Гарлеме, вы и палец о палец не ударили.
Мэттью отвел взгляд. Как обычно, полиция обо всем узнавала последней.
Старуха задумалась.
— Тебе и девушка понадобится.
— Не волнуйтесь, — сказал он, закусывая щеку. — Об этом я уже позаботился.
Дома Мэттью поджидала женщина. Само по себе это было не удивительно — у Джейн был ключ и пароль от замка. Но это оказалась не Джейн, а детектив из отдела убийств Марион Торнтон.
У нее были шелковистые каштановые волосы, обрамлявшие вытянутые скулы, что делало ее похожей на афганскую борзую. Смотрела она с прищуром, типичным для людей, долгое время проводящих на улице. Показав Мэттью значок, она кинула ему ключи, не дожидаясь, пока он разуется.
— Жертва — алкоголичка, — сказала Марион, запирая дверь, пока Мэттью ставил петуха на стол.
Птица была в картонной коробке. Из проделанных в верхней части дырок то и дело высовывался черный клюв и выглядывали злобные глаза. Петух брыкался. Когда Мэттью двигал коробку подальше от края стола, птица даже умудрилась цапнуть его за руку. Мэттью вспомнил строчку из русской сказки: «Ты лети-ка, ворон, за живой и мертвой водой…»
— Монахиня была алкоголичкой?
— Грубо говоря. Мы нашли еще один похожий случай. Три дня назад. Старик, никогда не был женат, жил один, пил как сапожник. Продолжаем проверять, — Марион перелистала блокнот. — Интересная штука: в детстве с ним произошел несчастный случай, в результате которого его кастрировало.
— Хм. Кругом девственники и девственницы.
— Драконам и единорогам только их и подавай, — ответила Марион. — Ты прав. Второй момент — алкоголь. Вероятно, они обладали какими-то способностями. По крайней мере, между жертвами есть связь, которую не установят мои… светские коллеги. Согласно архивам прометеанского общества, в юности их обоих рассматривали в качестве кандидатов на вступление.
— Значит, у них были видения, — сказал Мэттью, вспомнив о Генри, жившем бок о бок с чудовищем. Возможно, беднягу спасло то, что тварь предпочитала сексуально неопытных жертв, но Мэттью решил оставить на потом это предположение. — Думаешь, их убили потому, что они крепко пили, или же они пили, чтобы заглушить видения?
— Пока что разрабатываем первую версию, — Марион подошла, склонилась над коробкой и тут же отдернула голову. Петух метил клювом точно ей в глаз. — Злобная птичка.
— На то и расчет.
— Джейн сказала, что ты идентифицировал тварь?
Мэттью присел у стены и начал скатывать ковер.
— А черный петух тебе ни о чем не говорит?
— Значит, василиск.
— Какие мы догадливые. Думаю, кокатрис. Не знаю только, как он заставил жертву выброситься из окна. Судя по твоим словам, жертва была весьма специфической личностью.
Марион с хрустом выпрямилась. Подняла со столешницы ложку и покрутила ее, глядя на отразившееся в ней солнце.
— Таких, как они, один человек на десять тысяч. На весь Нью-Йорк — тысячи две?
— Где-то так, — согласился Мэттью, зажимая нос.
Комок пыли прицепился к его руке, и он сдул его на пол. Когда он открыл глаза, то заметил, что Марион хищно смотрит на него и облизывается.
— Может, убедимся, что мы в безопасности? — соблазнительно улыбаясь, спросила она, не выпуская из руки ложку. — Моя смена уже закончилась, а твой петушок подождет, — протянув левую руку, она продемонстрировала ему золотое кольцо на пальце. — Никаких обязательств.
Мэттью закусил губу. Он долго практиковался, годами сублимировал свои желания, понимая, что искусство — а в его случае совершенствование владения магией — требует жертв. Он научился обходить гей-радар, заставляя женщин думать, что он гей, а гомосексуальных мужчин — что натурал. Все это было частью маскировки.
Он терпеть не мог отказывать.
— Прости. Предложение заманчивое, но кокатриса нужно приманивать на девственников или девственниц, а я не могу заказать их по телефону.
Марион, конечно же, рассмеялась.
Ему никогда не верили.
— Давай лучше попробуем подружиться с цыпой, — сказал он.
Доктор Ш жил в Западном Мидтауне, на Шестидесятой улице неподалеку от Коламбус-авеню. Не ближний свет, но девушки добрались туда до заката. До наступления темноты оставался еще час; дни в это время года были долгими. Когда они оказались на месте, у Кэти заурчало в животе. Одним молочным коктейлем весь день сыт не будешь.
Они выбрали место, откуда хорошо было видно входную дверь многоквартирного кирпичного дома, где жил доктор Ш.
— Неплохое местечко для молодого профессора, — заметила Мелисса, не скрывая на этот раз бостонский акцент.
Кэти умоляюще смотрела на Джину, но в магазин за хот-догами, чипсами и газировкой отправилась Мелисса. Устроившись в тени с северной стороны здания, они поели. Кирпичная стена раскалилась от солнца, волосы девушек стали жирными и блестящими. Кэти почесала щеку и заметила, что под ногтями осталась черная кайма.
— Брр!
— Добро пожаловать в Нью-Йорк, — сказала Джина. Она повторяла это каждый раз, когда Кэти на что-нибудь жаловалась.
Впрочем, в последнее время Кэти редко жаловалась. Она поскребла ногтями о джинсы, пока не избавилась от грязи, доела хот-дог, вытерла салфеткой губы и руки. Получилось не очень — по крайней мере, пока Мелисса не плеснула всем в руки ледяной воды из бутылки, и Кэти не умылась. Теперь она больше не чувствовала себя так, будто упала лицом в лужу.
Следующую пригоршню воды она выпила, и только тогда осознала, что от жары у нее весь день болела голова. Вода прогнала боль.
— Так, — сказала Кэти, хватая у Мелиссы бутылку и брызгая водой себе на голову. — Теперь я готова!
— Вот только доктор Ш, кажется, не готов, — ответила Мелисса, забирая бутылку. Запрокинув голову, она принялась жадно пить. Из уголка рта побежала тонкая струйка воды. — Постой, похоже, я поторопилась.
Кэти шмыгнула за фонарный столб, в чем не было нужды — доктор Ш даже не смотрел в их сторону. Она видела, как светлый хвостик его волос мелькает в толпе. На нем по-прежнему был костюм, только другой — элегантный, серый, с фалдами. Кэти задумалась, как он одевается в свободное время. С ним была женщина в голубом брючном костюме. Ее пышные волосы трепыхались вокруг узкого, тонкого лица. Женщина показалась Кэти знакомой. В руке у нее была картонная коробка с ручкой для переноски животных. Кэти не видела, был ли кто-то внутри коробки, но по легкому колебанию предположила, что был.
— Это не женщина-полицейский, которая была на месте самоубийства?
Кэти посмотрела на Джину, потом снова на женщину. Точно, она самая. Другой костюм, другая прическа, но сходство налицо.
— Что ж, — сказала Кэти, сама от себя такого не ожидавшая, — давайте посмотрим, куда они направляются.
Мэттью и Марион не слишком горели желанием нападать на кокатриса ночью. Им пришлось ехать
