что выжила, — чистая случайность.
— Плохой из тебя лжец, Спар, — вздохнула она.
Так мы и просидели в полуобнимку, пока не явилась Фиона и не обругала меня, выгнав обратно.
* * *
По пути в палату заглянул в туалет. Там рассмотрел себя в зеркало. Большая часть головы забинтована. Один глаз виден и щека с губами. Я походил на мумию. Пушка напомнила про Гика, любителя старых книг, вот и лезут всякие сравнения в голову. Интересно, как он там? Такен его так же поддерживает?
Больше никуда я не пошёл в тот день. Вся бравада быстро улетучилась. Вернулся в палату, минут через десять подошли Тим и Верс. Поболтали с ними. Они рассказали, что происходит. Все мрачные ходят, потери подсчитывают. Снова пришла Фиона и попросила гостей на выход, ворча, что расходились тут. Ещё через полчаса заглянула Васька, принесла еды. Расспросил её про события в крепости, пока нас не было.
— Я многого не видела. Фиона меня отправила сюда, сказала готовить палаты и материалы, чтобы раненых принимать. Как в воду глядела, — печально рассказала девушка.
Надолго она у нас не задержалась. Вскоре ей на смену Тич заглянул. Поспрашивал про здоровье. Ничего нового не рассказал.
А там и вечер закончился. Больше никто не заходил. Сам я не заметил, как снова уснул.
* * *
На следующее утро потребовал снять с меня все лишние повязки. Фиона снова обругала меня — она вообще была куда раздраженнее, чем обычно. Но повязки сняла. Только на глазу оставила.
После чего я свалил. Она обещала мне ноги оторвать, если перенапрягусь, на что ответил ей — меня таким больше не напугать. На этом, как ни странно, попытки контроля закончились.
Силы ко мне так и не вернулись. Неприятные ощущения тоже не ушли.
Сидеть взаперти мне до жути надоело, и я хотел прояснить ситуацию. Вышел я не в самую рань, а где-то после завтрака. Собственно, позавтракав и вышел. Застав учеников во дворе. Они выходили из столовой и направлялись по своим делам.
Жизнь в крепости продолжалась, несмотря ни на что.
— Спартанец! — окликнул меня Стропо. — Ты что здесь делаешь?! Сбежал?!
— Отпросился, — ответил я.
— Как себя чувствуешь? — подошёл он ближе и рассмотрел меня. — Вид не очень.
— Чувствую себя лучше, чем выгляжу. Сейчас оклемаюсь и вернусь в строй.
— Настрой отличный, — с какой-то скрытой грустью и напряжением сказал он. — Раз очухался, иди к Такену.
— К нему и собирался. А Вологодских не видели?
— Были где-то здесь.
— Ладно, неважно. Пошёл я.
— Иди-иди.
Я не оборачивался, но почему-то был уверен, что Стропо изучающе смотрит на меня. Или с жалостью? Вот ещё, не хватало мне, чтобы жалеть начали.
Бесит.
Подумаешь, глаза и способностей лишился. Я им ещё всем покажу.
Кому всем и как именно показывать собираюсь, непонятно, но и ладно. Откуда ни возьмись, на меня выпрыгнула Тамара. Точнее будет сказать — в захват взяла. Подбежала со спины и обняла. Ну хоть не повисла, а то с ног бы сбила.
— Братик! — выпалила она в ухо. — Ты какой-то вялый.
— Побили меня немного, — усмехнулся я. — Как видишь.
— Да, вид не очень, — оглядела она меня со всех сторон. — А я столько врагов покрошила! Десятки! Меня наставники хвалили, сказали, я многих спасла! Представляешь?!
— Представляю, — смутился я.
Эта девчонка, которая здесь третью неделю, значит, героиня и спасительница, а я теперь калека и тот, кто облажался на миссии. Какая жизнь штука интересная. Как быстро с ног на голову переворачивается.
— Где Гроза? — спросил я её до того, как она успела что-то новое выпалить.
— Мама с папой собираются. Вечером уходят по делам. Сейчас они там, — махнула она.
— Уходят? — забеспокоился я. — Надолго?
— Не знаю, — улыбнулась Тамара. — Я здесь остаюсь.
— Ясно…
— Не унывай, братик! — щёлкнула она меня по носу. — А то съедят. В стае слабаки не нужны.
— Ну да, конечно, — ответная улыбка получилась кривоватой.
Обласкав меня своей мудростью, Тамара убежала. Это сейчас что было? Попытка поддержать по-ситкарски или прямое заявление, что добьют в случае чего?
Угораздило же встретить эту «сестренку».
Посмотрев по сторонам, я задумался, куда сначала идти. Такен или Гроза? Гроза или Такен?
Я уже говорил, что моё отношение к Марии с позиции ненависти сместилось на неопределенность. Если не накручивать себя, взглянуть на ситуацию трезво, то Вологодские не виноваты в том, что родители меня продали. Поэтому винить их конкретно в этом не стоит. Минус одна причина для ненависти. Также они не виноваты в моём разочаровании касательно обретения родителей. Сам себе придумал, сам обжегся. Минус вторая причина для ненависти.
Вот и получается, что остаётся не так уж много. Явное желание Грозы вначале нашего знакомства прибрать меня к рукам с целью изучения. Иначе говоря, она хотела меня использовать, сто процентов не тем способом, каким бы мне понравилось. Её наглость, самоуверенность, высокомерие, ещё и агрессия по отношению ко мне — это реальные поводы держаться от неё подальше.
Но то было две недели назад. С тех пор, надо это признать, она поубивала пыл. Взялась за моё обучение, помогла освоить что-то новое. Также она, с её слов, уничтожила какую-то основу Легиона. Что помогло сохранить многие жизни. И на закуску — помогла Шупе там, где Фиона ничего не могла сделать.
Как-то в моей голове не стыковался образ чудовища, готово приносить в жертву малых детей, и спасительницы.
И пусть Шупу она вылечила не из благих намерений, а чтобы повлиять на меня, это ничего не меняло.
«А я ведь не так сильно отличаюсь от Тамары», — пришла внезапная мысль. Для неё важно понятие стаи. Как и для меня. Шупа — мой друг. И чем бы это дьявольское отродье ни руководствовалось, я благодарен, что она ему помогла. В той ситуации, где Такен ничего не сделал. Не знал, не хотел или не мог — отдельный вопрос. Который надо бы прояснить.
Банально для того, чтобы не натворить дел. Поэтому решено, сначала иду к нему.
Глава 3. Нервозность, или Как Спартанец нового мастера дожидался
Подсознательно я ожидал, что Такена не окажется на месте или он откажется меня принять. Тогда придётся идти к Грозе, она что-нибудь скажет, что толкнет совершить какую-то глупость.
Сами по себе эти мысли говорили о появлении недовольства в сторону Мастера. Что требовалось пресечь. Иначе и проблем отхватить недолго.
— Заходи, Спартанец, — сказал мне Такен, когда я к нему заглянул. — Или теперь тебя называть мистер Пират?
— Как вам будет угодно.
— Ну разумеется, — посмотрел он
