в чёрный список. Спокойной ночи».
Жёстко? Возможно,… помню ли я день нашего знакомства? Конечно, помню! Очень хорошо помню. И не только этот день, я всё помню. Только всё было далеко не так гладко и безоблачно. Вот об этом вспоминать, мне совсем не хочется. Ни к чему ворошить прошлое,… а всё хорошее, и так всегда со мной, и навсегда так и останется.
Утро начинается неприятно. После вчерашнего вечера, просыпаюсь в отвратительном настроении. Чувствую себя последней сволочью. Ненавижу это ощущение! Кофе убежал, тосты сгорели, из душа текла желтая вода, и я была на грани взрыва! Оставшись неумытой и голодной, я начала звонить Светлане Владимировне, чтобы хоть немного успокоиться.
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети»!
— Что за черт? Вот тебе и успокоилась!
Внутри начинает зарождаться паника. У детей телефонов нет. Бесячая принципиальность! Вот, что я за человек?! 21 век! У всех должны быть телефоны ровно с тех пор, как научатся говорить:- Алло!
Звоню Андрею Дмитриевичу, Диминому папе, трубку никто не берёт. Это просто невыносимо! Следующий в моём списке контактов- бывший муж.
— Дим, привет! — я на грани истерики.
— Кэтти? — сонный голос басит в ответ. — Что-то случилось?
— Дим, проснись, пожалуйста, и услышь меня! — я делаю паузу, чтобы перевести дыхание, иначе голос срывается. — Я не могу дозвониться до твоих родителей! Ты когда с ними разговаривал в последний раз?
— Что случилось? — его голос становится более осознанным и жёстким. Так и вижу его, сидящим на кровати, приглаживающим одной рукой непокорные волосы, как будто мы по видео связи общаемся.
— Случилось то, что я не могу дозвониться до твоих родителей, у которых сейчас находятся наши дети, если ты не забыл! Черт бы тебя побрал, Завальский! Просыпайся! — мой голос начинает звенеть и вибрировать от гнева и зарождающейся паники. — Я не знаю, что мне делать!
— Так, стоп! Для начала, — успокоиться! Отставить панику! — рявкает бывший муж. — Я тебе перезвоню! — и отключается.
Я покрываюсь липким потом, беспомощно открываю рот и закрываю, как рыба, выброшенная на берег. Ничего не могу сказать. Жадно хватаю ртом кислород. Закашливаюсь.
— Черт! Черт! Черт! — я бегаю по квартире, как загнанный зверь.
Перед глазами всплывают жуткие картины, одна хуже другой. Отвратительные предположения, украдкой завладевают моим мозгом, сеют панику, вытесняя напрочь логику и здравый смысл. Тело трясёт, дрожь охватывает меня целиком. Зубы начинают отбивать такую чечётку, что уши закладывает. Мне становиться дурно, натурально тошнит. Звонок мобильного заставляет меня подпрыгнуть на месте.
— Да! — кричу в трубку, заправляя волосы за ухо.
— Одевайся и выходи! Буду через 10 минут! — громкие гудки отбоя, как удары колокола в моей больной голове.
Я стискиваю виски руками, пытаюсь взять себя в руки и не поддаваться панике раньше времени, но у меня ничего не получается! Чем больше проходит времени, тем сильнее меня трясёт. Безостановочно набираю номер Диминых родителей- безрезультатно!
На ходу запрыгиваю в любимые джинсы и какой-то, прихваченный впопыхах, объёмный белый свитер. Только в коридоре замечаю, что натянула его шиворот-навыворот. Переодеваюсь, параллельно пытаясь всунуть ноги в ботинки. Прыгаю по коридору, в обувь попасть не могу.
Схватив сумку с телефоном и пуховик, выбегаю из квартиры и захлопываю дверь.
— Черт! Ключи забыла…! Аааа…! — машу рукой и бегу вниз по лестнице.
