единственная, кроме моего отца, кто изредка называет меня «Катика».
И ее вопрос, и тон, с каким он задан, напоминают мне пошлый анекдот времен «до моего детства», которого не знает Рози. Но хоть она и на шесть лет меня моложе — наверняка у них в Румынии есть аналог.
Сейчас мне не до анекдотов, поэтому я отвечаю просто:
— Нет. Один гад в метро…
— Да ну?!
— …курил.
— Фигасе. Кто он?
— Никто. Не знаю, кто.
Рози инстинктивно и с ходу сечет все, что хоть сколько-нибудь пахнет мужиком, хоть порой и сама не подозревает о достоверности своих догадок.
Формально она наша ассистентка-полставочница, а неформально я фактически всем с нею делюсь. Правда, обычно мне делиться нечем. По специальности она секретарь, но у нас только подрабатывает, а сама учится на инженера-эколога. Иногда мечтает вслух, как перейдет к нам «специалистом», если к тому моменту, прибавляет сама, не всех мальчиков на фирме перепортит. С недавних пор Рози увлекается фитоняшеством, как по мне — успешно. Но у нее и до этого все было в полном порядке. Когда-то в школьные годы еще в Румынии Рози занималась спортивной гимнастикой, но потом бросила, как она говорит, подмигивая, «на волосок от сборной». Не знаю, как там у них раньше было со сборной и как сейчас. Также с трудом представляю себе ее бурящей почву для экспертиз на всяческие содержащиеся в ней гадости. Хотя кто ее знает, она же любопытная.
Пусть день этот начался неадекватно, да так, что на неделю-месяц-год хватит — да-да, обещаю себе, я с собой еще разберусь — на работе все, как обычно.
«Привет, Катарина, у меня ЧП» — чатит мне директор-соучредитель FM Real Estate, нашего заказчика, который для нас просто «ЭфЭм». — «В понедельник к предварительному запросу на разрешение строительства…»
М-м-м-да?..
«…мы приложили расчет площади? Не нахожу».
«Привет, Франк...»
Твой вопрос удивляет, добавляю мысленно.
«…конечно, приложили. Смотри во вложении»
«Увидел. Спасибо, Кати. Нужно срочно разбить общую указанную коммерческую площадь на все постройки объекта. Должен отчитаться перед банком. Срок предоставления истекает сегодня.»
Итит твою, а что ж так рано обратился-то, козел…
«Составила эксел-шит, смотри во вложении».
«Увидел. Тогда все хорошо».
Именно.
«Есть слот в ближайшие полчаса? Давай созвонимся по видео по Карре-Ост».
Тогда не все хорошо. Ты — моложавый Аполлон, этакий голубоглазый брюнет, и на тебе уж точно можно отдохнуть взгляду. Многие вообще решили бы, что мне, безусловно, сейчас впору кричать «ура» и пускаться танцевать танец радости, но — нет, не все хорошо.
«Не уверена…» — пытаюсь отбрехаться, «…что успеем обсудить все детали…»
Танец радости подождет.
Что-то мне все больше кажется, что он не без задних мыслей на эти видеозвонки нарывается. А я по возможности от них откашиваю в силу своей ежеутренней замученности.
Хотя сегодня — сверяюсь в «свет мой, зеркальце»… ну… однозначно, бывало и хуже. Приблизительно в миллион раз.
Не задаюсь вопросом, откуда свежесть на лице и блеск в глазах, а губы словно подкачала, и отчего же волосы не висят этак противненько из серии «провал термозащиты». Во-первых, нету времени, во-вторых, ответ я знаю. И делаю видео-колл.
Франк нашел новое «старое» административное здание в Ост-Берлине, которое ЭфЭм с нашей помощью будет преобразовывать под торговый комплекс. Ради того, чтобы выиграть тендер, Франк пошел на хитрость: согласился оформить договор на снос еще до заключения контракта на строительство. Надо же покуда чем-то заниматься — будем, значит, сносить. Ломать — не строить.
Сейчас он рад стараться, что цепанул меня: пускается в пространные рассуждения: «…парковочные места — гараж-не-гараж — на хрен не надо… просто откупиться перед ведомством…» Становится понятно, что его уже давненько гложет разрешение этой дилеммы.
Наглодавшись вдоволь, Франк с полчаса рассказывает мне о том, что у его детей закрыли классы «из-за короны». Ждет рукоплесканий, потому что ему каким-то чудом удалось навесить их — детей — на жену, а самому вырваться в офис (сам он, впрочем, задолбанным не выглядит: загорелый, атлетичный — ему б рубашечку «поло» да клюшку для гольфа). И — нет, решительно, как хорошо, что снова сняли локдауны с кафе и ресторанов. И — возле Гей-Музея индус опять открылся, и была ли я уже, успела ли, докапывается он, посверкивающими глазами цвета «атлантик» да ослепляя отбеленным блеском зубов. Но какая досада, что мне уже так скоро нужно бежать в стройведомство. И конфи освобождать (в который раз ко мне всовывается голова очередной девочки-коллеги, чье лицо притворно-доброжелательно, но решительно намекает, что пора бы уж и честь знать). Frohes Schaffen. Хорошей работы.
Отдельных кабинетов у нас нет. Если мы логинимся, то где придется, если «созваниваемся» с клиентами через ВиКо, то в конфи, а по большому счету мотаемся где-то по объектам, заказчикам, подрядчикам, ведомствам. Точнее, мотались, потом мотание это на какое-то ковидное время затихло, чтобы теперь, с приходом послаблений возобновиться с новой силой.
— Рози, кофеек остался? — всовываюсь в секретарский закуток.
Пару дней назад у нас сломался автомат, а «этих чертей с ремонтом по нынешним временам фиг дождешься». Вот Рози и варит для всех фильтрованный, а мне неизменно сохраняет дозу, которой мне вечно не хватает. Сейчас принимаю ее внутрь, а сама иду по коридору.
Как я уже говорила, приткнуться мне особо некуда и для того, чтобы как следует отругать себя за утреннюю неосторожность, безбашенность и аморальность, приходится укрыться в туалете.
Мое приключение в коробке не просто не остыло во мне — кажется, разгорается только. Утихомирила бурю — разбудила вулкан. Ну, или, по крайней мере, зажгла аварийку.
— Ненормальная. Больная, — тихонько говорю самой себе в туалете. И взбудораженно улыбаюсь от того, как все холодеет внутри.
А потому что это — так, для протокола. Надо ж поругать, а то куда уж хуже. Неважно, что на деле я не думаю никуда бежать и добровольно закрываться в какой-нибудь подходящий диспансер, где таких, как я, лечат.
Самое интересное, что своей замечательной головой я все давно поняла, но эмоционально никакого ЧП
