котором мне довелось побывать.
— Огонёк, по твою душу идут, — неожиданно сказал Франциск.
С чего он так решил, я не поняла, но тем не менее он оказался прав. Высокий инор в скромном камзоле действительно подошёл ко мне с сообщением, что Её Величество вдовствующая королева ждёт меня прямо сейчас.
— Леди де Кибо пригласили одну, — уточнил он, после того как Шарль подал мне руку, намереваясь сопроводить.
— Инор — мой жених.
— Поздравляю. Но требование Её Величества — личная встреча, — непреклонно повторил инор.
— Огонёк, не бойся, не съедят, — жизнерадостно сказал Франциск.
— Мало ли, — ответила я ему, но посланник королевы принял это на свой счёт.
— Требование Её Величества не может быть истолковано по-другому.
— Я прослежу, — ободрил меня Франциск. — Вы, главное, от меня не закрывайтесь, чтобы я вовремя успел вызвать помощь, если Её Величеству всё-таки придёт в голову тобой подзакусить.
Если ей вдруг такое придёт в голову, то она тут же об этом пожалеет, потому что на мне защитных артефактов больше, чем на хилом уличном котёнке блох. Уж дедушка о моей безопасности основательно позаботился. Говорить я это, разумеется, не стала, с тяжёлым вздохом поставила опустевший бокал на поднос как раз проходившего мимо лакея и пошла за провожатым, который кружил по дворцу столь причудливо, словно собирался меня запутать. Но я ничуть не волновалась, поскольку за мной летел Франциск, который непременно выведет меня в Бальный зал, случись что непредвиденное.
Её Величество приняла меня в небольшом кабинете, своём или короля Филиппа Третьего — тут я затруднилась бы решить определённо и потому что обстановка была безликая, и потому что сам король тоже там был. Ради разнообразия даже в виде Пьера-Луи. Я присела в вежливом реверансе. Мой сопровождающий поклонился, вышел и закрыл за собой дверь.
— Огонёк, бери пример с меня: молчи побольше.
Пьер-Луи скептически улыбнулся, хотя в некотором роде Франциск был прав: для большинства людей он действительно был невидим и неслышим, а значит, постоянно молчал. Сам же Пьер-Луи, как и его так называемый дядя, приобрел возможность видеть призрака после перенастройки Королевского Сердца, и, подозреваю, они уже много раз эту возможность прокляли. Особенно инор Бариль.
— Подойди, дитя моё, — прошелестела королева. — Садись.
Она указала на стул перед письменным столом, который, несомненно, принесли для меня: очень уж он выбивался из общего убранства кабинета. Второй такой же стул стоял рядом с королевой, которая расположилась в кресле хозяина кабинета. Пьер-Луи тоже сел и активировал полог от прослушивания.
— Ты наверняка догадываешься, о чём я хочу с тобой поговорить, — сказала королева, лишь только я уселась на стул и расправила юбки.
— Увы, нет, Ваше Величество.
— Инор Бариль поднимал этот вопрос в беседе с лордом де Кибо. Ты должна выйти замуж за моего сына, — голос её окреп. — И нужно сделать это в ближайшее время.
Глава 4
Я, конечно, растерялась от слов королевы, но не настолько, чтобы покорно согласиться осчастливить короля Филиппа.
— Извините, ваше Величество, но это совершенно невозможно, — твёрдо сказала я.
— Этого требует благо страны, несносная девчонка! — рявкнула она, уже не пытаясь притворяться мягкой и нежной. — А благо страны стоит над личными интересами.
— Когда во главе страны несчастные люди, ничего хорошего её не ждёт, — убеждённо сказала я. — Я люблю друга вашего сына, а ваш сын любит мою подругу. Даже вздумай я согласиться на ваше нелепое предложение, как потом смогла бы смотреть в глаза Люсиль?
— О какой любви может идти речь, когда на кону судьба государства? — холодно спросила королева.
Франциск, который устроился за её плечом, удобно повиснув в воздухе и подперев кулаком подбородок, решил, что пришло его время вставить веское слово.
— Огонёк, я тебе сразу предлагал соглашаться. Во главе страны должен быть Лиденинг. А от кого ты этого Лиденинга родишь, сама выберешь. В точности как нынешняя королева, которая радеет за государство. Государство же стоит над личными интересами, я ничего не путаю?
Он подплыл к Пьеру-Луи и даже подмигнул тому. Но королю этакое панибратство не пришлось по душе, он зло покраснел и выпалил:
— Я против!
— Филипп, мы с вами, по-моему, всё обговорили, — не менее зло прошипела его мать, посчитавшая, что возражение относится к её словам. — Вы согласились на моё условие. И как, девушка вас узнала?
Пьер-Луи смущённо отвёл глаза. Так вот почему он не признавался Люсиль до сих пор! Наверняка договорился с королевой, что если Люсиль узнает любимого под мороком, значит, они судьба друг друга, не узнает — не судьба. Но мне в последнее время казалось, что подруга относится к кавалеру без былой приязни, так и не простив то ли опрометчивого поступка, то ли опрометчивых слов — мне она так и не призналась, что случилось.
— Да кто тебя будет спрашивать? — насмешничал Франциск. — Твоя мать не слишком интересовалась мнением Филиппа Второго, когда решила тебя родить.
— Я попросил бы не трогать мою мать. — Пьер-Луи так гордо вскинул голову, что наконец стал похож на настоящего короля. Не то чтобы это позволило бы мне отнестись к предложению его матери с пониманием, но неприязнь к ней уже не распространялась на него. — Извольте относиться с уважением к правящему дому.
— Правящий дом — Лиденинги, ты не забыл? — ехидно поинтересовался призрак. — И кто из вас — из них? Из Лиденингов здесь только Николь и я. К нам я отношусь с уважением.
Он подбоченился и стал походить на одну из статуй королей в королевской галерее. Сама я галерею не видела, но картинки с её изображением были даже в учебниках истории.
— Правящий дом здесь мы, — нехорошо прищурился Пьер-Луи. — Попробуйте оспорить это, вы, давно покойный неудачник. Вы не только страну потеряли, но и сделали всё, чтобы от вас не осталось даже потомков.
Королева напряжённо вслушивалась, силясь понять, о чём шла речь, сделать это при отсутствии реплик второго собеседника тяжеловато, но горячность сына ей не нравилась, потому что она положила свою руку на его, пытаясь успокоить. Я тоже начала опасаться, что Франциск переругается с нынешним королём в лице Пьера-Луи так, что обратного пути не будет. Конечно, правителям надо уступать, но загвоздка в том, что они правители
