всех плащ-палаткой. Молчали, а слышали друг друга, поскольку мысль была общей: «Пусть они живут!». Наконец то грохот разрывов бомб сменился гулом канонады, нары под сидящими на них близкими людьми перестали ёрзать, и Соня метнулась к печке, к испускавшему последний пар чайнику. Лукошкин тоже вскочил, но только для того, чтобы задать вопрос.
Ещё накануне, сидя на немецком ящике из-под мин, глядел на устремившиеся в прорыв роты, катившие пушки, пулемёты, слушал бодрые команды и гул наших самолётов, поймал себя на крамольной мысли — если всё это было в дивизии позавчера, то почему его послали с горсткой бойцов, без штанов, прорывать оборону противника? И выплеснул он всю горечь потерь и свои страдания: «Зачем сейчас переплывали Днепр, если через месяц, собрав побольше войск, перешли бы его по льду «аки посуху?»
Издалека начал отвечать Комдив. «Есть два подхода к философии: использовать её законы как основу для планирования и решения; или — использовать свои способности для законов этих обсуждения. В обоих случаях требуется знание этих законов. Ватутин их знает, а мы с тобой их только «когда-то учили». К примеру — диалектика, закон единства и борьбы противоречий. Два Мира, наш и немцев, на одной Земле — враги. Это единство. Они очень разные. Это противоположности. У нас достоинство — искусство полководца, у них — хороший послужной список, без поражений.
Ватутин занял плацдарм на правом берегу — логично рассуждая, немцы ждут наступления с этого направления. Ватутин вернул войска на левый берег, оставив на плацдарме обманку: макеты танков, пушек, даже чучела солдат. Логичные немцы ждут атаку.
Ватутин прорвёт оборону здесь — немцы всё ещё будут ждать прорыва там. Отважный манёвр удваивает войска Ватутина, растаскивает немецкие.
Ты предлагаешь ждать ледостава. Это квазиразумное решение, эмоции. Армия — это организм, а не механизм. Собранные вместе танки, пушки-солдатушки не есть войско. Вот когда они, как левая и правая руки, берут врага за горло; когда ноги делают подсечку; голова командует — не останавливаться, пока враг не затихнет навсегда. Тормознуть успешное наступление — значит потом снова его начинать. А каждый прорыв обороны — это самые большие потери. Пока ноги армейского организма несут его вперёд, голова должна правильно выбирать маршрут».
(ЗС). Хуже всего для организма вмешательство неграмотных врачей, для армии — политиков. Развязав войну, они пытаются управлять ей как автомобилем, нажимая педали газ-тормоз. А война по своим законам разгорается и гаснет, когда в костёр подбрасывать нечего. Редко кто из власть предержащих это понимает, а тем более — признаёт. Остановись мы на Днепре на месяц, Победа отодвинулась бы на год.
(ЗС). Век 21-й принёс много новых понятий в жизнь общества человеков, но значительная часть из них являются просто искажением старых представлений о его развитии. «Гуманитарная остановка боевых действий» раньше называлась «Сунуть палку в колесо». Суть таже, а звучит как модерновая «Общечеловеческая ценность». Но ведь ещё чеченские войны показали, кому выгодны подобные остановки. Так что спасибо, и вечная память «Деду за Победу», за то, что свою шкалу ценностей имел.
Картинка 5. Завершился очередной этап войны «Переправа», он послужил началом нового — «Сражение за Украину». В целях символических, скорее всего, переименовал Верховный главком Воронежский фронт в 1-й Украинский. Потом пошли 2-й, 3-й.
(ЗС). А через 70 лет появилось утверждение, что Украину освобождали УКРАИНЦЫ, ведь фронты — Украинские! И кто сказал, что человечество с годами умнеет? Стремление украинских властей изменить прошлое привело в 2014 году к искажению реалий настоящего. Гнойник дезинформации, Гордыни и ненависти готов был лопнуть. Как в 43-ем.
Первым качественно новый этап борьбы с нацизмом, теперь украинским, зацепил капитана Кочубея. История с его очень краткой службой в Наркомате Внутренних Дел, которую он поведал Лукошкину на переправе, получила неожиданное продолжение. Вернее, это он, после возвращения с плацдарма в родной кавалерийский полк, получил предписание явиться в тот самый райотдел НКВД, откуда сбежал с началом войны. На должность начотдела, с повышением в звании.
Картинка 6. Новое место службы: Гуляйполе — маленький городок (17 тыс. жителей) в 100 километрах восточнее Запорожья, в историю раз и навсегда вошёл как родина батьки Махно и центр Вольной территории — уникальной исторической попытки построения «страны анархистов.» Окутанная легендами личность Нестора Ивановича Махно материализовалась в виде скульптурной группы. Основанное в 1785 военное поселение к началу ХХ века выросло в торгово-промышленное местечко в Александровском уезде индустриальной Екатеринославской губернии. В 1938-м Гуляйполе стало городом, но в общем как сонным захолустьем было, так им и осталось.
Только сам типаж жителя здесь какой-то другой, вполне подходящий под звучное название, которое, наверное, само по себе влияет на ментальность здешних поколений. Достаточно упомянуть — в 1974 году многие носили проклятую фамилию Махно, а 17 человек вообще Махнорыло (См. списки избирателей на выборах в Верховный Совет СССР 1974 года). Казак Кочубей хорошо помнил свой первый и единственный день службы в НКВД. 21 июня 1941 года ему также вручили предписание, верхом на штатном коне прибыл в райотдел, доложил начальнику, получил кипу секретных документов. До 18.00 пытался разобраться в этих ориентировках, сдал бумаги в секретную часть и вернулся на съёмную квартиру в совершенно расстроенных чувствах. Около ноля часов его разбудил посыльный, сообщил о вызове, и Кочубей вновь доложил о себе начальнику. Майор осведомился о самочувствии и сказал буквально следующее: «Если у тебя всё нормально, отдыхай». Ошарашенному Кочубею всё разъяснил посыльный — нельзя уходить со службы раньше начальника, даже если тебе «три раза не хрен делать», а тот сидит до двух ночи «как Сталин». Вернувшись на квартиру, застал вдовушку-хозяйку в слезах. Уже в постели она поведала страшную историю: в 37 году приезжая бригада чекистов арестовала 9 человек, в том числе её мужа, а десятый, из арестного списка, Михайлюк, спрятался. Так загрузили десятым уполномоченного НКВД по району и больше о них никто не слышал. Вдова плакала, не чая вновь увидеть симпатичного постояльца — «высокий, та стрункий, высокий та стрункий, щей на бороде ямка». В итоге новоявленный чекист известие о начале войны утром 22-го воспринял с облегчением. Спрятался в полку, вернувшись в конную разведку. Воевал, как умел, достойно. Правда, за форсирование Днепра награды не получил, поскольку задание его разведгруппа не выполнила, утопила рацию, которую должна была в Запорожье подпольщикам доставить. Да и сама почти вся погибла, за что награждать? Тут ещё предписание «Откомандировать в распоряжение Особого отдела…» а зачем? Ведь не спросишь! Известное выражение «НКВД справок не даёт. Срок — даёт».
Прибыл в Гуляйполе на попутках, всё имущество в рюкзаке. Их тогда называли «сидор». Пошёл искать советскую власть, а она ещё не установилась. Зато в уцелевшем домике обнаружил Военторг. Не протолпиться! Чёрт под руку толкнул Кочубея, он
