салону. Посмотрели несколько машин. Мишка любовался сестрёнкой, её уверенностью, манерой общения с менеджером.
— Мишка, у меня не хватит денег на то, что нравится. Давай посмотрим машинки, которым года два от роду, — предложила Миланка.
— Нет, Милаш. Это не обсуждается. Я внесу недостающую сумму, сестрёнка. Это не проблема. Но, машина должна быть новая.
— Ну, Миш… Мне не хочется сидеть у тебя на шее, — канючила Милана, строя брату забавные рожицы.
— Милан, я твой старший брат и у меня есть возможность тебе помочь. Значит, я помогу. Вот выйдешь замуж, тогда взвалю тебя на плечи мужа, пусть он с тобою мучается, — посмеялся Мишка.
Миланка ещё немного походила, посмотрела.
— Миша, а ты говорил, что уже насмотрел что-то. Что?
Она посмотрела на брата своими чудесными глазками и снова прикольно сморщила носик. Мишка не удержался и поцеловал сестрёнку в этот милый носик.
— Я насмотрел вон ту красавицу, — и Мишка кивком головы показал в направлении белоснежного Мерседеса.
— Нет, Миш, это дорого…
— Да, Милан. Я люблю тебя, сестрёнка.
Милана подошла к машине, попросила менеджера открыть её, села за руль, завела, посидела, подумала, улыбнулась.
— Да. Но я возьму кредит, — твёрдо ответила Милана и мило улыбнулась Мишке.
— Хорошо. Но, машинка понравилась? — спросил Мишка, ему было необходимо подтверждение сестрёнки, а дальше дело техники.
— Очень!..
К назначенному времени они поехали в гости к дяде Лёше. Было жарко. Ярко светило солнце, на небе ни облачка.
— Милаш, ты что такая … напряжённая что-ли…
— Не знаю, Мишка. Внутренне боюсь чего-то. Не хочу я встречаться с Артёмом. Он никогда мне не нравился. Не верю я, что человек может настолько измениться, что после ненависти я смогу влюбиться в него.
Мишка молчал, давая сестре выговориться. Он никогда не давил на неё. Он просто помогал ей исправить ошибки, а ошибок, особенно в выборе мужчин, у сестрёнки было много. Единственным приличным парнем был Алик, но… Может он зря тогда запретил им встречаться? Нет. Он был прав, ей было всего шестнадцать …
Они подъехали к дому дяди Лёши. Мишка посмотрел на сестру.
— Милана, а может нуть его. Скажем, что плохо себя чувствуешь.
Миланка мысленно улыбнулась Мишкиному «нуть». Это милое словечко прижилось у них с Мишкой с её детства. Маленькая Миланка вместо «ну его» говорила «нуть его». Мишка всегда вставлял это «нуть», когда хотел поддержать сестрёнку.
— Нет, Мишка. Это неправильно. Да и мама уже там. Хозяйничает… — горько ответила Милана. — Быстро она папу забыла.
«Да. Быстро. Эх, сестрёнка, как хорошо, что ты ничегошеньки не знаешь… Или наоборот плохо? Может Миланке было бы проще противостоять их натиску, если бы знала всё», — думал Мишка, обходя машину и подавая руку сестрёнке, помогая ей вылезти из его внедорожника.
— Дворец Синей Бороды, — произнесла Милана, глядя на загородный коттедж дяди Лёши.
— Почему? — удивленно спросил Мишка и внимательно посмотрел на сестру.
— Не знаю, Миш. Мне так показалось… Мне почему-то кажется, когда-нибудь я туда зайду и живой уже не выйду.
— Дурёха ты, Миланка, — Мишка нежно чмокнул сестрёнку в щёчку.
Она горько улыбнулась в ответ, и они направились к дому. Их уже ждали. Дядя Лёша приветливо пошёл им навстречу, улыбаясь и, как всегда, раскланиваясь. Но всё его гостеприимство сквозило ложью, которую Миланка всегда чувствовала.
Милана знала, что отношения между дядей Лешей и её братом резко ухудшились после гибели отца. Сама не смогла выяснить причину. Но потом Мишка рассказал, что виной всему бизнес папы. Дядя Лёша настырно хотел помочь Михаилу с семейным бизнесом. Он очень «волновался», как «мальчик справится самостоятельно». Но дядя Лёша не знал, что Мишка последние пару лет работал самостоятельно, лишь иногда спрашивая совета у отца. Автосервис отцом был переписан на сына, а сам Лев Павлович был просто соучредителем. После гибели папы весь автосервис перешёл под Мишкино единоначальное руководство. Михаил прекрасно понимал, что дядя Лёша очень хотел прибрать к рукам и этот кусочек отцовского бизнеса, как прибрал к рукам долю в совместной фирме двух друзей, которая должна была отойти семье Льва Павловича, но… Увы!.. Де-юре отцовской долей распоряжалась мама, де-факто — дядя Лёша. Милана тоже всё это знала и всё понимала. Поэтому и не могла понять маму, понять и принять её слепое доверие дяде Лёше. Мама наотрез отказывалась передать свою долю Миланке, как хотел папа. Милана могла бы повлиять на неправильные решения Алексея Михайловича. Она часто рассказывала маме о промахах шефа в управлении их фирмой. Но, мама просто слушала Милану и всё. Потом, поняв чью сторону принимает мама, Милана перестала ей что-либо рассказывать и делилась своими наблюдениями и переживаниями только с братом.
Мама расцвела в приветственной улыбке, видя своих взрослых детей и радуясь их приезду. Мила подошла и поцеловала её.
— Молодец, хорошо выглядишь. Сарафанчик открытый надела, умница. Артёму понравится…
— Мама, я сарафанчик надела для себя, а не для того, чтобы понравиться какому-то там Артёму. Да, а где этот горе-жених? — съёрничала Милана.
— Только проснулся. Сейчас спустится. А вы вчера не вместе были?
— С чего бы это? — удивилась Милана.
— Не бери в голову. Я что-то, наверное, не поняла, — поспешила ретироваться мама.
Подошёл Миша и Миланка взяла брата под руку. Мишка разговаривал с мамой, а Милана рассматривала территорию вокруг. Шикарный трехэтажный коттедж с высокой мраморной лестницей к парадному входу, вокруг розарий, всё ухожено, безупречно чисто, даже придраться не к чему. Но Милке всё это не нравилось, её всё это пугало. Она не хотела даже думать о том, что может войти в этот дом как жена молодого хозяина.
На лестнице появился Артём. Высокий, поджарый, холёный, загорелый, белокурые волосы идеально подстрижены, верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, обнажая загорелую грудь, на которой в лучах солнца играла бликами толстая золотая цепь, рукава рубашки идеально подвёрнуты. Он легко спустился по ступенькам, поздоровался с Мишей, Милане бросил обычное:
— Привет, Пупс…
Милана лишь слегка улыбнулась, но на приветствие не ответила. Её воротило от этого красавца, он заставлял испытывать самые отвратительные чувства к своей персоне. Почему она его боится? и ненавидит? Она лишь крепче сжала Мишкину руку. Миша накрыл её ладошку своей, заметил, как похолодела рука Миланы. Он тихо шепнул сестрёнке:
— Мил, потерпи немного. Мы здесь минут на тридцать, максимум на час, и я тебя увезу, несмотря на бурные протесты мамы. А они будут бурные…, — он улыбнулся Миланке, она кивнула в знак согласия.
Дядя Лёша позвал всех к столу, мама на правах хозяйки суетилась рядом. Милане всё это не нравилось, но Мила решила
