы крученых золотых аксельбантов, висевших на плечах негра. – Diable![6]С каким шиком аль-Мульк заказывает ливреи! На этих шнурках болтались золотые кисточки, которые тоже срезаны.
Он сделал шаг назад, подбоченился, оглядывая тело с ног до головы.
– Хорошо бы в карманах пошарить, только надо дождаться вашего инспектора.
Когда Виктор доложил о прибытии следователя, окружного инспектора Толбота, Банколен отступил в тень. Я смутно видел его силуэт у камина, медленное движение зажженной сигары.
Картина не произвела сильного впечатления на инспектора Толбота, маленького человечка с солидной квадратной физиономией со сломанным носом, как бы запорошенной пылью, и неприятной привычкой громко щелкать зубами. Однако сонный взгляд впитывал все детали, как вода впитывает солнечный свет. Темные волосы седели на висках, а под сброшенным дождевиком обнаружился костюм настоящего денди. Нисколько не удивленный инспектор с глубоким уважением приветствовал сэра Джона, небрежно взглянув на всех нас. На свет появился блокнот. Даже когда сэр Джон закончил рассказ о погоне на Хеймаркете, Толбот только кивнул.
– Отлично, сэр, – вымолвил он наконец, помолчал, щелкнул зубами. – Что ж, дело действительно любопытное. – Подумал минуту, как будто решал, не слишком ли много сказано, а потом подтвердил: – Да, весьма любопытное. Ну, надо хорошенечко посмотреть.
– Минуточку, Толбот, – остановил его сэр Джон. – Что это вы меня спрашивали насчет Гиблой улицы?
– А! – неопределенно нахмурившись, буркнул Толбот. – Это и есть самое странное, сэр Джон. Как я понял, автомобиль принадлежит какому-то египтянину по фамилии аль-Мульк. Я успел его осмотреть. Господин аль-Мульк явно был там. На заднем сиденье трость, перчатки, абсолютная чистота и порядок.
– Я видел, как он вечером вышел из клуба, – подсказал я.
Толбот сделал очередную пометку и медленно обратил ко мне запыленное лицо.
– А, – сказал он. – В котором часу?
– Сразу после семи, минут пять восьмого.
– После семи. Должно быть, в пять минут восьмого. Ну…
– Ну? – перебил его сэр Джон.
– Нынче вечером нам на Вайн-стрит позвонили. Чей-то голос сказал, что Низам аль-Мульк болтается на виселице, на Гиблой улице.
Воцарилось молчание. В глубокой тени, где стоял Банколен, дернулся и неподвижно застыл в воздухе красный кончик сигары.
– Потом связь прервалась, – продолжал Толбот. – Проследить звонок не удалось. Я, разумеется, принял это за шутку какого-нибудь сумасшедшего. Знаете, бывает такое, – объяснял он с рассеянной улыбкой. – Чего только нам не рассказывают. Докладывают о похищении принца, о краже Триумфальной арки и тому подобное. Но бредовое название не давало мне покоя. Что за Гиблая улица? Стал расспрашивать в участке, никто такого никогда не слышал. Поэтому, когда вы сообщили по телефону, что мертвый шофер привел сюда машину аль-Мулька, я на секунду опешил. – Он издал странный звук, похожий на вздох, быстро постучал зубами и крикнул: – Джентльмены, кто-нибудь из вас знает, где Гиблая улица?
На меня взглянули довольно равнодушные молочно-белые глаза. Я отрицательно покачал головой вместе со всеми прочими.
– М-м-м… – проворчал Толбот. – Так.
Ничего больше не говоря, он приблизился к телу, неуклюже склонился. Карандаш быстро, коротко чиркал в блокноте.
– Немного меди, никаких больше денег…
– Грабеж? – спросил сэр Джон.
– Не могу сказать, сэр… Бумажник пустой. Портсигар…
– Боже милостивый! – охнул сэр Джон, дернул себя за бороду, резко ткнул пальцем. – Портсигар платиновый! Негр-шофер с платиновым портсигаром!
Сигара Банколена снова затрепетала и замерцала, но детектив так и не шевельнулся.
– Платиновый, – скупо подтвердил Толбот. – Я бы не сообразил. Благодарю вас, сэр Джон. Полон сигарет. Связка ключей. Клочок от билета в кино. Карманный путеводитель по Лондону. Пачка мятных таблеток. И все. – Он захлопнул блокнот. – Ну, джентльмены, – с приливом энергии подытожил инспектор, – не знаю, понравится ли суперинтенденту, что вы перенесли тело. Знаете, надо было оставить его за рулем. Вы уничтожили все улики…
Сэр Джон напряженно его перебил:
– Мы знали, что делали, Толбот. Вам знаком вот этот человек?
Толбот вновь щелкнул зубами, прищурился и впервые удивился, вопросительно глядя на кивнувшего сэра Джона. К моему собственному удивлению, инспектор полностью утихомирился. Ухмыльнулся вышедшему из тени Банколену медленной фамильярной ухмылкой и протянул руку.
– Конечно, сэр. Вы меня не помните, а я отлично вас знаю. Когда я служил сержантом на Вайн-стрит, вы помогали нам в деле Гровена. Только все-таки, – спохватился он, – все-таки тело лучше бы не трогать.
– Это всецело моя вина, инспектор, – признался Банколен. – Впрочем, не думаю, что это имеет большое значение. Наверно, ваши люди снимают отпечатки?
– Да. Я закончил, сейчас пришлю врача для осмотра, опрошу здешних служащих… и, джентльмены, простите, попрошу вас обождать в гостиной. Хорошее будет дело, – с неожиданной яростью добавил он, – если господин аль-Мульк войдет сюда целый и невредимый! До встречи в гостиной, джентльмены, если будете так любезны.
Банколен проводил его странным взглядом.
– Инспектор Толбот гораздо лучше, чем мы думаем, видит нашу проблему, веря в существование Гиблой улицы. Нынче днем, сэр Джон, вы прервали мои рассуждения о тумане. Толбот знает или предполагает…
Сэр Джон, задумчиво протирая очки, вскинул голову.
– …что в Лондоне исчезла целая улица.
– О чем вы толкуете, черт побери? – спросил англичанин.
– Мне хотелось бы знать, где находится Гиблая улица. Нет ничего удивительного в исчезновении человека. Неудивительно, что какой-то сумасшедший звонит и докладывает, что пропавший повешен. Но вообразите, что в Лондоне напрочь исчезла целая улица… Фантастика! – Француз помолчал. – Кто живет на Гиблой улице? Как посылать туда письма? Только представьте себе, старина, что аль-Мульк исчез вместе с улицей, – полный бред! Идеальная мысль для убийцы – вздернуть жертву на виселицу на той улице, которой полиции никогда не найти!
