вздернул бровь имперец. — Что ж, может ты и не безнадежен. Но на долгую жизнь можешь не рассчитывать. Ее надо заслужить. А теперь тебя отвезут туда, откуда взяли, в Черногорию. Живи, как хочешь, но учти, что за тобой наблюдают в каждый момент жизни. И стоит тебе попытаться что-либо предпринять, как окажешься на Сауле, будешь там доживать свой век. Среди себе подобных.
— Знаешь, лучше сразу ссылайте, — высокомерно заявил националист. — Ты и сам понимаешь, что я спокойно сидеть не стану, не тот характер.
— Вот сделаешь что-то, тогда поглядим, — хохотнул альтер-эго. — А по поводу страны мечты? Мы ее создали! До тебя не доходит, что такая страна может быть только всемирной, национальной — нет. Но черт с тобой, в конце концов, свое любопытство я удовлетворил. Ты интереса не представляешь. Так что прощай, вряд ли мы еще раз увидимся. А меня ждет экспедиция к недавно обнаруженным объектам сверхцивилизации. Сиди и завидуй!
Он что-то сделал, снова появились солдаты и увели Михаила. Домой его доставили при помощи челнока. Войдя, он отмахнулся от вопросов жены и ринулся к бару — душа горела, жаждала выпивки. Требовалось осмыслить все, что случилось, а это лучше всего делать со стаканом виски в руках. Однако ощущение того, что жизнь бездарно слита в унитаз, не покидало его. И это, как горько признавать, слишком похоже на правду.
* * *
— Что думаете, Иван Петрович? — хмуро поинтересовался Семен Александрович, дородный хозяин дачи, на которой собралась компания, в недавнем прошлом председатель комитета по науке при мэрии. — Есть у нас шанс встроиться в новую систему управления?
— Боюсь, ни малейшего, — тяжело вздохнул упомянутый, пожилой лысый крепыш в классическом костюме.
— Почему? — удивился третий из старых знакомых, Кирилл Геннадьевич, зампредседателя избиркома, потерев седой висок. — Неужели им не нужны опытные управленцы?
— Судя по всему, не нужны, — хмуро ответил первый заместитель мэра Иркутска. — Я, как вы знаете, вчера сходил в имперскую канцелярию. Так об меня ноги еще никогда не вытирали!
— Ну, если вспомнить повешенных мэра и лучших людей города… — поежился завотдела строительства. — Для них, похоже, нормальные человеческие отношения неприемлемы в принципе. Это где же такое видано⁈ За подарок или небольшой откат — смертная казнь на месте⁈
Вспомнив длинную виселицу, на которой подергивались тела еще недавно уважаемых в Иркутске политиков и предпринимателей, все трое вздрогнули. Повезло, что их не сочли достаточно виновными и не тронули. Однако напугали до полусмерти. Зато как обрадовалась чернь! Вспомнив аплодисменты жителей города при виде повешенных градоначальника с помощниками, Семен Александрович скрипнул зубами. Не простило поганое быдло, что вместо больниц и филармоний строились дачи и покупались яхты. Не доходило до них, что это правильно, что иначе в России и быть не может. Не должно! А быдло обойдется. И что бы новая власть ни делала, все равно ситуация станет прежней, ей бюрократию не победить. Он высказал свои мысли вслух.
— Боюсь, что все у них получится, — тяжело вздохнул Иван Петрович, выслушав его. — Они исключают человеческий фактор из схем управления, у них всем управляют искусственные интеллекты, которым в принципе не нужны ни подарки, ни откаты, ни, будем честными, взятки. И бюрократию они разводить не станут, поскольку работают максимально эффективно.
— Твою мать! — выругался Кирилл Геннадьевич. — И что же делать?
— Доживать свой век, — пожал плечами заместитель мэра. — Мы с вами люди уже немолодые, нам недолго осталось.
— А омоложение? — подался вперед зампредседателя избиркома. — Имперцы вон говорили, что по восемьсот лет молодыми живут. Я бы тоже не прочь…
— А кто был бы против? — усмехнулся Иван Петрович. — Да только мне было прямо заявлено, что это не для таких, как мы. Поскольку мы, с их точки зрения, дерьмо. Да-да, не удивляйтесь, так прямо и заявили. Нас в будущем быть не должно, наши жизненные идеалы и принципы должны, по их словам, умереть вместе с нами. После чего мне было сказано, чтобы мы сидели тихо, если хотим спокойно дожить жизнь, а не быть сосланными на эту их Саулу. Знаете, я не хочу, лучше буду тихо сидеть.
