Мы посмеялись, и остаток вечера с удовольствием вспоминали и обсуждали случившееся за год. Столько всего было, и весёлого, и волнительного, для меня и вовсе – вся моя жизнь чудесным образом изменилась, а начавшийся было кошмар, обернулся счастьем.
Мы не стали задерживаться в охотничьем доме Тимофея и на следующий день отправились дальше. В тот день Александр меня вновь удивил, решив не заезжать в город, но ночевать в поле. Когда стемнело, мужчины оставили карету в наше с Саней распоряжение, а сами устроились вокруг костра, на открытом воздухе. Приоткрыв шторку, я любовалась своим Королём, открывая в нём новые для себя стороны.
Он был спокоен и держался наравне со своими воинами, но при этом все единодушно чувствовали и признавали его превосходство – это отражалось в жестах, словах, взглядах. До нас с Саней донёсся громкий смех. На миг кольнула грусть, что все там, у костра, под звёздами, а мы словно заперты в душной карете. Но мы с Саней вспомнили про жёсткие покрывала и попоны, про зябкий ветер, комаров и прочий гнус, и решили, что нечего нам с ней делать среди мужчин.
Утром мы продолжили путь. С утра Эдвард ехал верхом, Александр последовал его примеру, и я смущалась, когда в окно кареты он протягивал мне собственноручно сорванный цветок или заглядывал, чтобы узнать, всё ли у меня в порядке. После обеда они с двойником всё же перебрался к нам, внутрь. Переглянувшись с Саней, дружно решили, что мужчин приманил аромат выпечки, которой Саня в дорогу набрала целую корзину.
Следующую ночь мы провели в доме доверенного лица. Я не видела никого из хозяев, просто Роман отправил со своим кольцом одного из охранников, и тут же нам открыли ворота и провели в отдельное крыло. Нам с Саней прислали молчаливую служанку. Из её мыслей я узнала, что обычно в этом крыле отдыхают гонцы, мужчины непонятного вида, но почти никогда – женщины, и потому служанку мучало любопытство, но она воздержалась от расспросов, опасаясь выговора.
Я вздохнула, вновь подумав, что какая ни попадя служанка мне не подойдёт, нужен кто-то, с кем я смогла бы спокойно находиться изо дня в день и не страдать от чужих мыслей.
Засыпая, я думала об Александре. Ужасно не хватало его тёплых объятий, нежных поцелуев, заботливого взгляда с задорными смешинками на дне. Мы не могли расстаться больше, чем на минуту, быть рядом стало важнее, чем дышать. Стремились каждый миг быть вместе, видеть и касаться друг друга, но позволить себе большее не могли. Вокруг были люди, да и обстоятельства не располагали к поцелуям.
Саня пересела к Эдварду, обсудить что-то по поводу расходов, Александр воспользовался моментом и сел рядом. Обнял, притянул, шепнул на ушко что-то невообразимо нежное, вдохнул аромат моих волос и удобно устроил подбородок на моей макушке, но тут карета подпрыгнула на ухабе, и Его Величество едва не прикусил язык, а я стукнулась головой о тяжёлый монарший подбородок. И пусть это вышло скорее забавно, чем неприятно, всё же походная жизнь не терпит романтики.
На подъезде к столице в карету рядом с Александром сел Роман. Начальник охраны сделал замечание Сане, чтобы она не высовывалась из окна, но Александр милостиво разрешил мне смотреть, и я, слегка приоткрыв шторку, любовалась зданиями, людьми, мостовой, лотками с товарами, магазинами и лавками.
Добродушно фыркнув моему любопытству, Александр напомнил, что мне на расходы будут выделяться деньги, и уже положена некая сумма на обустройство. Я благодарно вернула улыбку, предвкушая поход по магазинам. Это ведь так интересно! Да и просто хотелось посмотреть столицу, сердце страны, за которую отныне и я в ответе. Александр улыбнулся моим мыслям и пообещал удвоить сумму. Я смутилась.
Мы беспрепятственно миновали ворота на территорию дворца. Александр склонился ко мне и легко поцеловал.
«Мы дома, душа моя».
От поцелуя и этих слов сердце замерло в груди. Теперь это и мой дом. Как он меня встретит? Я волновалась, хоть и гнала от себя тревожные мысли с того момента, как Александр забрал меня от родителей.
«Всё будет хорошо, моя радость».
Александр отстранился, не отводя взгляда. Я читала в его глазах безграничную нежность и тревогу за меня. В груди потеплело. В самом деле, мне нечего бояться, ведь за моей спиной сам Александр Четвёртый. Самый загадочный, самый пугающий и самый нежный человек в мире. Мой Король улыбнулся.
Саня, покраснев, отвернулась к окну и делала вид, что не заметила поцелуя. Как порядочная компаньонка, она должна была бы возмутиться, оборвать нас, ведь ей полагается следить и за нравственным обликом доверенной ей леди и пресекать подобные нежности до свадьбы, но она не стала, решив, что не станет мешать моему счастью. В конце концов, ничего ужасного ведь не случится от одного поцелуя, верно? Я была ей за это благодарна.
Карета остановилась. Александр привычным жестом достал из внутреннего кармана камзола и надел маску. Распахнулась дверца, Роман вышел, а следом, под обращение открывшего дверь лакея «Ваше Величество», ушёл Король. Тут же в карету подсел Эдвард, коротко стукнул в стену, и карета тронулась, отвозя нас дальше, к другому входу. Саня растерянно смотрела на закрытую дверь. Перевела на меня испуганный, недоверчивый взгляд.
– Он что, Король? – шёпотом спросила Саня.
– Да, – с мечтательной улыбкой ответила я.
Саня поверила сразу, безоговорочно. Её глаза в ужасе округлились, она прижала ко рту ладошку:
– А я же тогда, в первый день, просила его отвернуться… И угощала пирогом с мясом… И обещала нажаловаться Королю…
На миг повисло молчание. Я не сдержала смешок, Саня фыркнула, и мы обе рассмеялись. Эдвард с неодобрением косился на нас, но причиной веселья не интересовался, и перешептываться не мешал.
Смех затих, и я виновато посмотрела на подругу. Та легкомысленно отмахнулась:
– Я сама не спрашивала, хоть и любопытно было до ужаса. И потом, об этом не говорят на каждом углу, всем и каждому. Я, наверное, должна быть польщена оказанной чести, я ведь видела его лицо и всё такое, но чувствую себя беспросветной дурой. Могла бы догадаться! Так что даже хорошо, я его целых три дня почти не боялась. И, знаешь, я не уверена, что поверила бы, скажи ты раньше, – подумав, добавила Саня. А потом, нервно оглянувшись на сидящего в углу Эда, тихо спросила:
– Лира, а он всерьёз звал тебя своей невестой?
Я, покраснев, кивнула. Саня охнула – она в компаньонках у самой будущей Королевы! Я покачала головой и попросила, пока не объявлено о помолвке официально, молчать обо всём. Саня фыркнула, заявив, что понимает это и никогда и никому не скажет.
Карета остановилась, слуги помогли нам с Саней выйти и забрали вещи. Эдвард поехал дальше.
ГЛАВА 3. Обустройство
У южного подъезда, которым пользовались фрейлины, чтобы не пробираться по коридорам от главного входа до жилого крыла, нас с Саней уже встречали. Леди Валерия, она же придворная леди Ляля, фрейлина, приставленная ко мне Александром, коротко мне поклонилась, бросила любопытный взгляд и сдержанно кивнула Сане.
