нравился, — хмыкнул он.
— Да Степан, мне тоже нравился, хотя всё поспешно у вас, было, — подхватила эстафету мама.
Это что, такая насмешка судьбы надо мной. Шесть лет никто не вспоминал о Стефе, но как только он снова появился в моей жизни, мои родные решили, что неплохо бы о нём поговорить.
— Давайте оставим эту тему, — нахмурилась я.
— Да ладно Розочка, — мама потрепала меня по плечу, — не закипай!
Вообще официальной версией нашего расставания, было то, что мы разошлись по обоюдному желанию. Я так всем говорила. Не знаю, что своим родным говорил Стёпа, возможно правду. Что я изменила ему. После того злополучного вечера, мы увиделись, совсем недавно, только шесть лет спустя. Он не разговаривал со мной, не встречался, не отвечал на телефонные звонки. Чуть позже от родителей Степана, я узнала, что он уехал в столицу. Тогда я ещё надеялась на что-то. Объясниться. Покаяться.
Мама с братом сменили тему, и почти час мы слушали про прекрасный климат в Эссене, потом вдруг Паша, наклонился ко мне, и предложил.
— А хочешь, я тебя к себе заберу!
— Куда в Германию? — опешила я.
— Ну а что! И маму перевезём туда. Устрою к себе, образование у тебя есть, начнешь, правда, с малого, но перспективы-то какие. И ближе будем друг к другу!
Мама аж ладони к щекам поднесла, так разволновалась.
— Пашенька, да как-то поздновато мне уже Родину менять, а Розочку забирай! Да и Витя здесь похоронен.
Мы замолчали, вспоминая отца, его не стало два года назад.
— Ой, мам, не начинай, — фыркнула я, пытаясь отогнать мрачные мысли, а с ними и слёзы, наворачивающиеся на глаза, — ты у нас ещё совсем молодая, и красотка!
Мама только грустно улыбнулась. А ведь она и вправду была ещё совсем молодой, и красивой. Пашку она родила в семнадцать, вот такая любовь у неё случилась с отцом, пошли наперекор всему, и родителям и обществу, поженились и жили в общаге. Это потом папа стал зарабатывать и постепенно они перебрались в просторную квартиру, обзаведясь всеми атрибутами успешной жизни. А потом случилась я. Так вот маме было шестьдесят, и она для них совершенно бесподобно выглядела. Пышная, миловидная, зрелая женщина. А если учесть, что она до сих пор следила за собой, то ещё и стильная.
— Я, конечно, подумаю Паш, но мне и здесь неплохо, — а про себя подумала, что в принципе ничего не теряю, потому что скоро вообще окажусь без работы.
— Подумай, Роза. Единственное, стаж на одном месте должен быть не менее пяти лет, и рекомендательные письма от твоих боссов, ну я думаю это не проблема.
— Ну, пяти лет у меня ещё нет. Только весной будет, — хмыкнула я, а про рекомендательные письма я вообще молчу. Хотя Стёпа обещал не вставлять мне палки в колёса.
— Там же совсем другая жизнь, другие перспективы, — запел Паша, — Первое время поживёте у меня, потом собственное жильё прикупите. Природа какая. Достопримечательности вековые.
— Подумаю, не соблазняй, — отозвалась я, представляя сколько галиматьи предстоит пережить, чтобы переселиться в другую страну.
— Давай! Здесь тебя всё равно ничего не держит, а там глядишь, тебя и замуж выдам! — улыбается Паша.
— Да кто бы говорил, — фыркаю я.
И мы пускаемся в старый спор, кто первым из нас должен обзавестись семьёй. Мама только улыбается, и тихо за нами наблюдает.
А в воскресенье, когда я, наконец, добираюсь да своей однушки, принимаю душ, и сижу с телефоном на кухне, вдруг решаюсь, и пишу брату, что согласна. Он отвечает, что мне надо доработать до весны, чтобы был полный стаж пять лет. Сейчас со сменой власти, это сделать, вероятно, мне будет труднее, но Стеф, обещал без дела не лезть, а перспектив здесь у меня нет. А там вероятно новая жизнь. Отвечаю Паше, что постараюсь, и мы прощаемся.
А следующий день начинается штатно. Я спешу на планёрку, и старательно записываю поставленные задачи новым генеральным.
6
Со Стёпой, мы почти не встречаемся, только по официальным случаям, типа общих собраний и планёрок. Я присутствую на них постольку поскольку, просто должность обязывает. Общаемся сугубо по-деловому и официально. Он не придирается, как и обещал. Всегда одаривает холодным взглядом, если нам представляется где-то встретиться. Впрочем, происходит это так редко, и коротко.
Самая наша долгая встреча наедине была в лифте. Я за пару мгновениё долетела до своего этажа, и покинула кабину. И только идя по коридору, поняла, что задержал дыхание. Потому что, как только он вступил в лифт, на меня повеяло его ароматом. Свежим терпким, горьким. Вот тогда я и задержала дыхания, после того, как официально поприветствовала его, и отвернулась, ловя в зёлёных глазах, безразличие и холод.
Должность начальника отдела развития занимает новый сотрудник, а вернее сотрудница. Ей около тридцати, она очень деловая, разговаривает чётко и отрывисто. Её зовут Божена Юрьевна. Она стильная шатенка, с пышными формами, которые упакованы в элегантные деловые костюмы. Замужем. И она моя непосредственная руководительница. А ещё она очень нравится Жанне Андреевне. У них возникает деловой тандем, и понимают они друг друга с полуслова. И надо отдать ей должное, она спец высшего пилотажа, как выразился Стёпа «акула», до которой мне расти и расти.
— Ты к новогоднему корпоративу то готова? — Лида заглянула ко мне в обед.
— А что прошлогоднее платье не подойдёт, — задумчиво пробормотала я, зависая над отчётом. Божена загрузила меня работой, и времени на болтовню почти не было, но не хотелось обижать подругу.
— С ума сошла! — хохотнула она. — Если ты не заметила, у нас в штате прибыло сотрудников, и почти все они мужчины. Да и ресторан, я слышала, будет самым лучшим. А ещё у нас горячий неженатый генеральный директор!
Я подняла на неё глаза.
— Из всего следует, что прошлогоднее платье отпадает, — сделала я вывод.
— Да нет что ты, иди как колхозница, одной соперницей меньше, — фыркает Лидка.
— Я вообще думаю, как увернуться от этого мероприятия, подкинь идейку, — я отодвигаю бумаги и откидываюсь на
