Книга Все правые руки - Юрий Витальевич Яньшин

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121

Червоненкиса произошло в парке «Лосиный остров». Все орудия убийства Рахлин получал лично, из рук в руки, от помощника военного атташе Соединенных Штатов — Мэтью Скайлза, который уже почти пятнадцать лет прибывал в этой должности в Москве. Сам военный атташе — бригадный генерал Гаррик Хармон тоже неоднократно встречался с Рахлиным на территории посольства и лично инструктировал, завербованного агента по поводу методов устранения указанных лиц и способов сокрытия следов предстоящих преступлений.

Все эти убийства до сего момента считались нераскрытыми. Одиннадцать лет Рахлину удавалось заметать следы своей нечистой совести, и он уже поверил в свою абсолютную безнаказанность и превосходство над интеллектом следователей всех мастей. И вот четыре дня назад он позволил себе немного расслабиться, а потому и не учел некоторых нюансов современности. Ко всему прочему, то, что он совершил накануне, было не просто криминалом, а частью глобальной политики, где ставки неимоверно высоки и действуют уже совсем иные механизмы и средства. Он не учел данных обстоятельств, когда соглашался на очередную «подработку» и это сыграло с ним злую шутку. И понял он это даже не сейчас, лежа неподвижно перед этим пухленьким майором с колючими глазками и улыбкой Мефистофеля, а гораздо раньше — как только пришел в себя. Он и без увещеваний Иверзева понимал, что «вышел в тираж» и сейчас находится не просто в качестве отработанного и уже никому не нужного расходного материала, но является крайне нежелательной фигурой в шахматной игре, которую во что бы то ни стало, но попытаются просто смахнуть с доски, причем любыми доступными методами.

— Скажите, майор, что теперь будет со мной? — спросил он в заключение признательных показаний.

— Что будет, что будет? — раздраженно передразнил его Иверзев, которому до жути хотелось поскорей вымыть руки после всего того, что ему пришлось услышать. — Сейчас я вызову реанимобиль из нашей специальной ведомственной клиники, и мы вас переведем к нам. Вы ведь прекрасно понимаете, что вашим хозяевам вы нужны лишь в качестве главного лица на ваших же похоронах.

— Вы сможете мне там гарантировать жизнь? — все еще неуверенно поинтересовался Роман Яковлевич.

— Разумеется! — как-то даже удивился майор глупому вопросу, а затем, поняв опасения того, пояснил. — Мы, повторяю вам еще раз, как никто заинтересованы в сохранении вашей жизни, хоть это и звучит достаточно парадоксально на фоне ваших излияний. Ваши показания должны лечь в основу обвинений Соединенных Штатов в терроризме.

— А мне зачтут мои показания в качестве «явки с повинной»? — с надеждой в голосе вопросил он вновь.

— Нет, — жестко пресек робкий оптимизм Рахлина оперуполномоченный. — Это не вы пришли к нам, а мы к вам, в моем лице, а значит, о явке с повинной не может быть и речи. Да и на что она сдалась вам, эта явка?

— Ну, как же для чего? — недоуменно проговорил Рахлин. — Для суда, конечно.

— Э-э-э, — протянул Иверзев, почесывая лоб, — исходя из моего практического опыта, могу сказать вам, что суд в отношении вас, скорее всего, будет чистой формальностью.

— Не понял? — вскинул брови лежащий на кровати обвиняемый.

— Да, что уж тут не понять? — пожал плечами Егор Семенович, вставая со стула. — На смертную казнь у нас, как вы наверняка знаете, объявлен бессрочный мораторий, и даже обстоятельства чрезвычайного положения, допускающие применение мер, выходящие за рамки принятого к вам не относятся, ибо они применимы только к тем, кто пойман на месте преступления. А специальных колоний, для парализованных, у нас не имеется.

— Значит…?! — просветлел на миг лицом Рахлин.

— Значит, Бог на свете все же есть, — закончил за него Иверзев, недобро сверкнув щелочками глаз, будто целился в переносицу пациента реанимации. — И он уже достаточно наказал вас за ваши злодеяния, определив ваше дальнейшее существование в подобном виде. Я не знаю, сколько Он вам отпустил сроку, но поверьте, вы еще не раз пожалеете, что не окончили свои дни в той подворотне. И молите Его о ниспослании милосердия вашей жене, согласившейся выносить за вами дерьмо, всю оставшуюся жизнь.

Еще раз, передернув брезгливо плечами, он встал, и, не попрощавшись, направился к выходу. И тут в голове у него прозвенел звоночек, да так отчетливо, что ему пришлось невольно замедлить шаги. «А почему реаниматолог так настаивал на переносе его визита к подозреваемому на следующий день или хотя бы до вечера? Что же такое должно произойти в этот период времени?» И не додумав до конца эту мысль, он уже понял, что должно произойти. Дойдя до самой двери, он невольно оглянулся, быстро окидывая цепким взглядом палату и все, что в ней находилось. Взгляду практически не было за что уцепиться. Кровать с пациентом, низенькая прикроватная тумбочка, стул для посетителей, контрольно-измерительные приборы, развешанные по стенам, вот и все нехитрое убранство, из которого, даже при наличии недюжинной смекалки, никак не соорудить мало-мальски приличную баррикаду. Разочаровавшись в обстановке, опять повернулся к двери. Тут тоже все было понятно. Стеклянная двухстворчатая дверь открывалась и закрывалась исключительно благодаря фотоэлементам, расположенным по бокам изнутри и снаружи палаты. Но больше всего расстроил Иверзева факт отсутствия у дверей ручек, которые при случае можно было бы заблокировать, хотя бы на время, связав их больничным полотенцем. «Ну да, все как на Западе. Дверные ручки — рассадник микробов, а потому долой их к чертовой матери» — досадливо хмыкнул он. Поморщившись от этого неприятного открытия, он пощупал стекло пальцами, однако, и без того было ясно, что стекла дверей отнюдь не пуленепробиваемы. Нечего было и думать, чтобы принимать оборонительный бой в палате, подвергая опасности жизнь очень ценного свидетеля, от которого в ближайшее время попытаются избавиться всеми доступными методами. Поэтому выйдя из палаты, майор не стал никуда уходить, а остался на месте, прикрывая своим телом такую ненадежную стеклянную дверь. Достав из внутреннего кармана сотовый телефон (а может и вовсе не сотовый, кто их там разберет с их «наворотами») скороговоркой начал негромко докладывать ситуацию, а в конце недолгого монолога почти в приказном тоне, несмотря на то, что явно разговаривал с начальством, произнес:

— …поэтому срочно высылайте специальный бронированный реанимобиль в сопровождении усиленной охраны и спецгруппу захвата. Срочно! Боюсь, что один я долго не смогу продержаться…

На том конце, по-видимому, всерьез восприняли полученную информацию, поэтому тоже не стали утруждать майора расспросами, а коротко бросили:

— Выезжаем. Держись.

Вернув сотовый на место, Иверзев почесав лоб, полез в другой карман и достал оттуда пистолет больше всего похожий на игрушку, настолько маленьким и несерьезным он выглядел со стороны. Опустив руку с пистолетом вниз, чтобы

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121