Его взгляд даже мельком не зацепился за кого-либо, когда он важно проходил вдоль приемной к кабинету. И он не посмотрел в сторону ресепшена, когда заговорил со мной, точнее бросил приказ:
– Зайдите ко мне, Ида. С кофе..
Я вытянулась на стуле от напряжения. И да, я прекрасно осознавала, что мне ничего не угрожает, здесь уж точно, но внутренняя «Ванга» не оставляла в покое разум.
– Чего он от тебя хочет?
Наташа уже тут как тут. Я выдохнула. Черт, будто без нее не тошно.
– Кофе, ты же слышала.
– Неет, я слышала, что сначала он пригласил тебя зайти, а только потом упомянул кофе.
Я покосилась на нее. Знала бы она, что тот кабинет последнее место на планете, куда я хочу заходить.
– Не неси чепуху.
Достав из шкафа белоснежную чашку с блюдцем, я направилась к кофе-машине. Знакомый запах тут же пробрался в легкие, и я сглотнула подступающую слюну. Вот бы чашечку, а лучше целую кружку.
Босс предпочитает только слегка остывший кофе, и обычно я сразу приношу ему такой. Выжидаю пару минут и тогда могу быть уверена, что угодила. Сегодня странным образом я об этом забыла, впервые за столько времени.
Как только я вошла в кабинет, взгляд начальника тут же оторвался, скорее всего, от чего-то не очень важного, в своем компьютере. Я так решила, потому что обычно он не имеет привычки отвлекаться от чего-либо, когда я вхожу. Призрак принес кофе, призрак ушел. Сегодня он смотрит. Я приземлила чашку рядом с ним, и отошла в сторону, остановившись напротив стола, мужчина демонстративно разглядывал меня, я же в ответ с подобной ему наглостью пыталась уловить его взгляд.
– Если Вы ждете благодарности за машину.. Спасибо. Вычтите из моей зарплаты.
Мужчина легонько улыбнулся, словно я глупость какую-то сказала и, это могло бы его даже рассмешить. Ничего смешного не вижу. Я купила эту машину сама, и чиню ее сама! То есть, плачу за ремонт.
– Я же не за этим тебя позвал.
Он отхлебнул из чашки, после чего так резко грохнул ею по столешнице, что я даже дернулась. Быстрый испепеляющий взгляд столкнулся с моим, и я не нашла никаких оправдательных слов, кроме тех, что самыми первыми пришли в голову.
– С каких пор мы перешли с Вами на «ты»?
Не в моих интересах мое же поведение, но я ухожу, это уже решено. Эта фирма, этот человек.. Зло воплоти.
– С тех пор, как ты стала подсовывать кипяток. Не отравлен хотя бы?
Э, серьезно? Приняла бы за шутку, но не похоже на нее вовсе. Я поморщилась, а босс сменил гримасу холода на легкий натуральный смешок, который мог бы стать заразительным, если бы не вводил в ступор.
– Прости, – он снова засмеялся, откинувшись на спинку кресла, – ты рассмешила меня, видела бы сейчас свое лицо.
Его белоснежным ровным зубам могла бы любая теле-звезда позавидовать, но не это привлекло мое внимание. Я прежде никогда не слышала его смех. Надменную улыбку? Самодовольную ухмылку? Да, видела. И идиотизм в том, что я вообще задумалась об этом. Глядя в это лицо, лишенное фальши на каких-то несколько секунд, я тут же мысленно дала себе по роже. Что ж.. Он умеет смеяться, как все нормальные люди. Наверное, проблема заключалась в том, что этот «орел» не совсем человек. Он как небесная звезда, до которой все хотят дотянуться, кроме меня.. Я быстро облизнула губы, и на выдохе произнесла:
– Я увольняюсь.
– Увольняетесь?
Он вскинул густые брови кверху.
– Да. Я знаю, нужно написать заявление, и я принесу Вам его в течение получаса.
– Хм.. У тебя плохая зарплата?
– Я бы хотела попросить.. Я отработаю сегодняшний день, но две недели, как полагается законом… У меня нет столько времени. Я хотела попросить увольнение завтрашним числом.
– Я задал вопрос, Ида, у тебя проблемы со слухом?
Я покачала головой, будто лишилась голоса на какое-то время. Во рту пересохло, и я как дурочка начала нервничать не понятно с чего.
– Не давите на меня! Я хочу уйти.
– Давлю на тебя? – грубая усмешка.
– Не отвечайте вопросами. Вы давите.. своим.. То, как смотрите.
– И как же я смотрю?
Словно уже все решил за меня. Это пугало до смерти.
– Я не стану Вашей сексуальной рабыней, ясно?
В его глазах заиграли самые настоящие смешинки, он смотрел так всего пару секунд, после чего рассмеялся, на этот раз громко, откинув голову назад, и мне почему-то вдруг так стыдно стало, я даже разозлилась на себя больше, чем на него. Ну и хрень сморозила! Не удивительно, что тот заржал. Вот черти! С какого перепуга меня вообще чем-то пристыдить можно? Наверное, с тех пор, как я стала нести подобный бред! А еще вести внутренние диалоги сама с собой..
Не дождавшись, даже того, когда босс решит прекратить надо мной ржать, я выскочила из офиса, чем, кажется, еще больше позабавила этого осла.
***
Искать «иголку в стоге сена» два гребаных года, когда она находится прямо перед твоим носом – апогей идиотизма. Я идиот! Мастерски продуманный родителями идиот. Я ведь почти забросил это к чертям собачьим, казалось, что не было шансов, а эта дура и, вовсе исчезла, будто испарилась. Браво моему новому частному детективу. Признаться, я никогда не восхищался кем-либо, даже отцом, а этот мужик из какого-то следственного отдела, за пару месяцев сделал то, чего не смогли сделать два сраных года. Я бы убил Марину за то, что она провернула, я бы мог уготовить жизнь, наполненную адом, исключительно только для нее, но сейчас у меня нет ни сил, ни желания искать ее, а тем более разбираться с ней, она мне не интересна.
Я сомневался в том, что настолько близок, не мог в это поверить. Мой следующий шаг? Я бы мог добиться своего через суд, но я не буду сыном своего отца, если не получу от этого дополнительное удовольствие. Секретарша? Гребаное клише. Я никогда не смотрел ни на одну из них, принципиально. Черт, я даже не запоминал их имен. Но есть она, а у нее есть то, что нужно мне. Я могу сделать все относительно быстро и сразу, но к чему нервотрепка, когда можно повеселиться.
Я буду благосклонен и уступчив, если она пойдет мне навстречу, и я сломаю ей жизнь, если будет иначе. Впрочем, когда все, наконец, встанет на свои места, от ее жизни уже мало, что останется. Сочувствие? У меня оно есть. Где-то там, глубоко зарыто кем-то, уже не помню кем. Найдете? Оно ваше.
Я не намерен причинять ей вреда, надеюсь, она поймет это, как и примет свою сущность эгоистичной твари, думающей, что все сходит с рук. Пора просыпаться, детка, твой кошмар только начинается, я не отдаю ничего, что принадлежит мне. Ты взяла слишком много, я не прощаю. Скажете, что я бесчувственный мерзавец? Может, и так. Но вы понятия не имеете, что она у меня забрала. Все могло бы быть намного проще, но не будет, потому что эта женщина вряд ли собирается сдаться.