— А деньги? — подался вперед Семен Александрович. — Нам же только по сто миллионов обменяли… А остальное?.. Неужели пропало⁈.
— Да, пропало! — отрезал заместитель мэра. — Скажите спасибо и за это! Вы не повешены, не сосланы, да еще и богаты. В империи, как я выяснил, деньги нужны только на рестораны и предметы роскоши. Знаете, я после канцелярии зашел в их продуктовый распределитель. Таких магазинов нигде не было, ни у нас, ни в Европе, ни в Штатах. Его за два дня не обойти! А уж продукты там такие, что я, а я гурман известный, вы это знаете, не видел никогда. Одних фруктов больше трехсот видов с разных планет. Рыба шестиста сортов, мяса больше шестидесяти типов, а не курятина, свинина, баранина и говядина, как было у нас раньше.
— Ну, были еще перепела, кролики и индюшки, — вставил свое слово Кирилл Геннадьевич.
— Ой, оставьте! — скривился заместитель мэра. — Я к чему веду. Хотелось бы заработать побольше и устроиться поудобнее, но не выйдет. Очень хочется омоложения, но как его добиться? Не знаю. Повторяю, мы все в глазах имперцев — полное дерьмо, не достойное уважения. Просто потому, что жили по принятым в нашем обществе правилам. И этого никак не изменить. Поэтому вы как хотите, а я ни в какой блудняк не полезу. Если нет возможности омолодиться, то хотя бы спокойно доживу свой век, пробуя всякие новые блюда. Тем более, что все эти продукты бесплатны, даже денег тратить не придется. Правда, на всякий случай я написал в канцелярии заявление о том, что если появится подходящая для меня вакансия, то я готов. Предложат что-то интересное, отказываться не стану. Может, и удастся заработать на повышение уровня гражданства. А это шанс на омоложение.
— Заявление? — задумчиво почесал лысину зампредседателя избиркома. — Надо будет и самому зайти в канцелярию, написать такое же. Вдруг, да повезет. А работы я не боюсь.
— Да и я зайду, пожалуй, — кивнул бывший завотдела строительства.
До беседки, где они сидели, донесся запах шашлыка, на который взяли в распределителе мясо какого-то пагарыка с планеты Пандора. Оно оказалось куда мягче и приятнее свинины, и почти без жира. Вскоре жена Семена Александровича принесла шашлык, овощи, знакомые и незнакомые, бутылку коньяка и рюмки. Бывшие чиновники потерли руки и приступили к трапезе, размышляя каждый над своим. Они надеялись все-таки устроиться во внезапно ставшем неуютном для них мире и собирались приложить для этого все свои силы. Но не понимали, что их время безвозвратно прошло.
Глава 3
Господам генералам было непривычно самим посещать присутственные места, но имперская канцелярия плевать хотела на все их прежние заслуги, вот и пришлось добираться на своих машинах до Фили, где она располагалась. На самом деле комендатур в Москве было шестнадцать в разных районах, но эта оказалась ближе всех, и бывший начальник Генштаба выбрал именно ее, а остальные его коллеги привычно последовали за начальством.
После захвата Земли имперцами генералы ждали, что к ним обратятся, ведь они, по их собственному мнению, верно служили Родине и сделали для нее немало, а что брали взятки и воровали, так это несущественные мелочи. Однако время шло, а к ним никто не обращался. Жизнь страны необратимо менялась, но они оставались в стороне. А ведь заслуженные господа надеялись на непыльные и выгодные должности в новой армии, тем более, что к этим должностям прилагались молодость и долгая жизнь. Уж кто-кто, а они все это заслужили! Опять же, по их мнению, конечно.
Возле канцелярии генералов никто не встретил, хотя они предупредили о своем прибытии. Бывший начальник Генштаба недовольно поджал губы и двинулся к входу. Внутри довольно долго пришлось препираться с каким-то невидимкой, утверждавшим, что человек, с которым они должны говорить, еще не прибыл, и предлагал подождать около получаса, поскольку генерал-майор Ракатов сейчас находится на Пандоре и раньше прибыть просто не сможет. Пришлось занять удобные кресла в зале ожидания, и никто не удосужился предложить ничего, кроме воды, чая и каких-то нелепых булок. Нет бы угостить уважаемых людей коньяком и сыром!
Однако ожидание закончилось, в канцелярию вошел молодой мужчина в мешковатом комбинезоне с погонами генерал-майора на плечах. Он смерил вставших старых служак недовольным взглядом и процедил сквозь зубы:
— Следуйте за мной, господа. Товарищами вас назвать не могу.
Его тон заставлял ежиться, словно от мороза