Даже на лифт терпения не хватает. Перепрыгиваю через ступеньки. Пытаюсь одеться на бегу, рука путается в рукаве пуховика, чудом не скатываюсь вниз по лестнице кубарем.
— Хоть бы всё было хорошо! — повторяю на репите, как молитву. — С ними же ничего не могло произойти?! — нет, это не вопрос! Это скорее утверждение! — по-другому быть не может! Не должно быть! Нет! Я бы почувствовала! Я бы знала наверняка! — говорю сама с собой, так немного легче становиться.
Дима со свистом притормаживает прямо у самого моего подъезда. Я вваливаюсь в салон тяжело дыша, усаживаюсь на переднее сидение и сильно хлопаю дверью. При других обстоятельствах я бы услышала целую лекцию относительно своего вопиющего поступка, но не сейчас. Сейчас нам обоим не до того.
Трясущимися руками пытаюсь пристегнуть ремень безопасности. У меня ничего не получается. Ремень заедает, пальцы не слушаются.
— Через два часа вылет. — Мрачно сообщает мне Димка и срывает машину с места так резко, что я вжимаюсь в спинку кресла.
— Так долго?! — отвечаю быстрее, чем успеваю подумать. Закусываю губу. Понимаю, сморозила глупость, раньше никак.
Только сейчас осмеливаюсь взглянуть на него. Взъерошенные волосы, дикие глаза неотрывно следят за дорогой, пуховик расстегнут, как и у меня. На нём джинсы и белый свитер. Надо же, мы не сговариваясь, практически одинаково оделись. Кожа бледная, под глазами мешки. Точно ушёл в запой! Но мне сейчас не до этого. Сейчас самое главное, — это дети! Ну, и родители Димы, само собой. Все лекции оставляю на потом. Потом обязательно нужно будет с ним поговорить! Всё после!
***
Сижу в самолёте возле прохода. Ремень наглухо пристегнут. Команда готовится ко взлёту. Бортпроводники закрывают оставшиеся открытыми багажные отсеки для ручной клади над сидениями, проверяют все ли пристёгнуты. Я сижу с закрытыми глазами, пытаюсь абстрагироваться. Крепко сжимаю поручни с обеих сторон до побелевших костяшек, до хруста в кистях. Твержу про себя одно и то же. Молю Бога, чтобы с близкими всё было хорошо.
— Кэт, всё будет хорошо! Успокойся, пожалуйста. — Дима накрывает мою ледяную руку своей. Его рука такая горячая. Обжигает меня. Я дёргаюсь, как будто меня током шарахнуло и убираю руку.
Открываю глаза и смотрю на него. В упор. Глаза в глаза. Он растерян и очень взволнован, его глаза лихорадочно блестят. Плохой знак. Зачем я на него посмотрела? Зачем?! Отворачиваюсь, закрываю глаза, наивно пытаюсь отгородиться веками. Утопаю в панике. Захлёбываюсь. Кислорода не хватает. Открываю беспомощно рот. Ещё и этот гребаный полёт! Ненавижу летать! Ненавижу! Питер- это вам, конечно, не Канада, но всё же…. Я должна всё выдержать. Просто обязана! Подумаешь, полтора часа?!
— Кэт, посмотри на меня. — В его голосе появляется уверенность.
Я послушно поворачиваюсь к нему.
— Когда ты в последний раз разговаривала с моей мамой? — его голос звучит мягко и тихо. Пытается успокоить меня своими вибрациями.
— Я… Светлана Владимировна звонила мне вчера утром. Они на выходные поехали на дачу к тёть Оле. Это их соседка. Только не спрашивай меня, где, я не знаю где эта гребаная дача. Я вообще больше ничего не знаю! — меня начинает накрывать с новой силой.
— Успокойся! Я знаю кто такая Оля. И где находится её дача, я тоже знаю. — Дима медленно поглаживает мою руку.
