Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Григорий Басов, которому бы куда больше подошли фамилии Ли, Ким или Пак и какое-нибудь корейское имя, был невысок, плотно сбит, круглолиц, плюшево-вальяжен и вечно по-корейски невозмутим, но иногда его заклинивало, как сейчас. С Григорием Михаил подружился в армии, когда тот ещё был тонок и звонок, как-то на пару с ним угодив на гауптвахту за пропуск на территорию части «неустановленного лица». «Лицо», в принципе, было установленным и являлось женой командира.
Попробуй это «личико» не пропусти – грехов не оберёшься. Кто же знал, что грехи навешивают и за обратное? Какие тёрки возникли между супругами, караульным было невдомёк, но озверевший комбат законопатил провинившихся на батальонную «кичу». Там-то «холопы с трещащими чубами» выяснили собственный земляческий статус с расстоянием отчих домов в триста метров друг от друга. То-то радости было! Один город, только районы разные с границей по бульвару.
Как говорил Григорий, он – плод пламенной любви севера и востока. Папа русский, с обильными вливаниями украинской и татарской крови, а мама чистокровная кореянка, одарившая сына внешностью выходца из Страны утренней свежести. Они встретились, восток и запад, юг и север. Стоп, север и юг из уравнения исключаем.
В принципе, если верить словам плода русско-корейской любви, ему было грех жаловаться. Мама любила папу, папа любил маму, оба родителя души не чаяли в детях, папин ремень и нудные мамины нотации не в счёт, как и выматывающие уроки иглоукалывания – навыка, издревле передающегося по маминой линии из поколения в поколение; но для полного счастья корейскому парню с русской фамилией ещё бы папин рост, и можно сказать, что жизнь удалась. Папа у дитя двух народов имел косую сажень в плечах, да и росту он был под притолоку, спичечного коробка не дотянув до двух метров. Мамины метр пятьдесят с кепкой заканчивались где-то на уровне пупка папы, а сын застрял посередине – маму перерос, до отца на голову не дотянул.
Не надо большого ума, чтобы догадаться о взаимной неприязни, с первой встречи, возникшей между двумя друзьями Михаила. Тактично умолчав о собственных выводах и неприятных впечатлениях, Григорий сердцем, можно сказать нутром, не принял Топорукова, с ходу разглядев гнильцу и прилепив тому старое, покрытое пылью лет школьное прозвище, о котором Николай почти позабыл за давностью лет. Видимо, его гнилую натуру от острого глаза не скроешь. Вот и сейчас яд соскользнул с языка, смачно облепив неприятный образ.
– Да плюнь ты на него, – имея в виду Николая, отмахнулся Михаил сумкой, внутри которой приглушенно звякнули шампура.
– Миша, друг мой лепший, ты глаза-то разуй. Твой школьный дружок… таких друзей за шланчик и в музей, вокруг Наташки ужом вьётся, – бросив свою ношу у беседки, остановился Григорий. – Ты глянь, как он попку отклячил в позиции хорошего парня. Как бы слюной не подавился. В общем, это не моё дело, тебе виднее, но что я хотел сказать…
Григорий кашлянул. Сплюнул. Сплюнул ещё раз и скомканно закончил:
– Просто я тебе по-дружески советую… тьфу, и советовать не буду, короче, смотри сам. Не маленький.
– Хорош, Гриша, плевать я на них хотел…
– Стоп-стоп, я не понял, – и без этого узкие глазки превратились в тонкие щёлочки-полумесяцы. – Только не говори мне… Ты серьёзно?
– Заявление на развод ещё не подавал, – решил не хитрить Михаил. – После праздников займусь.
– Охренеть, – замер в ступоре Григорий.
– Прошла любовь, завяли помидоры. Пришёл развод и девичья фамилия, – Михаил неуклюже попытался перевести неприятный разговор в шутку, но с юмором не задалось.
– Ты дяденька взрослый…
– Вот именно, завязывай, Мамай, без тебя тошно, – армейская кличка друга припомнилась к месту.
– Как скажешь, больше в душу не лезу. Зови моего охламона, мы тут сами как-нибудь, а ты пока с мелкими в пещеру прогуляйся. Рукожопа можешь под землёй оставить.
Михаил тактично придержал хмык, искоса наблюдая за пылкими взглядами, которыми обменивались его, считай, бывшая жена и теперь уж точно бывший друг, когда думали, что их никто не видит. Мысль прикопать в тёмном отнорке подземного царства кое-кого из присутствующих в настоящий момент казалась заманчивой и не лишённой мстительных оснований. Жаль, свидетелей много. Так на склоне лет познаётся, что друзей-то у тебя и нет. Есть один, а с прочими окружающими тебя связывают отношения – деловые, приятельские, горизонтальные и вертикальные, а вот дружбы как таковой и нет. – Пусть Стас прогуляется с нами, – проглотив нить размышлений, внёс предложение Михаил.
– Неделю назад мы здесь были.
– Блин, когда вы успели?
– Когда ты в Новосибирске в командировке обретался. Что истуканом встал? Давай поторапливайся, гони Стаса сюда. Поучу наследника с мясом обращаться, а то коснись чего, он же ничего, кроме мыши и клавиатуры, не знает и не умеет. Совсем от рук отбился. Второй рукожоп на мою голову растёт. Иди-иди, не мешайся, займись делом.
– Дочку тоже к тебе гнать?
– Нет, Маринку забирай. Они с твоей юлой не разлей вода, больше рёва будет, чем помощи.
– Ладно, ладно, пойду, прослежу за детским садом. Как бы они ноги там в пещере не переломали, спелеологи доморощенные. И котят из машины заберу, иначе замёрзнут к чертям.
– Делать бабе было нечего, – сверкнув щёлочками глаз, расплылся в добродушной улыбке Григорий. – Поросёнка бы взял, хоть выхлоп какой-то. Сало, мясо. Кабанчика на крайняк на вертел насадить можно. Куда ты крысьё своё денешь?
– У меня внутренние карманы у куртки большие. Ничего, посидят полчасика. Не обоссут, надеюсь.
– Надейся.
* * *
– Пещера Ореховая имеет несколько неофициальных, можно сказать эндемичных названий, официальное имя ей ещё не присвоено, так как краевое правительство объявило конкурс, и вы тоже можете поучаствовать в нём, выбрав из десятка предложенных названий, или же подать собственную заявку, – взяв на себя роль добровольного экскурсовода, Михаил вскорости собрал вокруг своей персоны целую толпу.
Он сам не ожидал, что его рассказом заинтересуются окружающие. Глубокий, отлично поставленный баритон мужчины дробился об острые своды третьего зала, тихим эхом разносясь по подземелью. Ещё у самого входа в царство гномов Михаил, уступая настойчивым просьбам дочери и сына, принялся рассказывать об истории открытия достопримечательности. Через минуту к куцей стайке детишек и нескольких взрослых присоединился целый класс с классным руководителем, за ними какие-то студенты, разбитная компания которых то и дело озаряла сказочные чертоги фотовспышками. Молодые люди не столько слушали лектора, сколько делали селфи на фоне того или иного кристалла или сверкающего сталактита, покрытого ледяной изморозью. Впрочем, разбитной молодёжи стоит отдать должное: парни и девушки вели себя достаточно тихо, а вспышки телефонных светодиодов можно было пережить.
– Как я уже говорил ранее, пещера Злое… э-э, на этом названии, пожалуй, мы не будем акцентировать внимание, скажу только, что так её поименовал первооткрыватель, когда с экскаватором ухнулся в дупу.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
