уверена, что Рататоск намного старше меня и, следовательно, намного мудрее. Может, он смог бы чего-нибудь посоветовать, если бы умел говорить, например как выбраться из этого снежного ада.
Я глубоко вздохнула и вздрогнула, когда леденящий воздух наполнил легкие, но потом пошла вперед, решительно прогоняя прочь все мысли и сомнения. Надо сосредоточиться и думать о насущных проблемах, только так можно найти путь назад и вообще выжить.
Мой взгляд остановился на Райане, который брел впереди, опустив голову и засунув руки в карманы. Я видела только его затылок, но знала: он тоже глубоко задумался. Сожалеет ли он о том, что произошло, о том, что сделал? Или думает о чем-то совершенно другом? Много лет я считала, что знаю Райана лучше, чем он себя… Но теперь понимала, что совсем его не знаю. Теперь – не знаю. И это, пожалуй, пугает даже больше, чем приближающийся конец света.
– Блэр, – Райан без предупреждения остановился и махнул вперед. – Смотри!
Я проследила за его взглядом, и у меня перехватило дыхание.
Глава 4
Сердце пустилось вскачь, и я, не раздумывая, из последних сил побежала вперед – убедиться, что хижина, виднеющаяся вдали, мне не привиделась. Мы нашли людей! Добрались до цивилизации! Наконец-то мы узнаем, где находимся, и, самое главное, сможем вернуться в Ванкувер. В Валгаллу!
Хижина была небольшой, одноэтажной, деревянный сруб. На крыше, поручне и крыльце толстым слоем лежал снег. Подойдя поближе, я заметила, что ставни закрыты, а из трубы не идет дым.
– Здравствуйте! – крикнула я. – Кто-нибудь дома?
Ответа не последовало, и я почувствовала, как разочарование медленно разливается по телу.
Райан – он шел за мной по пятам – остановился рядом. Похоже, он пришел к тому же выводу, что и я: в хижине никого нет.
– Надо зайти и немного погреться. Потом пойдем дальше, – сказал он.
– Предлагаешь вломиться в чужой дом? – нахмурившись, поинтересовалась я.
Райан пожал плечами и ответил:
– Похоже, там пусто, а значит, возражать некому. Кроме того, внутри может найтись подсказка о том, где мы.
Как ни печально, но Райан прав. Мне не хотелось заходить в чужой дом: пусть хижина, затерявшаяся посреди ледяного царства, и кажется заброшенной, но у нее есть хозяин. Однако я больше не чувствовала ни щек, ни пальцев ног, да и пальцы на руках начали неметь, и я неохотно кивнула.
Райан взбежал на крыльцо и предостерегающе поднял руку:
– Осторожно, здесь скользко!
Я вцепилась в поручень и принялась медленно подниматься. Деревянные ступеньки тоже припорошило снегом, а под ним виднелся толстый слой льда. Я облегченно вздохнула, в целости добравшись до двери – деревянной, как и вся хижина. В ней было четыре маленьких стеклянных окошка. Возможно, для красоты или чтобы пропустить внутрь немного света… Как бы то ни было, сейчас они могут нас спасти.
Я занесла руку и, поколебавшись, постучала. Раз, другой, третий… Из дома не доносилось ни звука.
Райан тем временем нашел камень, но разбивать окошко не спешил. Я почувствовала облегчение, увидев, как он колеблется, сдвинув брови и опустив уголки губ. Несмотря на произошедшее, несмотря на все слова и поступки Райана, мне удалось заглянуть под маску, которую он теперь носил, и я увидела юношу, которого так хорошо знала. Я увидела прежнего Райана.
Размахнувшись, Райан швырнул камень в одно из окошек. Стекло с громким звоном разбилось, камень упал внутри, прокатился по полу и остановился. Я замерла, ожидая… не знаю чего. Может, признаков жизни или воя сигнализации. Но ничего не происходило. Стояла полная тишина.
– Вот черт, – выругался Райан, указывая на разбитое окошко в двери. – Моя рука туда не поместится.
Я всегда была хорошей девочкой, спасибо маме с папой. Я не нарушала правил, вела себя суперпримерно – спросите любого учителя у меня в школе. А сейчас я готовлюсь совершить проникновение со взломом, причем уже второй раз! Мне бы волноваться из-за этого, но… прежняя жизнь осталась далеко позади. Я больше не хожу по утрам в школу, не готовлюсь к поступлению в колледж, не пишу контрольные, не делаю домашку. Я уже не та, кем была. Скажу больше: я даже не человек. Я – валькирия с силами богини смерти Хель. И я не умру только потому, что не хочу вламываться в чужой дом!
Я осторожно протянула руку в разбитое окошко, стараясь держаться подальше от острых краев, чтобы не порезаться. Потом шагнула к двери и сунула руку глубже. Неуклюже пошарила, нащупала ручку и повернула. Раздался щелчок, и дверь открылась.
– Осторожно… – сказал Райан, внимательно следивший за каждым моим движением. Но я была предельно осторожна: хватит того, что один из нас ранен. Рана у Райана на виске перестала кровоточить, но я о ней не забыла.
Затаив дыхание, я медленно вытащила руку. Райан толкнул дверь, и та с тихим скрипом поддалась. Мы быстро переглянулись, замешкавшись, потом я шагнула вперед и переступила порог хижины.
Нас встретила темнота. Воздух был спертым, будто помещение не проветривали несколько месяцев, а прихожая – такой узкой, что мы с Райаном с трудом в ней поместились. Мы снова переглянулись, после чего я осторожно, чуть ли не на ощупь направилась вперед. Повернула налево, ориентируясь на свет, падавший в щель приоткрытой входной двери, и попала в гостиную. Осколки стекла захрустели у меня под ногами, я застыла и затаила дыхание, ожидая, что из-за угла вот-вот появится хозяин с дробовиком в руке, который прогонит нас из дома. Но этого не случилось. Хижина выглядела обжитой, но, похоже, чаще использовалась как домик для отдыха.
Под ногами стало мягче – ковер. Я направилась к окну, которое увидела лишь потому, что сквозь ставни проникал свет. Впрочем, в комнате все равно было темно, поэтому я налетела на диван и маленький столик. Не важно. Главное, что я вижу цель. Добравшись до окна, я первым делом распахнула ставни, и хижину залил яркий солнечный свет. Ворвавшийся внутрь порыв ледяного ветра заставил меня поежиться. А потом рядом послышалось тихое звяканье.
Запрокинув голову, я увидела свисающие с оконной рамы сосульки. Солнечные лучи, преломляясь в них, играли на стене всеми цветами радуги.
Медленно повернувшись, я уставилась на танцующих светлячков. Грудь болезненно сжалась – это зрелище напомнило мне… столько всего одновременно! Напомнило волшебное северное сияние, которым я любовалась сначала с крыши своего дома, а потом – из Валгаллы. Напомнило, каково это – летать в свете его лучей. Напомнило о чувствах, которые я испытывала, перемещаясь в Валгаллу с помощью мирового ясеня Иггдрасиля,
